Юрий Клименченко - Голубая линия Страница 4

Командовал «Севастополем» Федор Абрамович Погребняк. Опытный капитан и хороший человек. Именно на «Севастополе» я понял, что́ такое настоящий старший помощник капитана. Как-то Федор Абрамович сказал мне:

«Помни, Арам, что ты старпом и должен уметь и знать все, что знаю и умею я. Может быть, тебе придется заменить меня. Ты должен быть готовым к этому. Действуй самостоятельно, а если будут сомнения — спрашивай».

И я действовал. Там же, на «Севастополе», я стал секретарем комсомольской организации. Эта работа помогала мне лучше понимать людей. Приходилось не только как администратору, старпому, но и просто по-товарищески иногда помогать им, иногда осуждать. Мне нравилось быть в гуще молодежи, знать, что думает команда, чего хочет, чем недовольна. Опять же не как старпом, а как комсорг. Там же, на «Севастополе», я вступил в партию. Рекомендации дали мне капитан и первый помощник.

«Севастополь» делал длинные рейсы. Уходил из Ленинграда, шел в Мурманск или Архангельск, а оттуда в Арктику, чаще «сквозняком», выходил в южные моря и снова возвращался в Ленинград, но уже через Суэцкий канал.

Раньше я не бывал в Арктике, и это трудное плавание так пригодилось потом, когда я сам стал капитаном. Опыт накапливался. В пятьдесят втором году меня совсем неожиданно назначили капитаном на «Аскольд». Думаю, что Федор Абрамович приложил к этому назначению свою руку. Вот так я стал капитаном «Аскольда»…

— Скажите честно, вам было страшновато принимать такой большой пароход? Ведь тогда вы были совсем молодым человеком.

Арам Михайлович подумал.

— Пожалуй, нет. Вероятно, это произошло потому, что я не ощутил разницы в судах. Они были совершенно одинаковые, «Аскольд» и «Севастополь». А я досконально знал этот тип. Переход совершился как-то автоматически, что ли. Команда «Аскольда» была мне знакома, мы часто встречались в портах. Приняли меня очень дружелюбно. Нет, я не чувствовал страха. Надо сказать спасибо Федору Абрамовичу и тем капитанам, с которыми я плавал. Я уже кое-что знал и умел. Да и «Аскольд» такой пароход… Ну, в общем, не трудный…

Оганов улыбнулся, я понял, что капитан неравнодушен к своему пароходу.

— Не собираетесь, значит, уходить на другое судно?

— Пока не собираюсь… Но есть слух, что больше на нем сидеть не дадут. На «пассажир» хотят назначить.

— А вы что?

— Пойду. Готовлюсь. Я вам говорил, что мне нравится пассажирское дело.

— Ну а помощники, как они приняли такого молодого капитана? Часто бывает, что они считают такое выдвижение незаслуженным.

— Мне кажется, что мы сразу нашли общий язык. Я перенес на «Аскольд» метод капитана Погребняка. Я доверял помощникам. Доверял и внимательно наблюдал за ними. Многие из них числятся теперь моими учениками и сами плавают капитанами, — опять улыбнулся Арам Михайлович. — Петр Иванович Таиров, Никонов — он командует сейчас «Александровском», Владимир Дмитриевич Евсеев остался на «Аскольде»…

— И всегда все шло гладко?

— Ну что вы! Конечно, нет. Всякое бывало. Я старался передать им все, что знал сам. И прежде всего прививал чувство ответственности. Море не переносит легкомысленных людей. Капитан должен все предусмотреть, прежде чем он выйдет в море. Каждый рейс прорабатывали вместе, делали предварительную прокладку, много времени отдавали распределению груза. Мы часто брали руду, а я хорошо помнил тот рейс на «Владивостоке» и знал, что такое правильная погрузка… Требовал неуклонного выполнения моих указаний и объяснял, почему я этого требую. Конечно, бывали иногда и недосмотры…

— Представляю, как вы тогда разносили помощников!

— Неужели я кажусь вам таким? Нет, я не сторонник «разносов» и «раздолбов». По-моему, они малоэффективны. Надо, чтобы человек сознательно понял, к чему может привести халатность. Наверное, она недопустима везде, а в море особенно. В общем, меня понимали, и плавали мы дружно. Я рад тому, что они научились кое-чему, работая вместе со мной.

— А орден вам за что дали, если не секрет? — спросил я, дотрагивясь рукой до ленточки ордена Ленина, прикрепленной к груди пиджака вместе с другими «колодочками» от медалей.

Оганов пожал плечами.

— За работу на «Аскольде», — просто сказал он, — за систематическое большое перевыполнение плана, за безаварийное плавание, за отличное состояние судна… Ну я не знаю еще за что. За все, вместе взятое. Эта награда явилась для меня большой радостью и неожиданностью…

Тут нашу беседу прервал хозяин дома:

— Слушайте, братцы! Это никуда не годится! Совсем отбились от компании. Немедленно идите сюда!

Мы извинились и снова вернулись к столу.

«ЭСТОНИЯ»

К борту норвежского пассажирского теплохода «Осло фиорд», стоявшему у одного из лондонских причалов, подошел молодой человек в серой шляпе и сером костюме. Он внимательно оглядел сверкающие, без единого пятнышка, белые надстройки, блестящий черный борт, прошел к корме, постоял там, все так же внимательно разглядывая судно, и наконец поднялся по лакированному парадному тралу на палубу. Там его встретил вахтенный матрос и осведомился о том, куда он идет.

— Я хотел бы повидать вашего чиф-стюарда, если можно, — вежливо по-английски попросил молодой человек.

— Момент! — охотно согласился вахтенный и скрылся в надстройке.

Через минуту он появился снова вместе с высоким, элегантно одетым мужчиной.

— Пожалуйста. Чиф-стюард, — сказал матрос и отступил в сторону.

— Чем могу служить? — наклонил голову чиф-стюард, с любопытством оглядывая пришельца.

— Я с того советского парохода, который стоит вон там… — Молодой человек показал куда-то за корму «Осло фиорда». — Если вас не затруднит, я хотел бы ознакомиться с обслуживанием пассажиров на вашем судне. Чем и как вы их кормите, что они любят, как развлекаются, какие каюты? Все это меня очень интересует.

— О, с удовольствием. Наша компания одна из самых популярных на этой линии, — польщенный, отозвался чиф-стюард. — Пойдемте со мною, пожалуйста. Простите, а вы тоже работаете чиф-стюардом на русском судне?

Молодой человек усмехнулся:

— Не совсем, правда. Но что-то вроде этого… Скоро мне предстоит перейти на пассажирский теплоход…

Молодой человек в серой шляпе был не стюардом, а капитаном советского парохода «Аскольд» Арамом Михайловичем Огановым. Недавно ему сообщили официально, что в скором времени он должен будет принять новый пассажирский теплоход «Эстония». Теплоход строится в Висмаре и, как только будет готов, встанет на линию Ленинград — Хельсинки — Стокгольм — Лондон — Гавр. Пассажиры — главным образом иностранные туристы всех национальностей. Такое судно обязывало ко многому, тем более что на этой же линии стояли два отличных советских теплохода «Михаил Калинин» и «Балтика». Они плавали уже несколько лет, завоевали престиж, пассажиры их любили, старались купить билеты именно на эти суда, многие из них знали администрацию, капитанов… А тут вдруг появляется какая-то никому не известная «Эстония»! Как там будут кормить, как обслуживать, как выдерживать расписание, надежный ли там капитан? У пассажиров могло возникнуть множество вопросов. И Оганов решил прийти на свою «Эстонию» во всеоружии. Он вспомнил свое давнишнее плавание на «Белоострове». Но опыта было явно недостаточно. С тех пор прошло пятнадцать лет. Мало он на нем плавал, многое изменилось за это время, да и старый «Белоостров» нельзя сравнить с современной «Эстонией».

Кроме того, на Балтике плавали финские пассажирские теплоходы, которые тоже славились своей чистотой и сервисом. Надо было поставить дело не хуже, чем у иностранных компаний. И вот начались посещения пассажирских судов.

Оганов никогда не упускал случая побывать на них, если такие оказывались в портах, куда заходил «Аскольд». Он собирал красочные проспекты, рекламные листки, ресторанные меню, расписания, газеты, которые издавались в судовых типографиях, путеводители, выпускаемые туристскими бюро и расхваливающие комфорт и обслуживание на теплоходах разных судовладельцев. Собирал открытки, сувенирные значки, журналы. Арам Михайлович подолгу беседовал с пассажирскими помощниками, стюардами, номерными. Узнавал их мнения, спрашивал о трудностях, которые мешают им еще лучше наладить обслуживание пассажиров, интересовался формой одежды, как и где ее шьют…

Ничего не должно пройти мимо его глаз, ничего, что может пригодиться, когда он вступит на «Эстонию».

Недавно он встретился и просидел целый вечер с опытным капитаном «Балтики» П. А. Майоровым. Много дал этот дружеский разговор, но Арам чувствовал, что и этого недостаточно. Каждое судно имеет свою специфику, что-то только ему присущее, если даже суда похожи, как две капли воды. Какие люди придут на «Эстонию»? Поймут ли они всю ответственность плавания на таком судне? Захотят ли вложить свои души в новое дело? Все это беспокоило.