Владимир Зоберн - На алтарь Победы. Воевали, верили, победили Страница 7

Потом немцы поставили палатки на перекрестке наших улиц.

Когда подошла родная Красная армия, то уже она стала стрелять из «катюш» по жилым кварталам – вроде как по немцам на улицах. Родня опять залезла в окоп и пережила еще один день ада на земле. Один снаряд попал точно в палатку молодого немецкого офицера.

Потом начались потери среди родни. Один за одним погибали дядья и братья. Начался ужас тыловой жизни, полный голода, нищеты и изнуряющего труда.

Бабка с детьми батрачила по станицам и хуторам за еду. Шила, пекла, делала флористические композиции из маленьких искусственных цветов и продавала. Особенно народ любил маленькие букетики из фиалок и ландышей.

Пришла Победа, и она была оглушительной. У нас в городе народ обнимался и плакал от радости.

В нашей семье много мужиков осталось лежать в чужой земле. Мы с родней очень долго ездили на братскую могилу дядьев, легших в землю на «Голубой линии» за Краснодаром.

Обычно траву и ландыши накрывали огромной скатертью, все ложились и начиналась тризна. Пили за помин, за Победу. Но никогда эти очень личные праздники не были угрюмыми.

Я вспоминаю атмосферу, которая царила между фронтовиками, когда они собирались в доме деда. Спокойные мужики. Ходили на работу, пели по праздникам и отмечали Победу, как самые обычные люди.

Эти люди умерли хорошо. Честно жили и честно отдали Богу душу. Нам без них скучно. Но им у Бога хорошо. Мы гордились убитыми. И радовались, что, когда пришла наша очередь держать оружие Родины, никто из нас не сробел, не откосил и не опозорился. Нас бы таких домой не пустили.

Какой-то немец отнял у меня моего деда, которого я никогда не держал за руку. Какие-то богатые и злые люди в ухоженной и уютной Германии решили, что мы не заслуживаем права на жизнь, и вогнали нас в жесточайшее горе, оставив травму страха и голода на всю оставшуюся жизнь. Как получилось, что какому-то немцу было дано право превратить детство моих родителей в страдание и муку?

Наше празднование Победы – это демонстрация того, что мы больше этого никому не позволим сделать. Семейное празднование – это не только поминовение, но и косвенное обещание родным, что если война повторится, то на нас, русских мужиков, они могут положиться.

В нарастающем сумасшествии сегодняшнего дня есть одно спасение: Бог и вера настоящих людей, не поддающихся гипнозу пропаганды.

Есть те люди, которые сжигают мосты, и есть те, кто их наводит. Войны начинаются одними людьми, а кончаются другими. Дай Бог, чтобы мы были теми, кто будет завершать это озлобление.

Одни рушат, а мы будем не уставать восстанавливать. Они будут брать в руки оружие, а нам лучше брать в руки ладони других добрых людей – по ту сторону границ. Это была не наша война. Нашей была только Победа. Дай Бог, чтобы и дальше было так, чтобы ни одна война не стала нашей.

Сегодня трудно говорить и требовать христианской любви, особенно к врагам. Она и в мирное время – удел святых людей и редкий дар Бога. Сейчас же любовь к врагам – настоящий подвиг, которого не приходится ожидать от обычных людей.

Нам всем, простым людям, остается только одно – не дать душе поддаться духу времени и озлобиться. Нельзя позволить себе увидеть в другом человеке зверя. Важно уметь выслушать друг друга, понять, в чем наша проблема, и подумать о том, что, может быть, ее решение – более простой путь, нежели война и убийство. Может, мы просто не хотим слушать друг друга – потому что это невыгодно?

Пропаганда делает так, что правда, справедливость, право с их подачи оказываются замаскированным злом. Обычному человеку очень и очень трудно удержаться от лести и действия обмана.

Но нам Богом дано различение добра и зла. Надо внимательно следить, что рождается в нашей душе под действием всепроникающей агрессивной пропаганды – добро или зло. Пустившись по волнам зла, мы неминуемо будем унесены течением в ад.

Ни в коем случае мы не должны переступать границу зла, что бы нам ни говорили. Потому что война начинается тогда, когда масса зол отдельных маленьких личностей достигает предельного уровня и рушится плотина, сдерживающая зло. В это время каждая искра зла по отношению к людям может стать причиной обращения души в пепел. Наше маленькое зло может стать последней каплей обвала плотины.

Нам кажутся неодолимыми силы зла, развязывающие войны. Войны кажутся играми гигантов над нашей головой. Это не так. Зло питается каплями нашего маленького зла.

Надо помнить: воздерживаясь от зла, мы остаемся с Богом. Сочувствие и жалость к людям, охваченным болезненной злобой, и тем, кто нам кажется врагом, – это уже разворот в сторону от границы зла и первый шаг к Богу. Бог и только Бог является Источником мира и счастья. Его надо держаться в любой ситуации.

Для настоящего христианина не фатерлянд, а Бог превыше всего.

Как бы это ни было трудно, нужно оставаться верным Богу, а не экономике, праву, нации и партии. Верность заключается в усилиях видеть в другом человеке икону Бога. Эта икона может быть расколотой, полустертой, но все равно требующей уважения к Первообразу.

Странно писать об этом в современной Европе.

Как только мы вместо людей увидим дьяволов, в тот момент не только начнется война, но это будет началом гибели нашей души. От чего спаси нас, Господи.

Что до Победы, то лучшим ее празднованием мне кажется то тихое созерцание и светлая печаль, какая была у нас в семье в те прекрасные майские дни, – и конечно, молитва об упокоении жертв этой бойни и умножении любви.

Это и есть самое главное.

Глава 4. Праздник Освобождения

Христианские параллели Великой Победы

Пасха – праздник Исхода, праздник Освобождения и Победы. Знаменательным стало то, что Пасха 1945 года пришлась на 6 мая (н. ст.), когда празднуется день великомученика Георгия Победоносца. Церковью святой воин был прославлен как «пленных свободитель и нищих защититель, немощствующих врач, царей поборниче». Имя Георгий в переводе с греческого значит «земледелец». И подобно святому Георгию, миллионы мучеников-земледельцев, оторванных от родимой стороны, шагали вслед за солнцем, освобождая, защищая, врачуя и борясь, добывая свою победу над смертью. И удивительно ли, что те победные весенние дни были преисполнены христианской символики? Ведь заканчивалась крупнейшая и кровопролитнейшая в мировой истории война, – война, для нашей страны начавшаяся в день Всех святых, в земле Российской просиявших (22 июня 1941 г.). Начавшись невероятным всероссийским стенанием, она завершалась такой победой, которой мир еще не видал. Победой, озаренной предвечным светом Истинной Пасхальной Победы…

Тяжелейшие бои за Берлин пришлись на окончание Великого поста…

Тяжелейшие бои за Берлин пришлись на окончание Великого поста. В Лазареву субботу, 28 апреля, была взята известная своими пытками берлинская тюрьма «Моабит». В ней содержали противников режима, постепенно и методично превращая их в живые трупы. Теперь склеп стал пуст. Тюрьма и весь одноименный район Берлина получили название в честь библейской земли Моав, жители которой пытались воспрепятствовать Народу Божьему достичь обетованной земли. Моавитский царь обращался к прорицателю Валааму: «Прокляни мне народ сей, ибо он сильней меня; может быть, я тогда буду в состоянии поразить его и выгнать его из земли». Но Бог сказал Валааму: «Не проклинай народа сего, ибо он благословен». Валаам благословил израильтян, предсказав: «Восходит звезда от Иакова и восстает жезл от Израиля, и разит князей Моава и сокрушает всех сынов Сифовых. Едом будет под владением, Сеир будет под владением врагов своих, а Израиль явит силу свою. Происшедший от Иакова овладеет и погубит оставшееся от города» (Чис., 22:6, 12; 24:17-19). …В этот день войска вышли к центру Берлина, а 29 апреля, в праздник Входа Господня в Иерусалим, приступили к штурму Рейхстага. Тогда же на разных фронтах началась капитуляция немецких войск, занимавших оборону против союзников.

30 апреля настал Великий понедельник, когда бесплодной смоковнице было сказано: «Да не будет же впредь от тебя плода вовек» – и она тотчас иссохла (Мф. 21:19). В тот день покончил с собой Адольф Гитлер. Но бои продолжались еще два дня, и тишина в Берлине настала лишь к Великому четвергу. К этому времени в целом завершились столкновения и на иных участках фронта. Началась массовая сдача в плен. Победоносные войска выходили на линию соприкосновения с союзниками. Предпасхальным вечером 5 мая начальник штаба союзников У. Б. Смит передал немецкому представителю Фридебургу требование генерала Эйзенхауэра о повсеместной капитуляции как на западе, так и на востоке.

6 мая наступила православная Пасха. В освобожденном за неделю до того концлагере Дахау пасхальное богослужение по памяти совершали греческие и сербские священники, надевшие самодельные облачения на свои полосатые робы. Тем временем немецкое командование начало переговоры о полной капитуляции. В ночь на