Михаил Бойков - ЛЮДИ СОВЕТСКОЙ ТЮРЬМЫ Страница 57

— "Зачем так писал? Совсем непонятно.

— "А как, по-твоему, надо было писать? — спрашивают его.

— "Всех босяк в один кучка собирай, — ответил чеченец.

"В толпе, конечно, хохот. Но, между прочим, двое побежали заявлять в дорожное отделение НКВД. Тут кто-то посоветовал чеченцу удирать пока его не арестовали за антисоветскую агитацию чеченец — ходу! За ним погоня. На полпути двое милиционеров его догнали, да только арестовать не смогли. Чеченец-то увертливый оказался. Обоих милиционеров кинжалом порубил и в горы к абрекам ушел… Вот как, значится, дело было".

Над этим рассказом посмеялись и спор вспыхнул снова. Продолжался он до самого отбоя ко сну и закончил его наш камерный староста Дедовских следующими " словами поговорки: был бы человек, а дело найдется и статья пришьется.

— Правильно! — воскликнул совсем недавно попавший в тюрьму Бармин, студент сельскохозяйственного института. — И вывод из нашего сегодняшнего спора, по-моему, один: таковы плоды марксизма, таков марксизм практический.

Глава 20 ТЮРЕМНЫЙ СМЕХ

Заключенные советских тюрем говорят:

— Если б в тюрьме не было смеха, то мы тут умерли бы еще до расстрела.

Смех, юмор, остроумная шутка или антисоветская частушка помогают заключенным бороться за жизнь, быть бодрее и преодолевать все жуткие особенности советской тюрьмы: страшный тюремный режим и пытки на допросах, голод и холод, тоску о навсегда утерянных семьях и мысли о предстоящей казни.

Ни в одном государстве мира нет такого количества народных произведений юмора и сатиры, направленных против правительства, как в Советском Союзе. Это одна из форм народной оппозиции. Особенно много юмористических и сатирических произведений рождается в тюрьме. Ведь заключенным терять уже нечего и страха перед репрессиями за "свободу слова" у них меньше, чем у людей на "воле", а времени для "литературного творчества" несравненно больше.

Вот несколько характерных образцов тюремного юмора и сатиры, собранных мною в тюрьмах Пятигорска и Ставрополя с 1937 по 1939 год:

Над дверью нашей камеры в главной ставропольской тюрьме, несмотря на запрещения начальства, иногда красовалась надпись мелом:

Входящий — не печалься, Ушедший обратно вернется:

О самом страшном в Советском Союзе концлагере на Колыме заключенные сочинили шуточную частушку:

"Колыма, ты, Колыма,Чудная планета:Двенадцать месяцев зима,Остальные — лето"…

Символ советского концлагеря — тачка. Условия работы с нею невыносимы, и для любого заключенного означают медленную смерть от непосильного труда. Поэтому заключенные, всеми средствами, стараются избежать работы с тачкой. Ей посвящена такая частушка:

"Тачка, тачка! Ты меня не бойся.Я тебя не трону, Ты не беспокойся!.."

Много старых русских пословиц заключенные переделали на новый антисоветский лад:

"Мировая революция нам нужна, как слепому зеркало". "В коммунистический рай путь короток, дойдем без подметок". "Пусти Сталина в рай, так он и его адом сделает". "Бумага все терпит и даже сталинскую конституцию". "Гнилое стахановское дело, сберечь бы нам только свое тело". "Колхозное терпение и стахановский труд все перетрут — даже нашу собственную шею".

Некоторые поговорки специально посвящены НКВД:

"Голод не тетка, НКВД не дядька".

"Как подследственный ни бьется, а следователь своего добьется".

"Собака лает — сосед доносит".

"Скажи мне, с кем ты знаком, и я скажу по какой статье тебя обвинят".

Очень распространено в советских тюрьмах "Сказание о быстром конвоире":

"Перед выводом осужденных из тюрьмы на этап конвоир им приказывает:

— "Иттить гуськом. Значит, друг другу в затылок. Шаг вправо, шаг влево— считаетца побегом. А ежели впрямь побежишь — собаку спущу, собака не догонит — пулю пущу, пуля не догонит — сапоги сыму, сам догоню. Я те научу, как бегать!"

Основной "продукт питания" заключенных советских тюрем это вода. Хлеб водянистый, суп жиденький» кипяток — два раза в сутки. Заключенные о своем "водяном" пайке отзываются насмешливо:

"В тюрьме ведро воды, по питательности, заменяет два килограмма хлеба".

Тюремный суп, называемый "баландой", обычно состоит из нескольких ложек крупы, сваренных в ведре воды. В одной частушке поется о нем:

"Сталинский тюремный супШесть круп — крошены,Из двенадцати круп;Шесть целиком брошены"…

Иногда крупа в супе заменялась солеными селедочными головками. Они разваривались и от них оставались только глаза, плавающие на поверхности. Такой суп получил название: "Карие глазки".

Когда в камеры пятигорской внутренней тюрьмы НКВД вносились ведра с таким супом, то заключенные хором начинали петь:

"Карие глазки, Точно в сказке,И про усатую с трубкой личностьПрямо в личность нам глядятНам неприличность Говорят…"

Довольно остроумно расшифровываются в тюрьме слова "ОГПУ" и "НКВД". В изложении тюремных юмористов это выглядит так:

"Заключенные, расшифровывая ОГПУ с начала, говорили:

— "О, Господи! Помоги Удрать! "Энкаведисты, отвечая заключенным, расшифровывали это слово с конца:

— "Удерешь — Поймаем, Голову Оторвем! "Когда название ОГПУ было заменено новым, т. е. НКВД, свирепость этого "почтенного" учреждения усилилась. Энкаведисты, запугивая контрреволюцию, новое название теперь расшифровывают с начала:

— "Ну, Контра Всероссийская, Держись!

"На что "контра", не теряя бодрости, отвечает шифровкой с конца:

— "Держусь! Вас Колотить Наловчусь!.."

Большим успехом в тюрьмах и концлагерях пользуются пародии на советские песни. Эти пародии сочинены авторами из среды заключенных. Наиболее популярна из всех пародия на "Марш веселых ребят":

"Легко на сердце от песни веселой,Она скучать не дает никогдаИ сыты песней деревни и села,Когда другая отсутствует еда.Нам жить на каторге песнь помогает,В колхоз проклятый она нас ведетИ тот, кто с песней советской голодает,Тот никогда и нигде не пропадет".

Часто поют в тюрьмах и антисоветскую "Катюшу", пародирующую песню с таким же названием.

"Расцветали яблони и груши,Поплыли туманы над рекой.Выходила слезы лить КатюшаНа высокий берег на крутойАх, ты горе-горюшко девичьеНа восток лети за ветром вследТам скажи бойцу на ПограничьиЧто Катюши для него уж нет,Что отец Катюши раскулачен,что Катюша очень часто плачети она уж песни не поет,А сексот Катюшу стережет".

На советскую "Песнь о родине", из кинофильма "Цирк", заключенные ответили своей:

"Широка страна моя родная.Много в ней лесов, полей и рекЯ Другой такой страны не знаюГде так в рабстве стонет человек.,Мы живем на каторге советской;С каждым днем все тягостнее жить.От Москвы до самых до окраин,С южных гор до северных морейЧеловек проходит, словно Каин,Необъятный путь концлагерейКоммунизмом нас терзают с детства,Заставляя Сталина любить".

Счастливая и радостная, конечно, в кавычках, жизнь рабочих и служащих также нашла свое отражение в тюремном юморе. Советскую псевдо-народную "белорусскую" песню "Будьте здоровы, живите богато" тюрьма переделала в антисоветскую "Песенку о заработной плате

"Будьте здоровы.Живите богатоНасколько позволитВам ваша зарплатаНо если ж зарплата….Вам жить не позволитНу, что ж? Не живите,Никто не неволит"….

А вот и "зажиточная" колхозная жизнь в частушке:

"Как во сталинском колхозеЗарезали меринаРазделили кишкиПоминали ЛенинаА потом в колхозе этом.Придушили кошку—И кошатиной кормили.Всех понемножку".

Вышеприведенный образец тюремного творчества посвящен, так сказать, "советской закуске". Но в некоторых частушках фигурирует такая же выпивка. Особенно любима "бытовыми" заключенными частушка, неизвестные авторы которой умело разбираются в марках спиртных напитков:

"Пили при царе коньякИмпортный: "Три звездочки";Нынче пьем денатурат:«Череп и две косточки"…

Некоторые советские поэты воспевают конницу Буденного, как легендарную и никем непобедимую. В тюрьме о ней поется несколько иначе:

"Товарищ Ворошилов!Война уж на носу,А конница БуденногоПошла на колбасу".

Модное в тридцатых годах танго "В бананово-лимонном Сингапуре" заключенные "приблизили" к советской современности. Вот первый его куплет: