Александр Варакин - Артефакты Российской истории Страница 36

Старее Саранска — стоящий на Мокше Темников. В 1536 году этот город-крепость по решению Москвы был перенесен с левого берега Мокши на правый. Вероятно, то был последний русский город на востоке Московской Руси, потому что дальше были только мордовские и татарские селения и никаких городов, кроме волжской Казани, Руси в то время не принадлежавшей. Впрочем, достоверно не известно, кто именно поставил Старое городище. Если мордва, то отчего так далеко от угрожающего ей Востока?.. Наиболее вероятно, что если не русские поставили крепость, то это сделали татары, поскольку до взятия Иваном Грозным Казани мордва платила дань Казани, а не Москве.

Русло реки в излучине Темникова достаточно быстро сдвигалось, причем сдвигалось постоянно в сторону левого берега, где стоял прежний город, который теперь именуется Старым городом. Правда, село Старый Город возникло южнее, в достаточном далеке от подмываемого рекой прежнего города, но долго называлось Старым городищем, в память о крепости, пограничном форпосте, защитнике Руси с востока от степных набегов (или наоборот?). Стратегически место было выбрано правильно скорее для Руси, чем для татар: Мещерские леса не давали степнякам двигаться, а гужевой тракт и водная артерия контролировались крепостью. В селе жили, вероятнее всего, те же люди, что населяли прежний город, а значит, выполняли они те же задачи.

Краеведы и историки, описывавшие не так давно старый и новый Темников, считают его «авангардом, выставленным из города Кадома, возникшего еще в тринадцатом столетии». Как выясняется по запискам старых краеведов, например историка Тамбовского края А. Н. Нарцова, и прежний Старый город также именовался Темниковом: «Древний Темников, ныне село Старый Город или Старое городище, в 8 верстах от современного Темникова, расположен на левом берегу Мокши на высокой горе. До XVI века здесь возвышался укрепленный городок Темников, время основания которого неизвестно… Известно только, что до 1535 года на высокой, ныне Старогородищенской, горе стоял острог…».

Но вот что любопытно: «В 1576 году в брошенном городище были владения татарских мурз: по писцовым книгам Темниковского уезда значатся…». И далее перечисления этих татарских владельцев в селе Старое городище. Правда, на 1618 год значится и церковь Прасковеи Пятницы, а прежде, на так называемой Поповой горе, была старая часовня, но, учитывая прежних 300 лет пребывания татар на Руси, вовсе неизвестно, чьею крепостью был Темников до 1535 года: во-первых, воевать за татар могли и православные, а во-вторых, православные были и среди татарского населения. Может быть, причиной переноса города на правый берег были не обвалы левого берега, а то, что Темников вовсе не являлся «авангардом» русского пограничья, а был татарским авангардом?

Впрочем, выяснить это сложно: мурзы вполне могли приобрести землю в Старом городище позднее 1552 года, уже после падения Казани… Как бы то ни было, река и впрямь вымывает из левого берега каменные наконечники стрел. Железа берег городища не открывает: его в Темникове не было. А вот стратегическое место прежнего Темникова идеальное: с севера речной обрыв, с запада — овраг Казна, с востока — овраг Низовский. Посад и церковь или часовня находились на другом берегу оврага Казна.

Русская то была крепость или татарская, исследователи считают, что в первой половине XVI века здесь была все же крепость Московской Руси — на том основании, что в Старом Городе имеются фамилии Рязановы, Кадомины. Но имеются и потомки татарских мурз и помещиков — Тенишевы, Кобяковы, «давно обрусевшие». Как видите, неясность так и остается.

Впрочем, неясность вполне разрешима логическим путем. Если учесть, что на территории современной Мордовии русские, мордовские и татарские поселения соседствуют друг с другом, а неподалеку от Саранска есть обширный Лямбирский район, практически целиком татарский, можно сделать простой вывод: Темников как раз и являлся до 1536 года пограничьем между Московской Русью и Казанским ханством. Хотя эта граница официально не была проведена, но, как видно, на левом берегу, на стратегическом мысу имелась татарская крепость, а на правом берегу Мокши — русская. С 1552 года военная необходимость в Старом Городе отпала, и новый Темников тоже стал исполнять несколько иные задачи. Правда, еще почти 100 лет, до образования Саранского Кремля, Темников продолжал быть форпостом Руси на востоке.

Если взять историю другого форпоста — Кинешмы, которая находится гораздо западнее Темникова, хотя и очень севернее Москвы, то за XVI век татары сжигали ее четыре раза, а в 1536, 1537 и 1539 гг., как видите, три раза подряд.

Правда, в русской летописи под 7044 (1536) годом все-таки сказано:

«О городке о Мещерском. Тоя же весны марта 29, повелением благоверного великого самодержца Ивана Васильевича всея Руси (Иоанну, будущему Грозному, всего 6 лет от роду. — А. В.) и благочестивыя и великомудрыя великия государыни Елены, в третье лето государьства его, преставлен город Темников на иное место, на реке на Мокше же, того ради, что был старый город мал и не крепок; и великая княгиня велела его прибавити и срубити новой, а доделан того же лета, августа 2…».

Следовательно, сие свидетельство все же поставило Темников русским, а не татарским. Впрочем, споры на эту достаточно щекотливую тему продолжаются среди историков и краеведов до сей поры.

Но посмотрим на то, как была организована оборона Темникова, а также насколько глубокими были эшелоны этой обороны. Возможно, что-нибудь мы узнаем тогда и о Пугачевских валах Саранска?..

Обратимся к тексту книги «Достопримечательности Мордовии» (Саранск, Мордовское книжное издательство, 1982). Автор ее — замечательный историк, профессор И. Д. Воронин.

«Посад был немалый, разумеется, по понятиям того времени. Строители крепости выбрали удобное в стратегическом отношении место. Как известно, степняки монголо-татары, не привыкшие к лесам, плохо знали их, а поэтому хорошо укрытые в лесных чащах русские и мордовские крепи оказывались трудно достигаемыми, а некоторые — и совсем неприступными.

Темниковская крепость была именно такой. Она стояла в лесной чаще, окружавшей ее со всех сторон. Город-крепость в посад с трех сторон — юго-восточной, юго-западной и северо-западной — укреплялся естественными крутыми обрывистыми берегами мокшанской излучины, достигавшими местами 5–6 сажен высоты, а также руслом самой реки, с четвертой — с северо-восточной — насыпными валами и дубовыми крепостными стенами. На углах города-крепости стояли высокие деревянные башни. С этих башен хорошо просматривалась местность за Мокшей от Высоковских холмов к Рябчиковой горе до Санаксара и дальше к Старому Городу. К северо-востоку, где разветвлялись конные пути — к Казани и Астрахани. Дозор вели подсобные пункты Темниковской крепости.

Н. М. Карамзин, упоминая о городе Темникове, замечает, что он был «укреплен городками при селах Итяково и Кондровка». За этими городками по краю мокшанского леса была устроена Темниковская засека (завалы срубленных деревьев). Существовали и ворота, т. е. проезды через эту засеку: Бабеевские и Чижиковские.

Высокие смотровые вышки Итякова и Кондровки намного расширяли обзор местности, примыкавшей к Темниковской крепости…

…Такая ориентировка крепости и ее подсобных пунктов и отвечала задачам обороны юго-восточных рубежей России в первой половине XVI столетия, когда в Москве вынашивались планы присоединения Казани и Астрахани.»

Мы узнали, что в мордовской местности были не только крепости типа Темниковской, а позже Саранской, Инсарской, Пензенской, но и «городки», которыми укреплялись села. То есть фортификационные сооружения вокруг сел все же строились. Таким образом, Николай Михайлович Карамзин, процитированный И. Д. Ворониным, открывает нам тайну, которую я вам преподнес в начале главы: мы выясняем, что представлял собою вал, который в Саранске еще в 1960-е годы многие называли Пугачевским. Деревни и села, не имеющие укрепленных стен, все же укреплялись иным способом — насыпными валами (и рвами, конечно). Однако, учитывая, что вал, про который я говорю, насыпан не с восточной, а с западной, и даже северо-западной, стороны от деревни, где Иван Васильевич нашел часовню, мы можем утвердительно сказать: на этой земле Казанское ханство властвовало довольно свободно и укрепляло даже не татарские поселения валами — защита от Московской Руси… Вероятно, в близлежащих лесах были и засеки, чьим именем давно стали называть и сами крепости, стены которых были выполнены из того же дерева, что и простые лесные засеки.

Кстати, мордовские леса, которые были самыми настоящими чащами, это юго-восточный язык знаменитых Муромских и Мещерских лесов. И то, и другое имя — от племен финно-угров, занимавших, вместе с мерей и мордвой (и некоторыми другими племенами) территорию нынешних Москвы, Тамбова, Иванова, Пензы вплоть до Волги в верхнем и среднем ее течениях. Серьезных столкновений финно-угров и русичей практически не было: финно-угры всегда жили в лесах и занимались лесными промыслами, в том числе пчеловодством и бортничеством.