Хайнц Хёне - СС. Орден «Мертвая голова» Страница 36

Гитлер назвал его «человеком с железным сердцем». Любопытно, что берлинские проститутки избегали этого красавца «с волчьими глазами»: обычно он брал с собой адъютанта, отправляясь по ночным клубам, – так вот, они выбирали адъютанта.

Мало кто знал, что за его надменной холодностью стоит внутренняя уязвимость, вытекающая из комплекса неполноценности изгнанного флотского офицера, и сверхчувствительная восприимчивость к любой критике свойственная артистам и унаследованная от родителей. И вот этот человек со странной и противоречивой психикой становится первым помощником Гиммлера. Он не представлял серьезной угрозы власти рейхсфюрера. Оба хорошо понимали, что нужны друг другу для собственного же блага: ни Гейдрих без Гиммлера не достиг бы таких высот, ни Гиммлер без динамизма и четкого ума Гейдриха не проломил бы стену других претендентов на власть.

Рейнхард Тристан Ойген Гейдрих родился 7 марта 1904 года в Халле, в семье оперного певца и актрисы. Там же он окончил гимназию. В 16 лет Гейдрих вступил в вольный корпус, в первую очередь чтобы избавиться от бедности, преследовавшей его семью, разоренную войной и инфляцией. Вернувшись домой, он твердо решил стать морским офицером. Флот Гейдрих выбрал потому, что в разоруженной после войны Германии только на море можно было удовлетворить свою потребность в самоутверждении и стремление к приключениям. В 1922 году он стал кадетом морского училища в Киле, а через год, во время практики на крейсере «Берлин», познакомился с капитаном Вильгельмом Канарисом, который позднее охарактеризовал его как «самого умного зверя из всех».

С самого начала маленький придирчивый капитан находил в этом худеньком кадете с монголоидными глазами нечто зловещее, хотя и восхищался его математическими способностями и профессиональной флотской сноровкой. Жена Канариса, Эрика, артистичная натура, была в восторге от игры Гейдриха на скрипке. Аронсон, его биограф, писал: «У него была мелодичная манера исполнения, работа пальцами – первоклассная, и играл он с большим чувством. Выдающийся скрипач. Он мог плакать, играя на скрипке. Вот вам другая сторона медали: жестокость и цинизм уживались в нем с сентиментальностью».

В 1924 году Канарис получил назначение в штаб, а Гейдрих продолжал обычную флотскую службу. Через два года он стал гардемарином, а еще через год – младшим лейтенантом. Окончив военно-морскую школу связистов, Гейдрих становится офицером связи. В 1928 году его произвели в лейтенанты, а кроме того, он сдал экзамен по русскому языку. Начальство считало его тогда одаренным и перспективным, но среди собратьев-офицеров он не был популярен и получил кличку Козленок за свой фальцет; матросы же его очень не любили из-за резкости и крайнего высокомерия.

Тем не менее перед ним открывалась хорошая карьера на флоте. А оборвалась она – внезапно и круто – на обычной любовной интрижке. Это произошло в 1930 году. Началось с того, что летним вечером Гейдрих с товарищем катались на лодке вдоль берега в окрестностях Киля. Они увидели, как перевернулась лодка, в которой сидели две девушки. Гейдрих и Мор прыгнули в воду и спасли их. Таким образом Гейдрих познакомился с 19-летней белокурой красоткой Линой фон Остен, учительской дочкой. Вспыхнул роман, который 9 декабря того же года привел к помолвке, – против воли отца Лины.

Однако Гейдрих был патологический бабник, и Лина просто пополнила его коллекцию. Свои притязания на брак вскоре заявила и студентка из Рендсбурга, дочь одного из директоров компании «Фарбен». Гейдрих девушку отверг, но ее отец имел связи с адмиралом Редером, командующим флотом, и начальство порекомендовало Гейдриху оставить Лину. Когда же он отказался, адмирал привел в действие флотскую машину правосудия.

Несколько недель суд чести морских офицеров разбирал дело Гейдриха. Председателем суда был капитан Клейками, бывший инструктор Гейдриха в школе связи. Но Гейдрих во время заседаний держался с ним так нагло, что получил взыскание за неподчинение старшим. Особенно настроило против него членов суда то обстоятельство, что Гейдрих, заявляя о своей «невиновности», пытался очернить девушку, а это было несовместимо с кодексом чести флота. Наконец суд чести постановил, что «ввиду непростительного поведения Гейдриха, в частности при рассмотрении данного дела, следует поставить вопрос о его дальнейшем пребывании во флоте». Суд оставил вопрос открытым, но Редер, блюститель флотской нравственности, закрыл вопрос, уволив в апреле 1931 года Гейдриха «за недостойное поведение».

В результате Гейдрих выпал из надежной, ультраконсервативной среды флота прямо в армию немецких безработных. Один среди миллионов. Он взбунтовался против судьбы, на которую сам себя и обрек. Существовала возможность работать инструктором (как многие бывшие офицеры) или устроиться в яхт-клуб, но перспектив, даже в торговом флоте, у Гейдриха уже не было.

Чтобы подлечить уязвленную гордость, Гейдриху пришлось удовлетвориться второсортной униформой морской службы СА. Но это вовсе не означало, что его интересует политика. Как сказала Лина, «он был именно профессиональный морской офицер», и только; он обвенчался со своей морской карьерой. Кроме этого, его интересовал лишь спорт. Он совершенно не разбирался в политике и никогда не проявлял к политической жизни никакого интереса.

Но зато к ней проявляла интерес сама Лина (по описанию Хёттля – типичный пример зловредной и тщеславной женщины, как их изображают в романах). Поклонница Гитлера, она убеждена была, что ее мужу следует сделать карьеру в нацистской партии. Тут кстати оказалась сестра Гейдриха: она вспомнила, что у ее крестной есть сын – очень влиятельная фигура в СС. «Малыш Карл, – сказала она уверенно, – тебе поможет». И малыш Карл – барон фон Эберштейн, руководитель СА в Мюнхене, – помог.

Эберштейн не видел разницы между офицерами связи и разведки и представил Гейдриха Гиммлеру, которому тогда был нужен контрразведчик для службы безопасности.

Гейдрих вошел в дом Гиммлера – и в его жизнь – 14 июня 1931 года. Гиммлер дал ему двадцать минут, чтобы обрисовать контуры будущей службы контрразведки. Это и был, собственно, момент рождения СД. Гиммлер принял план Гейдриха, а 5 октября Гейдрих официально считался членом штаба рейхсфюрера СС. Он получил под свое начало отдел и звание штурмфюрера.

С создания этого отдела Гиммлер начал по указанию фюрера формирование службы, обеспечивающей безопасность руководства партии. Он и теперь оставался номинально главой этого отдела, но все дела поручил Гейдриху. Тот, вооружившись лишь двумя папками Гиммлера, занял кабинет в Коричневом доме и начал свою карьеру шефа тайной полиции, для которой он годился больше, чем любой другой нацистский функционер. Еще в конце августа 1931 года он пришел на собрание лидеров СС и нарисовал перед ними мрачную картину: в партии полно шпионов, засланных политическими противниками и полицией. Поэтому задача состоит в том, чтобы беспощадно очистить ее от всех вражеских агентов. Вскоре во все эсэсовские подразделения поступил приказ: немедленно создать отделы ИК (разведки и контрразведки) для ведения соответствующей работы. Внедрив повсюду своих людей, Гейдрих переселился из Коричневого дома, обитатели которого стали, на его взгляд, слишком любопытными. На Тюркенштрассе, 23 в двух комнатах он создал свой штаб и установил систему секретности, позаимствованную, скорее всего, из детективов и шпионских романов: в любой беседе могут участвовать только два человека – он сам и еще один. В апреле 1932 года Гейдрих объехал страну, чтобы посмотреть, каким образом можно собрать из его разрозненных кадров единую организацию. Случайных контактов с информаторами и агентами было явно недостаточно для эффективной работы.

Но позднее он остался вполне доволен: именно теперь он принялся строить организацию, позже получившую известность как СД (дословно служба безопасности). Он вывел персонал контрразведки из-под начала подразделений СС; теперь они находились под его непосредственным руководством, образовав особое формирование в составе СС. Одной из его задач было отслеживать антипартийные элементы внутри НСДАП и наблюдать за партиями-противниками. Мелочей в этих вопросах не было: каждая деталь педантично заносилась в досье Гейдриха в новой штаб-квартире на Цукалиштрассе, 4 в Мюнхене.

Но на этом амбиции Гейдриха не заканчивались. Подумаешь! За врагами партии следила и разведка СА. Он стремился к тому, чтобы СД, подавив конкурентов, стала единственной в своем роде для НСДАП. Но и этого ему тоже показалось мало: когда Гитлер пришел к власти, Гейдрих стал надеяться, что СД выйдет из тени и составит новую полицейскую силу в новом рейхе. Он изменился за это время. Комплекс бывшего офицера-неудачника исчез, он управлял своими людьми с миссионерским пылом, повелительно и нетерпеливо отдавая приказы своим высоким, резким голосом. Гиммлер с изумлением и несколько озадаченно следил за превращениями своего протеже: когда они встретились, рейхсфюрер видел перед собой почти сломленного человека, как будто выздоравливающего после тяжелой болезни. Теперь Гиммлер помогал его продвижению, и Гейдрих легко одолевал очередной подъем. 1 декабря 1931 года он уже был гауптштурмфюрером, 29 июля следующего года – штандартенфюрером, 21 марта 1933 года – оберфюрером. Гиммлер чувствовал, что в лице Гейдриха случай послал ему прирожденного разведчика, «живую картотеку», «человека, который держит в голове все нити сразу и плетет из них свои тенета» (как высказался Керстен). Гейдрих идеально подходил для этой роли: сильный, без сантиментов, с ненасытной жаждой информации и таким великолепным презрением к сотоварищам – просто мороз по коже.