Игорь Бунич - «Гроза». Кровавые игры диктаторов Страница 28

Вождь задумывается. Немножко подождем, как пойдут дела. Северные проблемы сидят у него в печенках. Несмотря на все меры секретности, английская разведка пронюхала про «Базис Норд». Английские корабли все чаще появляются в Баренцевом море. Английская пресса изо дня в день шумит, что СССР не нейтральная страна, а «фактически воюющая», и угрожают принятием мер.

Меры эти понятны. Баку, Грозный и Гурьев – наши драгоценные и, увы, пока единственные источники нефти...

Оставшись один, Сталин задумчиво подходит к книжному шкафу. Автоматическим движением вынимает 42-й том сочинений Ленина, открывает на закладке и в который раз перечитывает любимые строки:

«...Пока мы не завоевали всего мира... использовать все возможные противоречия и противоположности между империалистами... Если мы вынуждены терпеть таких негодяев, как капиталистические воры, из которых каждый точит нож против нас, прямая наша обязанность двинуть эти ножи друг против друга...»

Он, Сталин, осуществил пророчество гения. Ножи двинуты друг против друга. Германия и Англия вскоре уничтожат друг друга. Сейчас мы помогаем Германии, но вскоре станем союзниками Англии, сменив на побережье Ла-Манша немецкие войска, и вот тогда всей мощью нашей армии и флота обрушимся на последний оплот мирового империализма —Великобританию...

5 августа, начальник штаба 18-й армии генерал Маркс, выполняя устное приказание фюрера, представил первый вариант Оперативного проекта «Ост» – плана войны против СССР. В основу своего плана генерал Маркс положил опыт войны с Польшей. Исходя из опыта этой войны и оценки местности и начертания дорожной сети в Советском Союзе, он предложил создать две ударные группы, нацеленные на Москву и на Киев. Этим Маркс отражал мнение генерального штаба, считавшего, что Москва – центр Советского Союза – играла гораздо большую роль, чем столицы других стран. Генштаб не сомневался, что Сталин выставит главные силы Красной Армии на московском направлении. Формулируя замысел своего плана, Маркс указывал, что целью предстоящей войны является необходимость «разбить русские вооруженные силы и сделать Россию неспособной в ближайшее время выступить в качестве противника Германии.

Для обеспечения защиты Рейха от ударов советской авиации Россия должна быть оккупирована до линии: нижнее течение Дона-Средняя Волга-Северная Двина».

Гальдер одобрил план Маркса. Генштабисты знали, что в ОКВ под руководством Йодля разрабатывают свой план, известный как «Этюд Лоссберга». В отличие от плана Маркса «Этюд» предусматривал создание трех ударных групп и тесное взаимодействие с финнами при наступлении на Ленинград, захвату которого придавалось особое значение.

Военные профессионалы ждали решения Гитлера.

А Гитлер с нетерпением ждал начала воздушного наступления на Англию, попав под обаяние безответственных заверений своего друга Геринга.

Внутри огромного плана по введению Сталина в заблуждение существовали свои собственные цели: Англия, не выдержав ударов люфтваффе, запросит мира и получит его, но на гораздо худших условиях, чем он предлагает сегодня. Сведения, поступающие из южных районов Англии, внушают оптимизм. Паника. Армии практически нет. Дороги на север забиты беженцами. Королевская семья и правительство готовы бежать в Канаду .Все источники информации как бы приглашают немцев немедленно осуществить вторжение. Но в проливе стоит английский флот, и пока никак не удается живыми силами немецкого флота убрать его оттуда. А итальянцы?

Когда в день объявления Италией войны средиземноморская эскадра англичан вошла в Адриатику, итальянцы тише мышей сидели на своих базах, боясь высунуть нос. В июле грозными приказами самого дуче удалось несколько раз выпихнуть в море итальянские корабли, но при первом виде англичан они поворачивали назад.

Дуче лично уверял Гитлера, что его флот выметет англичан из Средиземного моря. Прекрасные линкоры «Рома», «Литорио», «Витторио Венетто», «Джулио Чезаре», «Кавур», – что против них английские средиземноморские корабли – старушки времен Ютланда? Но давит, давит грозная репутация «правительницы морей», чей флот более ста лет не имел соперников.

Дуче влез в войну в полной уверенности, что максимум к сентябрю все закончится, и он с полным правом будет присутствовать на мирных переговорах, участвуя в послевоенном разделе Европы и мира. Дуче еще не знает, что все планы «сокрушения» Англии нужны фюреру главным образом для того, чтобы Москва поверила в подлинность замыслов операции «Морской лев».

И еще одна проблема тревожит Гитлера. Разведка с тревогой сообщает о концентрации советских войск на границах Румынии и Болгарии, об активности советских дипломатов в Софии и Будапеште, о действиях советской разведывательной сети в Белграде и Афинах, о частых появлениях советских боевых кораблей у Босфора. Это буквально информация последних дней. Сталин неожиданно перенес центр тяжести своих вооруженных сил на юг, и совершенно очевидно, что он собирается делать.

Советская пресса полна сообщений о «гнусных провокациях румынской военщины» на советской границе. То же самое было перед вторжением в Польшу, Финляндию и даже в Прибалтику. Сталин готовится по меньшей мере отхватить еще кусок Румынии. На этот раз с Плоештинским нефтяным бассейном – единственным источником сырой нефти, на который может рассчитывать Германия, не считая, конечно, огромных поставок из СССР. Но Сталин эти поставки может прекратить в любую минуту. Если румынская нефть будет захвачена Сталиным, вся немецкая военная машина рискует превратиться в груду мертвого железа.

Этот вопрос требует незамедлительного решения – ни в коем случае нельзя дать возможность Сталину сделать ход первым, а раз он двинулся к югу, нужно расширить фронт будущего удара по нему, т.е. развернуть войска в Румынии, Венгрии и Болгарии. Может быть, даже в Турции.

Немецкая разведка в Англии недавно добыла интересную информацию из источника, близкого к советскому послу Ивану Майскому. Суть этой информации сводится к следующему: «Сталин не начнет активных действий до высадки вермахта в Англии».

Другими словами, он ждет нашего вторжения в Англию, чтобы нанести нам удар в спину. Если это не очередная «деза» англичан, которые таким образом пытаются нарушить наши планы вторжения на их остров, то значит, нам можно чувствовать себя увереннее. Только постоянно давать Сталину понять, что наши планы вторжения в Англию окончательны и ничто в мире не может нас остановить. Даже английский флот...

В Киевском Особом военном округе генерала армии Жукова идут летние маневры, максимально приближенные к боевой обстановке. На пограничных аэродромах концентрируются бомбардировщики и истребители. Один округ Жукова имеет их больше, чем все три воздушных флота Германии, выделенные Герингом для воздушного наступления на Англию. На придвинутых к границе полигонах день и ночь ревет артиллерия, отрабатывая все виды боевых стрельб. По дорогам благоприобретенной Бессарабии и Буковины пылят танки. Они стремительно идут к новой границе, и никто не знает, остановятся они или нет. Прибывшие новые стрелковые дивизии в лихорадочной спешке переучиваются в горно-стрелковые. Впереди много гор – от Карпат до Альп. Грозный силуэт линкора «Парижская Коммуна» в окружении ощетинившихся крейсеров и эсминцев маячит вблизи румынских территориальных вод. Шоссе от Констанцы на север забиты беженцами.

Сталин, ожидая высадки немецких войск в Англии, сместил центр тяжести «Грозы» на юг, руководствуясь сразу несколькими соображениями.

Во-первых, удар через Румынию и Болгарию давал возможность не входить сразу в непосредственную конфронтацию с немецкими войсками, осуществляя одновременно и их глубокий охват, что делало немецкий контрудар в районах Львова и Белостока малоперспективным.

Во-вторых, захват Плоештинской нефти ставил немцев в столь трудное положение, что даже теоретически не виделось, как Гитлер смог бы из этого положения вывернуться, имея свои лучшие войска завязшими в кровопролитных боях на плацдармах южной Англии. Даже если бы он такой способ нашел, наступления советских войск огромными клещами через центральную Польшу с востока и через Австрию с юга – при условии продолжения блокады Германии английским флотом – так или иначе привели бы к крушению Рейха.

В-третьих, если при этом учесть неизбежность пролетарских революций во многих, пусть даже не во всех, странах, то это бы привело к долговременной и прочной гегемонии СССР и коммунистической идеологии в Европе, а с учетом последующего быстрого развала Британской империи – и во всем мире.

Каждый свой шаг Сталин тщательно взвешивал, планировал и рассчитывал – аж до третьего знака. Кое-что за него вчерне просчитал Ленин, который, справедливости ради надо сказать, был куда более авантюристом, чем его все просчитывающий ученик. Особенно по части пролетарских революций.