Леонид Млечин - Великая война не окончена. Итоги Первой Мировой Страница 25

Кровь в холодильнике

Погибали в основном от тяжелых ран, полученных на поле боя. Пулеметы буквально косили наступающие ряды. Шрапнель разрывала тела. Газ душил. Но смертей было бы больше, если бы не развитие полевой медицины. В Первую мировую сформировалась система быстрой диагностики и сортировки раненых, поступивших в лазарет. Главное состояло в том, чтобы определить тех, кому помощь необходимо оказать в первую очередь.

Во время Англо-бурской войны из-за несоблюдения норм санитарии в пять раз больше британских солдат умирало от болезней, чем от вражеских пуль. Когда это осознали, то в армию стали отправлять хирургов, чтобы они могли незамедлительно оказать помощь раненым.

Многое зависело от постановки медицинской службы. 92 процента раненых британцев, которых вынесли с линии огня и немедленно доставили в медпункт, выжили. Врач Антуан Депаж, создатель бельгийского Красного Креста, разработал систему эвакуации раненых. Легкораненых перевязывали и возвращали на передовую. Нуждавшихся в серьезной помощи эвакуировали в полевой госпиталь. Последние, кем занимались врачи, – те, кому уже нельзя было помочь.

Широкое применение переливания крови стало возможным в ту войну благодаря трем изобретениям. Во-первых, обнаружили, что не вся кровь одинакова, есть различные группы. Во-вторых, выяснилось, что цитрат натрия (натриевая соль лимонной кислоты) препятствует свертыванию крови. В-третьих, установили, что кровь можно хранить в холодильнике. Начиная с 1917 года в полевой хирургии стали широко применять переливание крови, что многим спасло жизнь.

В августе 1914 года французский хирург Рене Лериш отказался от запланированной поездки в Соединенные Штаты и вместо этого отправился на фронт. Всю войну он провел военным хирургом. В эпоху, когда еще не появились антибиотики, самым опасным была инфекция. Рене Лериш сделал сотни операций в самых сложных условиях. Ему принадлежит идея унифицировать одежду медиков и стерильную отделить от уже использованной, зараженной инфекцией. Пусть все будет голубого цвета – халаты, маски, шапочки, даже стены операционных. Идея понравилась. Голубые халаты распространились по всей Франции, а потом и по всему миру.

До Первой мировой протезы изготавливали из дерева по индивидуальному заказу. Но в войну число солдат, потерявших руки и ноги, стало огромным. Одна британская фирма предложила протезы из дюралюминия – они были вдвое легче и более гладкие. Алюминиевые стоили дороже деревянных, зато служили дольше.

В те годы солдатам, пострадавшим от пуль и шрапнели, делали и первые успешные пластические операции. Отец пластической хирургии – британец Гаролд Гиллес, родившийся в Новой Зеландии. Гиллес пересаживал кожу самих пациентов, тем самым снижая риск отторжения. Он старался не только восстановить функции поврежденных органов, но и, насколько возможно, вернуть человеку былой облик.

Гиллес прибегал к помощи скульптора, чтобы увидеть, к чему приведут его усилия. Он создал в Англии первый центр пластической хирургии и написал в 1920 году фундаментальный труд «Пластическая хирургия лица». Два десятилетия спустя именно Гаролд Гиллес выполнил одну из первых операций по изменению пола.

Подарок медсестрам

Не хватало хлопка, необходимого для перевязки раненых. Использовали мох сфагнум – растение с антибактериальными свойствами, которое поставляли из Канады. Тогда американские изобретатели предложили вату, сделанную из целлюлозы.

Руководители американской компании «Кимберли-Кларк» в 1914 году побывали на европейских целлюлозно-бумажных заводах. Они обратили внимание на новый материал – целлюлозную вату. Она впитывала влагу в пять раз быстрее, чем обычный хлопок, а стоила вдвое меньше. Они привезли образцы в США, зарегистрировали торговую марку.

Когда Америка вступила в войну, фирма стала производить перевязочные материалы. А медсестры, перевязывая раненых, обратили внимание на этот материал и стали использовать его для других целей – во время месячных.

Когда война закончилась, перевязочные материалы стали ненужными. Вооруженные силы и организации Красного Креста перестали их закупать. Тогда фирма приобрела остатки целлюлозной ваты. За два года исследований разработали гигиенические прокладки – сорок слоев целлюлозной ваты, обернутые в марлю. В октябре 1920 года товар поступил в продажу под названием «Котекс».

Многие женщины поначалу стеснялись попросить прокладки у мужчин-продавцов. Тем временем возникла еще одна идея – целлюлозу обрабатывали горячим утюгом, поверхность становилась мягкой и приятной. В 1924 году появились еще и салфетки для лица – под названием «Клинекс».

Мясной паек и чайные пакетики

Надо было как-то приспособиться к окопной жизни. Научиться жить на войне. На некоторых участках фронта боевые действия не велись, там даже не стреляли. Солдаты развлекались. Играли не только в карты, но и в футбол. Устраивали соревнования по перетягиванию каната.

Говорят, еще до войны один американский торговец чаем фасовал свой продукт в небольшие бумажные пакетики. И кто-то случайно опустил его в горячую воду. Так открылся простой и удобный способ заваривать чай – особенно в полевых условиях. Во время войны одна немецкая компания взялась поставлять чай в войска именно в такой упаковке. В окопах пакетики называли «чайной бомбой».

Появилась политика мирного сосуществования с врагом – старались друг друга лишний раз не убивать. Даже предупреждали противника о предстоящем обстреле – перебрасывали записки через ничейную полосу. Торжествовал принцип: «Живи и давай жить другим! Вы не стреляйте, и мы не будем».

На несколько дней в году солдаты переставали друг друга убивать. В первое же Рождество, когда после тяжелых потерь первых месяцев войны пришла суровая зима, обе стороны за неделю до Рождества стали украшать елки и распевать рождественские гимны. Под Ипром солдаты с обеих сторон высыпали из окопов, встретились на ничейной земле, говорили друг с другом, пожимали руки и выпивали. Ходили слухи, что враги даже играли в футбол, но это миф.

Братание, то есть встречи русских и немецких солдат на нейтральной полосе во время затишья, началось еще на Пасху 1915 года. На следующую Пасху повторилось. Поначалу командование смотрело на это сквозь пальцы. Генерал Антон Иванович Деникин писал: «Братание имело традиционный характер в дни Святой Пасхи; но вызывалось оно исключительно беспросветно-нудным стоянием в окопах, любопытством, просто чувством человечности даже в отношении к врагу…»

Принято считать, что решительно все ненавидели войну. Это не совсем так. Большинство было настроено фаталистически, словно понимая, что ждет солдата на поле боя. Те, кого не ранило и не контузило, кто нес службу не на самых опасных участках линии фронта, не жаловались. Как ни странно это звучит, жилось им лучше, чем дома. Солдат кормили мясом. Немногие могли себе это позволить в мирное время. Войска снабжали сигаретами.

Полевые кухни не всех могли накормить. Поэтому солдаты получали паек. Французскому солдату полагалось в день 300 граммов консервированной говядины, 300 граммов сухарей, 80 граммов сахара, 36 граммов кофе, а на сладкое – 125 граммов шоколада.

До войны большинство даже не пробовало консервы. Франция – цитадель гастрономии. Французы привыкли к свежей пище, желательно приготовленной дома из продуктов, купленных на рынке. Но технология консервирования пищи оказалась дешевой и удобной. Вернувшись домой, бывшие солдаты принесли с собой привычку к консервам, которые стали производиться и для гражданского населения. И шоколад после войны стал куда более распространенным лакомством, чем до войны.

В русской армии до войны мясной паек составлял один фунт (четыреста граммов), после начала войны его увеличили до полутора (шестьсот граммов).

Перед войной утвердили требования к мясу, которым можно кормить армию: «Мясо должно быть вполне доброкачественное, свежее, от здорового, хорошо упитанного скота. На ощупь хорошее мясо – упругое, в отличие от дурного мяса, мокрого и дряблого. Запах – приятный мясной, слегка ароматный».

После начала войны мяса уже не хватало. В феврале 1915 года Совет министров постановил: заменять говяжье мясо свининой и бараниной; расширить производство мясных консервов; шире использовать соленую, сушеную и вяленую рыбу, а также яйца.

Шампанское в Шампани

Солдат хотели лишить главного транквилизатора – спиртного.

Чтобы вдохновить подданных, британский король Георг V обещал вообще отказаться от спиртного на время войны – кроме тех случаев, когда это необходимо по медицинским показаниям. Никто не последовал примеру короля, кроме военного министра лорда Герберта Китченера. Королева запретила алкоголь при дворе, это был жест, но он произвел впечатление на страну.