Олег Кирьянов - Корея и корейцы. О чем молчат путеводители Страница 25

Немало моих знакомых искренне признавались, что не смогли дочитать те или иные романы русских писателей до конца именно из-за невозможности запомнить фамилии героев. По мнению корейцев, типичные русские фамилии заканчиваются на – ский. Поэтому часто, когда они пытаются вспомнить фамилию кого-то из своих знакомых, говорят, «какой-то – ский».

Как мы часто в отношении корейцев не можем определить, где имя, а где фамилия, так и они ошибаются с нашими именами. Однажды корейцы пригласили меня в качестве переводчика на встречу с российскими партнерами. Встреча была важной, на высоком уровне, а участники – госслужащими, поэтому корейцы лезли из кожи вон, чтобы не совершить малейшей оплошности. Приготовили они и таблички с именами, чтобы все знали, куда садиться. Меня искренне развеселило, когда я увидел, что глава нашей делегации обозначен как «Петрович», его заместитель – «Сергеевич» и т. д. Российская сторона прислала список участников без указания на то, где имя, фамилия или отчество, потому корейцы и совершили такую ошибку. В самом зале переговоров все быстро удалось поменять, а вот в гостинице так и остались в ходу дружески-фамильярные отчества. Нашим соотечественникам это, правда, очень сильно понравилось. Например, двадцатидвухлетнего секретаря главы делегации до конца поездки все только и называли по отчеству.

Не фамилии, а распространенные в России имена корейцы запоминают лучше всего. При знакомстве с корейцем лучше выбрать тот вариант вашего имени, который ближе им, то есть состоящий из двух-трех слогов. Например, не Дмитрий, а Дима, не Александр, а Саша и т. п.

Как мы пытаемся искать «Ли из «Самсунга»», так и корейцы часто делают похожую ошибку – запоминают лишь имя, считая, что этого хватит для того, чтобы любой россиянин понял, о ком идет речь. Поэтому они часто удивляются, когда вы не знаете «Сергея, который пару лет назад учился в таком-то университете». В этом случае корейцу можно предложить вспомнить абстрактного Кима. В Корее, кстати, в ходу на этот счет шутка. Если на улице крикнуть «президент Ким!» (имея в виду президента компании), то обернутся как минимум десять человек.

6. Нация сплошных дворян

Мой предок приехал в Корею полторы тысячи лет назад из Китая. Он был в свите китайского вельможи, который прибыл с визитом в эту страну. Предку понравилось здесь, так наш род и осел в Корее. Ты сам понимаешь, кого попало в свиту высокопоставленного вельможи не берут. Основатель нашего рода был дворянином. А вот и старый документ, который подтверждает наше дворянство» – с этими словами мой собеседник – генерал-майор в отставке, ныне успешный бизнесмен – осторожно снял со стены висевший в рамке под стеклом свиток и протянул мне. По его поведению было видно, что я должен был проникнуться моментом. Я проникся, изобразил, как мог, наивысшую степень почтения, глядя на непонятные древнекитайские иероглифы, и вернул с поклоном реликвию.

От корейцев нет-нет да и приходится слышать истории про то, что их род является дворянским по происхождению. Сейчас, конечно, это никакой роли не играет, но в Корее считается весьма модным и престижным доказывать, что твои предки были из знатного сословия. Причем, чем выше человек по положению и статусу, тем больше вероятности того, что он будет уверен в своем дворянском происхождении. Многие могут показать и какой-нибудь старый документ, подтверждающий их слова. Конечно, никаких привилегий сейчас это не дает, но – почетно! Несколько раз мне доводилось быть свидетелем того, как два корейца сходились в споре, выясняя, чьи предки были более благородными и «дворянистыми».

Как относиться к этому? Лучше не спорить и не иронизировать. Раз вам об этом сказали, то в это искренне верят. Правда, если все рассказы считать правдивыми, то получается, что раньше в стране из всего населения процентов восемьдесят были именно дворянами. Хотя, как утверждают историки, в реальности эта цифра колебалась в разные годы от пяти до двадцати процентов. Да и сами корейцы уже признают, что сейчас трудно выяснить, кто правду говорит, а кто просто последовал моде и внезапно записал своих предков в дворяне.

Один знакомый кореец рассказал мне, что при желании за определенную плату можно найти специалистов, которые сделают для вас «полное дворянство под ключ» – напечатают «старинный» документ, свидетельствующий о дворянском происхождении, проследят родословную до того или иного знатного вельможи, а также придумают соответствующие истории «исконно дворянского рода».

Вместе с тем это отнюдь не означает, что конкретный кореец, сообщающий вам о своем дворянском происхождении, купил себе знатную родословную. Может быть, он действительно дворянин, вот только проверить это сейчас уже очень трудно.

Глава IV

Сам себя не похвалишь… или почему Корея обязательно великая страна

1. Страна с пятитысячелетней историей, или Сказки о корейских слонах

– Привет! А ты знаешь, что мы с тобой родственники? – так неожиданно в метро начал со мной беседу совершенно незнакомый мне пожилой кореец. Сообщение для меня было, мягко говоря, необычное.

– Это как? – стараясь не смеяться, осторожно поинтересовался я.

– Ну разве ты не знаешь?! Вот ты откуда? А… из России. У российского государства сколько лет истории? Около тысячи. А корейскому государству пять тысяч лет! Это значит, что мы все вместе в Корее жили, а вы потом пошли в сторону Европы. Так что если очень далеко смотреть, то мы родственники. А это – твоя историческая родина… – начал было с энтузиазмом растолковывать мне дедуля, но от продолжения спонтанной лекции на тему «Происхождение человечества и миграция народов» меня спас подошедший поезд.

Тезис о «пятитысячелетней истории Кореи» уже давно превратился в Стране утренней свежести в аксиому, которую повторяют автоматически и в истинности которой не сомневаются. Что ж, прибавить своей нации несколько тысяч лет и потом начать сравнивать с окружающими народами, которые, как утверждается, менее древние, – любимое занятие националистически настроенных товарищей.

Не обошла чаша сия и Корею, где люди уверены в своей пятитысячелетней истории и гордятся ею. Почему именно пять тысяч лет? Все основывается на древнекорейском мифе о первом правителе корейского государства Тангуне. Следует подчеркнуть, что именно мифе, который, правда, в последнее время все чаще стали выдавать чуть ли не за реальное историческое событие. Согласно преданию, Хванун, сын небесного правителя, сошел на землю в районе священной корейской горы Пэктусан (сейчас она располагается на границе между КНДР и Китаем) и женился на женщине, которая до этого была медведицей. Почему медведица и каким таким образом она стала человеком – разговор отдельный. Так или иначе, Хванун и экс-медведица поженились, у них родился мальчик – Тангун. Мальчик этот спустился с горы Пэктусан и основал первое корейское государство. Отсюда, дескать, и пошла корейская страна. Путем крайне спорных расчетов было установлено, что Тангун стал корейским правителем в 2333 году до н. э. Этот год и является годом официального появления на земле корейской нации. Когда же все как следует посчитали, то обрадовались. Оказывается, корейской государственности, если принять миф за историческую правду, чуть меньше четырех с половиной тысяч лет. Потом творчески округлили цифру до пяти тысяч лет, и вот вам тезис о «пятитысячелетней истории корейского государства».

Цифра эта понравилась корейцам еще и тем, что она в два раза больше, чем у главных исторических врагов, обидчиков Кореи, – японцев, которые, кстати, тоже посредством сказочных источников вывели «свои» два с половиной тысячелетия существования. А также история корейцев превосходит по длительности историю существования главного государства региона – Китая, – который великодушно наделяют тремя тысячами лет. Куда ни кинь, корейцы – самые древние. В общем, пять тысяч лет понравилось со всех точек зрения, так что этот срок приняли как аксиому.

Историки и археологи, которые подходят к делу с точки зрения не мифов, а фактов, определяют возраст корейской государственности от тысячи семисот (от эпохи начала периода трех корейских государств) до максимум двух с половиной тысяч лет, если считать древний Чосон протокорейским образованием, с чем, кстати, далеко не все согласны. В любом случае, никак не пять тысяч лет.

Примечательно, что вера в тезис о пятидесяти веках крепнет в корейской душе прямо на глазах, тогда как буквально еще десять лет назад люди в целом понимали, что рассказы о Тангуне – миф, а пять тысяч лет – явное преувеличение. Помню, в 1998 году по местному радио доводилось мне слышать выступление корейского историка, который так прямо и сказал: «Ну, честно говоря, доказательств пятитысячелетней истории нашего государства не существует, максимум две-две с половиной тысячи лет». И это его высказывание принималось как само собой разумеющееся. Однако через десять лет на той же радиостанции уже другой специалист походя заметил: «Вот наша история насчитывает почти пятьдесят веков…» Так что история создается на ходу.