А. Велидов (редактор) - Красная книга ВЧК. В двух томах. Том 2 Страница 34

Уже в конце 1917 года и в начале 1918 года там, на Дону и на Кубани, зарождается военная организация, которая впоследствии развивается в Добровольческую армию. Уже в это время многие военные, а отчасти и гражданские лица из Петербурга, Москвы и других мест, где установилась Советская власть, направлялись туда – на Дон и на Кубань к генералу Алексееву, который стоял в центре указанной военной организации, возглавляя и организовывая ее. Последняя, правда, была очень незначительна: она представляла из себя скорее штаб, чем хотя бы и маленькую армию; в ней сравнительно было много офицеров, особенно штабных, но весьма мало солдат. С такими силами нельзя было, конечно, и думать о походе в Центральную Россию. Да и само казачество даже в опоях его, весьма враждебных большевизму, решительно не сочувствовало подобным замыслам. Оно желало сохранить создавшийся порядок у себя только, а не вмешиваться в дела Москвы и Петербурга.

Так смотрел на дело или должен был в таком духе, во всяком случае, высказываться Каледин, которому пришлось даже вести из-за этого известную борьбу с Алексеевым и особенно с Корниловым, нетерпеливо ждавшим возможности похода на Москву. Впрочем, и в тех кругах, из которых пополнялся состав указанной военной организации и которые снабжали ее деньгами, господствовал взгляд, что она важна как зародыш, находящийся на территории вне пределов досягаемости Советской власти: нужно ее беречь и развивать.

Лишь немногие верили, что новая армия уже в ближайшие месяцы втянет казаческую массу и придет освобождать Москву и Петербург. Большинство считало, что и политически сейчас было бы достаточно образование так называемого «Юго-восточного союза», объединяющего казаческие земли, и что нужно там создать прочную административную организацию, для чего и призывались в Новочеркасск и Екатеринодар люди, которые могли быть полезны своим опытом и своими знаниями. Надеялись на поддержку, особенно финансовую, которую встретит «Юго-восточный союз» у Антанты после того, как большевистская власть начала переговоры о мире с Германией; надеялись на соглашение этого союза с Украиной, которая хотя объявила свою самостийность, но в то же время еще не отказывалась принципиально стать частью общерусской федерации.

Эти расчеты не оправдались. Союзники отнеслись к предприятиям на юго-востоке равнодушно, даже недоверчиво; американцы – прямо отрицательно. А главное, сама масса казаков совершенно не поддерживала планов Алексеева и Корнилова, отчасти опасаясь осложнений из-за них, отчасти была прямо враждебна, усматривая в них замыслы монархической и социальной реставрации.

А затем началось наступление Красной Армии на юго-восток, взяты Новочеркасск и Ростов, и остатки военной организации должны были убраться в Кубанские степи и Кавказские предгорья – и в вышеуказанных общественных и политических кругах наступило глубокое разочарование в этих расчетах на казаков и добровольческие силы. Если в декабре 1917 года и январе 1918 года много народа ехало на юго-восток, то с февраля начинается обратная тяга на север.

С другой стороны, казалось, что сама международная обстановка исключает возможность длительного существования Советской власти в России. Отношения ее с союзниками были порваны и аннулированием иностранных займов, что поражало особенно Францию, и особенно сепаратными переговорами о мире с Германией, что затрагивало всю коалицию. Но и Германия не могла не относиться к установленному в России политическому исоциальному порядку крайне враждебно. Особенно это сказалось в начале февраля 1918 года, когда после долгих и безуспешных переговоров о мире началось германское наступление на восток, провозглашенное как своего рода крестовый поход против русской анархии. Ясно было вообще, что Россия должна сделаться ареной ожесточенной международной борьбы. И вот, естественно было думать, что для судьбы большевизма в России решающее значение будет иметь эта самая борьба. Понятно, что политические круги, которые ставили своей единственной целью уничтожение какой бы то ни было ценой Советской власти, стремились к тому, чтобы использовать наличное международное положение. Одни склонны были обратиться с этой целью за помощью к союзникам, другие – к немцам.

Здесь надо сделать оговорку. Далеко не все партии и группы, боровшиеся с Советской властью, стояли за активное вмешательство иностранцев в русские дела. Многие были решительно против такого вмешательства, но и среди них росло убеждение, что так или иначе русский вопрос становится международным и что нужно сэтим сообразовать свою тактику. Противниками большевизма в это время оказывались группы, которые в прошлом ничего не имели общего между собою, да и сейчас совершенно расходились в своих положительных стремлениях. С другой стороны, все эти новые отношения, между ними возникшие, решительно не укладывались в старые партийные рамки. Эти рамки нужно было поддерживать в период выборов в Учредительное собрание, где самый избирательныйзакон предполагал партийные списки. Но уже в период выборов было немало случаев крушения партийной дисциплины, соглашений между партийными противниками и борьбы в среде партийных единомышленников. Особенно это имело место у эсеров. Крушение Учредительного собрания еще укрепляло мысль, что партии себя изжили: в новых условиях нужно искать и новых объединений.

Наиболее важным таким объединением явился «Союз общественных деятелей», с которым косвенно связано и возникновение НЦ. СОД возник еще при Временном правительстве – в июле – августе1917 года. Он был задуман как представительство различного рода профессиональных организаций и интересов, объединенных стремлением довести войну в единении с союзниками До победного конца, противодействовать социалистическим течениям в области хозяйственной жизни и восстановить крепкий и упорядоченный административный строй, в разрушении которого обвиняли Временное правительство. В то же время «Союз» Должен был отстаивать реформы в области рабочей и аграрной, а в сфере политической – отмежеваться от крайне правых кругов, отстаивая верховенство Учредительного собрания. В общем его программа была близка к программе, которой держались тогда кадеты и, в частности, их представители во Временном правительстве. И на первом съезде «Союза», в августе, к.-д. играли большую роль, особенно Милюков.

Большое впечатление производило участие на съезде и речь Алексеева. Вообще, здесь создавалась почва для сближения между к.-д. и различными общественными группами, а особенно между к.-д. и известной частью командного состава, возглавляемой Алексеевым. Съезд, несомненно, подготовил объединение правой половины Государственного совещания, собранного Керенским в середине августа 1917 года. На съезде выбран был комитет, куда входили, между прочим, Родзянко, Милюков, Алексеев, Третьяков и другие; многие были кооптированы позднее (Леонтьев, Щепкин).

Вообще комитет мало себя проявлял, отказался от выставления самостоятельных кандидатур в Учредительное собрание и главным образом подготовлял 2-й съезд в октябре. Съезд был довольно многочисленен, особенно много было военных, которые давали ему тон. Действия Временного правительства, особенно Керенского, подвергались здесь жестокой критике: его обвиняли в разложении армии, капитуляции перед всякими анархическими движениями, даже в выступлении Корнилова. Главная надежда возлагалась на выборы в Учредительное собрание. Наиболее враждебно было отношение не к большевикам, а к с.-р., особенно к Чернову. Он являлся как бы символом государственного разрушения России.

С другой стороны, на съезде выражалась необходимость объединить все так называемые государственно мыслящие элементы, начиная от монархистов-конституционалистов и кончая умеренными социалистами (энесы, «Единство»), Всего ярче было выступление военных – Брусилова, Рузского, Зайончковского. С большим вниманием выслушивали Леонтьева. Много было кадетов. Впрочем, большая часть присутствовавших представляла из себя скорее зрителей и слушателей, случайно попавших на съезд, чем его активных участников.

Октябрьская революция, по-видимому, на некоторое время приостановила деятельность «Союза». Некоторые его видные члены вообще покинули Советскую Россию (Родзянко, Милюков, Алексеев), другие просто выжидали событий. Но с начала 1918 года эта деятельность опять стала расширяться. Нельзя было созывать съездов, но можно было увеличить состав комитета, собирать при нем совещания и т. д. Комитет вошел в более тесные и правильные сношения с ЦК кадетов (эту связь особенно поддерживал Новгородцев) и с московской торгово-промышленной средой (через Третьякова, Геляшкина, Червен-Водали), с земледельческими кругами («Союзом земельных собственников» – Гурко), с кооператорами. Приглашались на совещания и публицисты (Белоруссов) и представители академического мира (Арсеньев, Ильин, Котляревский, Устинов). Далее на совещаниях появлялись Кривошеин, Кистяковский, Е. Н. Трубецкой и многие другие. Организационная часть лежала на Д. Щепкине и Леонтьеве. Главной задачей своей «Союз» ставил тогда осведомление и выработку общественного мнения по вопросам внутренней и особенно внешней политики. Последней в первые месяцы 1918 года был посвящен ряд заседаний.