Вокруг Света - Журнал "Вокруг Света" №2 за 2001 год Страница 6

Логичнее предположить, что «Санси» сохранялся в семье самой Авроры Карловны. Ей было кому передать драгоценную реликвию. Ее сын Павел Павлович от двух своих браков имел шестерых детей: трех сыновей и трех дочерей. Одну из них, родившуюся в 1873 году, назвали Авророй в честь бабушки. Внучка вполне оправдала свое имя. Аврора–вторая обладала исключительной красотой. Но, по мнению сегодняшних исследователей, это было не единственное бабушкино наследство. Именно Аврору Павловну Демидову, по мужу Карагеоргиевич, предположительно считают наследницей знаменитого камня.

И не без основания. Дело в том, что в 1969 году сын Авроры-второй, принц Павел Югославский, устроил в Нью-Йорке распродажу фамильных демидовских ценностей. С молотка пошли великолепные коллекции, картины, бронза, мрамор, ювелирные редкости. Был ли среди них «Санси»? И не о нем ли шла речь в журнале «Штерн», в том же 1969 году сообщившем, что знаменитый актер Ричард Бартон купил для своей жены Элизабет Тейлор на том аукционе «огромное кольцо с бриллиантом, который был так велик, что она не могла согнуть палец»?

Необходимо отметить, однако, что в своей исключительно насыщенной информацией книге под названием «Уникальные драгоценности» (Москва. «Крон-пресс», 1977) искушенный в тонкостях дела коллекционер Джон Трайна, перечисляя камни мировой известности и их хитросплетения, ни единым словом не упоминает «Санси».

Эпизод же с покупкой Ричардом Бартоном подарка для несравненной Лиз в его передаче выглядит так. «Картье», или «Тэйлор-Бартон», — бриллиант весом 69,42 карата, проданный в 1967 году Гаррис Анненберг Эймс, затем на аукционе в 1969 году приобретенный фирмой «Картье» за 1 млн. 50 тыс. долларов, а впоследствии перепродан голливудской звезде Ричарду Бартону за 1 млн. 100 тыс. долларов». Ясно, что камень, купленный Бартоном, даже по весу отличается от «Санси». Трудно себе представить, чтобы такой достойный знаток ювелирных редкостей, как Джон Трайна, не рассказал бы о «российских корнях» приобретения Бартона.

Стало быть, остается в силе версия в пользу того, что реликвия французской короны и гордость российских промышленников убереглась от участи лота в аукционном ажиотаже и по-прежнему хранится у потомков Авроры Демидовой-Карамзиной? Как знать… Одно несомненно — когда-нибудь «Санси» снова даст о себе знать. Это для человека время имеет значение. Для такого камня век-другой — просто пустяк. Ведь он — бессмертен…

Людмила Третьякова

В нашем представлении слово «бриллиант» неизменно ассоциируется с алмазом. Однако для старых ювелиров оно означало лишь вид огранки. «Бриллиант» переводится как «блестящий». И для этого блеска необходима шлифовка довольно большого количества граней — от 18 до 57. Так что в бриллиант может быть превращен не только алмаз, но и любой драгоценный камень. Однако длительность и трудоемкость придания камню формы бриллианта сделали ее целесообразной только для тех камней, которые ценились превыше всех иных, — алмазов.

Для измерения массы бриллианта была изобретена особая мера — карат. Он равен 0,2 грамма. Мелкие бриллианты имеют массу до 0,29 карата, средние от 0,3 до 0,99 карата и крупные, которые называют еще солитерами, — 1 карат и более. Алмаз в один карат оценивается примерно в 100 граммов золота (15 000 долларов). Алмаз в два карата будет стоить уже в три раза дороже «однокаратных». «Камушек» в три карата — в 10 раз дороже. В такой прогрессии, согласно известному ювелирам «правилу Тавернье», растет цена алмаза до пяти карат. Алмаз же в 10 карат оценивается в 100 раз дороже однокаратного. Однако если в бриллианте, даже очень тяжелом, есть изъяны: трещинки, вкрапления, цена его может снижаться в 5—6 раз. Если алмаз весит более 25 карат, ему присваивается собственное имя. Такие уникальные камни обычно продаются с аукциона и имеют «паспорт», подтверждающий их качество, с подписями экспертов.

Сегодня в мире известно всего несколько идеальных по своим характеристикам бриллиантов весом более сотни карат. В ноябре 1990 года в столице алмазного рынка — Женеве покупатель из Саудовской Аравии выложил 12 миллионов долларов за бриллиант Monawad Splendour весом 101,84 карата. Это самая большая сумма, уплаченная за один камень на мировых аукционах. Самый крупный алмаз за всю историю человечества — «Куллинан» — был найден в Южной Африке в 1905 году. Он весил 3 106 карат. Его превратили в 9 крупных бриллиантов и 96 небольших. По оценке специалистов, такая находка «тянула» на 188 тонн золота.

Огромное влияние на стоимость ювелирной драгоценности оказывает ее историческое происхождение. В 1887 году на одном из аукционов было продано колье, когда-то принадлежавшее французскому королевскому дому. Новым владельцем стал Тиффани, а затем известная семья лондонских банкиров Морганов. Словно вспоминая былую тяжбу с Демидовым, на этот раз французский сенат долго обсуждал возможность его продажи и в конце концов выдал разрешающий документ.

Совсем недавно в Женеве предпринимательница из Ливана Муна Айюб продала самый крупный в мире желтый бриллиант, названный ее именем — Муна. Владелица драгоценности решила купить на вырученные деньги четырехмачтовую яхту «Фосеа»… 

Традиции: Кружева над крышей

На высоком берегу полноводной Сухони уже не один век стоит город Тотьма. Могучие леса, непроходимые болота, чистые озера окружили его со всех сторон. До ближайшей железной дороги — в областном центре Вологде — две сотни километров. Но как раз это и позволило городу на Сухони сохранить свою первозданность.

Почти все дома здесь в один, реже в два этажа, в основном деревянные из толстенных смолистых бревен. И раньше, и теперь это главный строительный материал. Кругом-то тайга. Из камня здесь строили только храмы. Самые древние из них были возведены в XVIII веке.

Печные трубы прикрыты от непогоды не обычными жестяными зонтиками, а украшениями в виде крутящихся мельниц, императорских корон, диковинных замков, парящих птиц, беседок. Такой «головной» убор печных труб здесь называют дымниками.

Теперь уже невозможно установить, над каким домом в Тотьме появился первый дымник, кто его придумал и сделал. Впрочем, в Соляной слободе города местные жители уверяют, что ажурный наряд над трубой — выдумка и дело рук некого печника Василия, работавшего в городе в середине XIX века.

Приглянувшееся местным жителям, железопросечное искусство стало в Тотьме делом распространенным. Его освоили не только печники, но и кузнецы, каретники, кровельщики и даже каменщики.

Конструктивно все дымники одинаковы, да и что нового можно выдумать в устройстве обычного жестяного колпака. Зато по сюжету и исполнению рисунка двух одинаковых не найдешь.

Тотьменские узоры всегда легкие, радостные, светящиеся. Каждая такая конструкция украшена еще ажурным пропильным орнаментом. Это ромбы и круги, «червонки» и бутоны, травинки и стрелы… Порой кажется, что вся эта красота не вырезана из железа, а сплетена из серебряной нити.

Если на доме несколько труб, то непременно все они украшены дымниками. И сегодня в городе есть мастера, способные украсить трубы, венчающие свежевыстроенный дом, железным кружевом.

Игорь Константинов | Фото автора

Символ веры: Смиренья ради вознесенные

Уникальное и величественное зрелище являет собой этот природно-архитектурный ансамбль. Его устроители изначально не столько заботились о внешнем благообразии, сколько, будучи сосредоточены на его внутренней значимости и точности функционального применения, достигли небывалой высоты в умении создавать поистине музыкальную гармонию между природой, как  таковой, и природой человеческого быта. Так идеальное содержание облекается в идеальную форму.

Почти у каждого современного человека, даже не очень искушенного в вопросах христианской истории и церковных традиций, при словах Афон или Святая Гора возникает ряд достаточно достоверных ассоциаций с неким «монашеским царством» со своими «подданными» — монахами, отшельниками, всецело посвятившими себя Богу, ушедшими от мирской суеты в поисках уединенной жизни, позволяющей сосредоточиться на так называемом «духовном делании», иначе говоря — строгом посте, молитве и праведном труде. Известно также, что традиции этого «царства», зародившись когда-то в первые века христианства, никогда не прерывались и, развиваясь, дошли до наших дней, образовав такое истинное чудо света, как Святой Афон.

Но далеко не каждый, даже весьма сведущий в вопросах истории религии, знаком с другим, не менее уникальным и впечатляющим явлением христианского мира, расположенным в самом центре современной Греции и носящим столь колоритное и загадочное имя — Метеора.

Древнегреческий глагол нефецтйъц, от которого и произошло это название, имел довольно широкое семантическое применение: чаще всего он встречался с таким значением, как приподнимать что-либо высоко к небу или возвышать. Не менее часто употреблялся он и как метафора — восхвалять или возносить; был применим также в значении с таким несколько аллегорическо-поэтическим оттенком, как отплывать на корабле или отрываться от матери-земли.