Бхагван Раджниш - Чашка чая. 365 писем Ошо Страница 32

Не-умствование — это дверь.

И эта дверь неподалеку.

Но ищущий спит.

Ум — это сон.

Вот почему тебе придется быть внимательным и бдительным ко всему, что проходит мимо твоего сознания, — быть внимательным даже к моментам невнимательности.

Благодаря постоянному осознаванию духовный сон будет разрушен, и ты будешь трансформирован.

В этом — твой потенциал, в этом — потенциал каждого, и время для тебя пришло.

Но семя может остаться семенем и зачахнуть.

Возможность может быть утрачена.

Ты свободен быть либо тем, чем тебе предназначено быть, либо тем, чем тебе быть не предназначено.

Человек свободен быть или не быть — это и его великолепие, и его бремя.

Свобода означает ответственность, так что будь внимателен.

Если ты сможешь достичь своего потенциала, если ты сможешь расцвести во всей своей полноте, тогда — блаженство, тогда — экстаз, в противном случае, в твоих руках — лишь пепел, а в сердце — муки.

В конце концов, все зависит от тебя: рай или ад — ты и только ты будешь нести за это ответственность.

Так что будь внимателен.

Мои благословения всегда с тобой.

332.

Любовь.

Метафизика рождается из детского любопытства, поэтому, несмотря на свое величие, она остается незрелой.

И ответы на предельные вопросы где-то глупы, потому что предельное не просто непознано, оно непознаваемо.

Зрелым можно считать тот ум, который понимает невозможность познания абсолюта, и с этим пониманием появляется новое измерение: измерение бытия.

Знать невозможно, но возможно быть.

Или другими словами: что касается абсолюта, только бытие есть знание.

Это измерение — религиозное измерение, и если ты не религиозен в этом смысле, то продолжаешь задавать абсурдные вопросы и накапливать еще более абсурдные ответы.

В маленькой захолустной школе учительница, стоя у доски, объясняла арифметические задачи.

Она была приятно удивлена, что ее самый бестолковый ученик внимательно слушает, что было на него не похоже.

Она тешила себя мыслью, что наконец долговязый парень начал что-то понимать.

Когда она закончила, то сказала ему:

«Тебе было так интересно, Цицерон, что я уверена, у тебя есть какие-то вопросы».

— «Да, мэм, — протянул Цицерон, — у меня есть вопрос. Куда деваются все эти фигуры, когда вы стираете их с доски?»

333.

Любовь.

Ни к чему не привязывайся, ни к какой идее, потому что привязанность — это рабство.

Даже если привязаться к идее освобождения — мокши или нирваны — все равно будешь рабом.

Медитация невозможна с привязанностью, так как привязанность — это ум, рабство; а непривязанность — это медитация, свобода.

В «Книге Аму Дарии» есть старая суфийская притча.

Жила однажды обезьяна, которая обожала вишни.

Как-то она увидела восхитительную вишню и спустилась со своего дерева, чтобы ее подобрать, но оказалось, что вишня лежала в прозрачной стеклянной бутылке, и нужно было запустить туда руку, чтобы ее извлечь.

Как только она это сделала, то сразу же зажала вишню в кулак, но затем обнаружила, что не может вытащить сжатый кулак, потому что он шире бутылочного горла.

Надо сказать, что все это было подстроено, ведь вишня в бутылке была ловушкой, сооруженной охотником на обезьян, который знал обезьянье мышление.

Охотник пришел на обезьяньи крики.

Обезьяна попыталась убежать, но так как ее рука, как ей казалось, застряла в бутылке, она не могла двигаться достаточно быстро, чтобы скрыться.

Но поскольку она думала, что вишня все еще у нее, она утешала себя.

Охотник поймал обезьяну и резко стукнул ее по локтю, заставив тем самым раскрыть кулак и выпустить вишню.

Обезьяна теперь была свободна — но ее поймали.

Охотник использовал вишню и бутылку, и они по-прежнему остались у него.

Этот обезьяний ход мышления присущ и уму!

И в конце, когда приходит смерть или охотник, каждый оказывается пойман своей собственной бутылкой.

Помни, прежде чем придет охотник, потрудись вытащить руку из бутылки!

334.

Любовь.

Жизнь без медитации похожа на зимний пейзаж со спрятавшимся солнцем, замерзшими цветами и ветром, шумящим увядшей листвой.

И все это знают, потому что каждый именно так и живет, хотя жить так нет никакой нужды.

Но почему так получается?

Да потому что потребностям жизни нужен занятый ум, а медитация означает быть незанятым.

Мы тренируем себя быть занятыми и потом забываем, что иногда нужно быть незанятым, чтобы знать экстаз чистого существования.

Следует быть полностью незанятым внутри, потому что только так сможешь принять божественного гостя.

335.

Любовь.

Медитация находится за пределами знания.

Ты можешь быть ей, но не можешь знать ее.

Все знание поверхностно.

Оно всегда является только знакомством извне.

Оно всегда «об этом», но никогда не «само это».

Когда китайский император Ву повстречал Бодхидхарму, то спросил мастера:

«Что есть священная и абсолютная истина?» Бодхидхарма рассмеялся и ответил: «Ничего священного, господин, она есть сама пустота».

Конечно, Ву был обескуражен, но снова спросил:

«Тогда кто это здесь стоит передо мной?»

Бодхидхарма лишь ответил:

«Я не знаю».

Ты видишь красоту этого высказывания?

А истину?

А невинность?

А святость?

А полноту?

И насколько оно абсолютно предельно?

336.

Любовь.

Очень легко продвигаться от одной иллюзии к другой, потому что для этого не требуется фундаментальной трансформации.

Нет сотрясения основ, потому что ты остаешься неизменным.

Так что настоящая проблема не в том, чтобы изменить объекты желаний из мирских в духовные, а в том, чтобы трансформировать себя; не в изменении поиска, а в изменении ищущего — иначе сама проблема остается неизменной, принимая лишь новые формы.

Но как изменить ищущего?

Сначала узнай, где он находится и что он есть, и тогда ты узнаешь секрет: ищущий существует, только пока его не ищут, а если искать его самого — его никогда не найти.

Он существует лишь в невежестве и во тьме; в осознании его нет.

Это понимание отсутствия себя и есть прыжок.

Прыгни в неизвестное.

Прыгни в истину.

337.

Любовь.

Я не говорю ничего нового, как и ничего старого.

Или и то и другое — самое старое и самое новое.

Чтобы это знать, не нужно слушать меня.

Слушай утренних птиц или цветы и травинки на солнце, и ты услышишь это, а если ты не умеешь их слушать, то и от меня тебе не получить знаний.

Так что суть не в том, что ты слушаешь, но как ты слушаешь, потому что послание повсюду, повсюду, повсюду.

Сейчас я расскажу тебе об искусстве слушания: гуляй или танцуй до изнеможения, либо интенсивно дыши, а затем, упав на землю, слушай; или громко повторяй свое имя до изнеможения, а затем вдруг остановись и прислушайся; или в момент засыпания, пока сон еще не наступил и внешняя активность затихает, будь чутким и прислушайся.

И тогда ты услышишь меня.

338.

Любовь.

То, что никогда не было утрачено, не может быть найдено, и искать его абсурдно.

Но стоит лишь понять эту абсурдность, как поиски прекращаются сами собой, и находишь то, чего никогда не терял!

Вот почему я говорю: ищи — и ты не найдешь, потому что само искание становится препятствием.

Сам по себе поиск является помехой, потому что порождает ищущего, эго, иллюзию существования «Я».

А «Я» не существует.

Не ищи — и ты найдешь это: небытие «Я».

Ничто — это врата.

Дверь без врат.

Рико как-то попросил Нансена объяснить ему старую задачу с гусем в бутылке.

«Если поместить гусенка в бутылку, — сказал он, — и кормить его через горлышко до тех пор, пока тот не вырастет в гуся — заполнив все пространство бутылки, как достать гуся, не убив его или не разбив бутылки?»

«РИКО!» — крикнул Нансен и сильно хлопнул в ладони.

«Да, мастер!» — сказал Рико, вздрогнув.

«Смотри! — сказал Нансен. — Гусь снаружи!»

339.

Любовь.

Медитация требует понимания, а не усилия, существенно понимание, а не усилие, всегда помни, что ты не можешь заменить понимание никаким усилием.

Но что я имею в виду под пониманием?

Под пониманием я имею в виду — жить естественной жизнью.