Николай Стариков - Процесс антисоветского троцкистского центра (23-30 января 1937 года) Страница 33

Я так и поступил. Дня через два связался со Смирновым.

Смирнов тогда сказал мне так: сейчас резко изменилась обстановка в Советском Союзе, и вы сами понимаете, что борьба с открытым забралом невозможна. Сейчас задача троцкистов заключается в том, чтобы войти в доверие партии и тогда снова с удвоенной и утроенной силой пойти в атаку. Смирнов посоветовал мне поговорить подробно о новом последнем курсе с Седовым. Я охотно выразил согласие.

При встрече с Седовым я задал ему вопрос, что же думает наш вождь, Троцкий, какие конкретные задачи он ставит перед нами, троцкистами. Седов начал с того, что нечего сидеть у моря и ждать погоды; нужно всеми силами и средствами приступить к активной политике дискредитации сталинского руководства и сталинской политики. Далее, заявил Седов, его отец считает, что единственно правильный путь, путь трудный, по верный, это – путь насильственного удаления Сталина и руководителей правительства путем террора. Видя, что я поддаюсь на его слова, он перевел разговор на новую тему. Он спросил меня, не знаю ли я кого-либо из директоров немецких фирм, в частности – Дейльмана. Я сказал, что такую фамилию помню, это директор фирмы «Фрейлих – Клюпфель – Дейльман». Эта фирма ведет по договору техническую помощь, проходку в Кузнецком бассейне. «Ну, вот, я вам и советую с этой фирмой, говорит Седов, связаться и познакомиться с г-ном Дейльманом». Я задал вопрос, для чего связаться. Он сказал, что эта фирма помогает отправлять корреспонденции в Советский Союз. Я тогда ему сказал: «Вы что же мне советуете, чтобы я вошел с этой фирмой в какую-то сделку?» Он говорит: «Что же тут страшного? Вы же понимаете, что, раз они нам оказывают услугу, почему мы не можем им оказать услуги, давать некоторую информацию?»

Я говорю: «Вы мне предлагаете просто-напросто быть шпионом». Он пожал плечами и говорит: «Напрасно вы бросаетесь такими словами. В борьбе ставить вопрос так щепетильно, как вы ставите, неправильно».

В десятых числах июля встретились мы со Смирновым, и он прямо задал вопрос: «Ну, какие у тебя настроения?» Я сказал, что у меня нет личных настроений, а, как учил наш вождь Троцкий, я – руки по швам и жду приказаний. Тут же я его спросил: «Иван Никитич, мне Седов велел связаться с фирмой «Фрейлих – Клюпфель – Дейльман», ведущей в Кузнецком бассейне шпионскую, диверсионную работу». Смирнов сказал: «Брось бравировать такими громкими словами, как шпион и диверсант». Он говорил: «Что ты находишь страшного, если к этой работе привлечь немецких диверсантов». Он убеждал меня, что другого пути нет. После этого разговора я дал согласие на связь с фирмой.

Вышинский: Какие вы имели поручения и как вы их выполняли?

Шестов: Я имел до отъезда свидание с директором упомянутой фирмы Дейльманом и его помощником Кохом.

Вышинский: В чем заключалась сущность вашего разговора?

Шестов: Сущность этого разговора с руководителями фирмы «Фрейлих – Клюпфель – Дейльман» была такова. Во-первых, о доставке шпионских сведений через представителей этой фирмы, работающих в Кузбассе, и об организации совместно с троцкистами вредительской и диверсионной работы. Говорилось и о том, что фирма, в свою очередь, окажет поддержку нам.

Вышинский: Говорил ли вам Дейльман, какими средствами они окажут поддержку?

Шестов: Он говорил о том, что они имеют уже своих людей…

Вышинский: Где?

Шестов: В Кузбассе. И что они могут еще подбросить людей по требованию нашей организации, а троцкистская организация окажет всемерную помощь этим диверсантам. В свою очередь, эта фирма берется осуществить связь между троцкистской организацией в Советском Союзе, в том числе и со мной…

Вышинский: Это с одной стороны, а с другой?

Шестов: А с другой стороны – с Седовым. Что эта фирма обязуется безукоризненно доставлять идущие в мой адрес письма с пометкой «Алеша», а также идущие обратно, что они окажут всемерную помощь приходу к власти троцкистов, а мы заключим с фирмой договор на проектирование проходки шахт и на достаточно большое размещение заказов на оборудование. Тогда же мне было сказано, что у них имеется в Кузбассе их агент Строилов и что по приезде я свяжусь с этим Строиловым.

Вышинский: А вас не заинтересовало, каким образом Строилов, находящийся в Кузбассе, стал агентом Дейльмана?

Шестов: Перед этим Строилов жил достаточное время в Германии.

Вышинский: Значит, разговор был откровенный?

Шестов: Да, разговор был прямой.

Вышинский: Дальше что случилось?

Шестов: Дальше я приступил к конкретной оперативной работе. Я начал с вербовки инженера Строилова. Явившись на его квартиру, я вопрос поставил прямо. Сказал, что мне известно о его связи с фирмой «Фрейлих – Клюпфель – Дейльман». Поэтому я прямо сказал, что нечего ему складывать оружие, а нужно снова начать активно работать по линии разрушительной и подрывной. Мне неважно было завербовать одного Строилова, а важно было завербовать его единомышленников. Я знал, что он пользуется большим доверием у ряда инженеров, у меня не было сомнений, что они связаны и по контрреволюционной работе. Я предупредил его: не подумайте сообщить обо мне в ГПУ, я достаточно авторитетен в Западно-сибирском крае, вам никто не поверит. А если я скажу о вашей работе то, что знаю, вы безусловно будете немедленно арестованы. Строилов растерялся и сказал, что ответ даст завтра. А на другой день Строилов сказал, что он согласен принять участие в нашей организации. Строилов должен был составить вредительский план в следующем направлении:

1. Срывать новое шахтное строительство и проводимую реконструкцию старых шахт.

2. Стремиться организовать строительные работы на новых шахтах и на реконструируемых шахтах таким образом, чтобы новые объекты входили в эксплоатацию по частям. Мы имели в виду оттянуть освоение проектных мощностей.

3. Ввести такие системы выемок угля, при которых достигались бы максимальные потери с расчетом возникновения подземных пожаров.

4. Умышленный срыв подготовки новых горизонтов и новых шахтных полей с целью нанести сокрушительный удар не только по рудничному хозяйству шахт и рудников Кузбасса, но и по металлургии Урала и Западной Сибири.

5. Умышленный срыв подготовительных работ с целью создать разрыв между очистными и подготовительными работами.

6. Усилить более эффективными мерами разрушение механизмов, в особенности занятых непосредственно на доставке, транспортировке и откидке угля. Этими актами мы имели в виду не только сорвать план угледобычи, но вызвать озлобление рабочих.

7. Наконец, последнее – саботаж ударничества, а в последующее время – саботаж стахановского движения, издевательство над рабочими.

План был мне Строиловым показан. Я его рассмотрел.

Вышинский: И сейчас же принялись за дело?

Шестов: Да.

Вышинский (к Строилову): Подсудимый Строилов, я хотел бы проверить эту часть показания Шестова. Вы были долго в Германии?

Строилов: Больше года.

Вышинский: Как вы были там завербованы?

Строилов: Не фирмой «Дейльман», а инженером Вюстером. Это был видный инженер, занимавший большое общественное положение. Он мне сказал, что имеет связь с определенными политическими и промышленными кругами. Он меня завербовал.

Вышинский: В качестве кого?

Строилов: В качестве лица, которое должно в пользу Германии проводить вредительские разрушения.

Вышинский: В пользу какого учреждения? Государство-то государство, а в государстве есть разные органы. Попросту говоря, вы были связаны с германской разведкой?

Строилов: Да.

Вышинский: При чем же здесь была фирма «Дейльман»?

Строилов: Фирма «Дейльман» меня тоже знала.

Вышинский: Тоже знала или тоже завербовала?

Строилов: Нет, вербовал меня Вюстер. Но, очевидно, фирме «Дейльман» было известно о вербовке меня инженером Вюстером.

Вышинский: Когда Шестов явился из-за границы в Кузбасс, он действительно был у вас на квартире и предлагал совместную работу по вредительству?

Строилов: Да, теперь о Шестове, когда он был у меня на квартире. На мой недоуменный вопрос, что я далек от их троцкистской внутрипартийной работы и что мне представляется непонятным, о каком контакте может итти речь между мной, беспартийным инженером, и троцкистской организацией, он ответил, что этот вопрос, вопрос внутрипартийной работы, является пережитком пройденного этапа, а что сейчас перед ним поставлены троцкистами и немцами такие же задачи, как и передо мной. Разницы никакой нет.

Вышинский: Вас это убедило?

Строилов: Нет, меня не это убедило. Убедило меня то, что, зная его характер…