Ольга Грейгъ - Революция полов, или Тайная миссия Клары Цеткин Страница 7

Порыв Наденьки жить подле жениха, конечно же, истолковывался как величайшая и беспримерная любовь Крупской к «гению всего человечества» товарищу Ульянову-Ленину.

Следует принять во внимание, что тогда же находился в ссылке ставший впоследствии видным деятелем партии большевиков Глеб Максимилианович Кржижановский, — активный резидент центра международной революции, взявшейся сокрушить самую могущественную страну мира, Российскую империю (эту организацию отдельные исследователи именуют Орденом, мировым масонским центром, Золотым миллиардом, Мировым правительством, Бнай-Бри-том и проч.). Деятелям международного центра крайне важно было знать, чем занимались их резиденты, находясь не только на передовой революционной борьбы, но и на периферии, вдали от их пристальных глаз и цепких масонских рук… У Нади был свой повод: она ехала к месту ссылки своего так называемого жениха.

И вот Наденька в Шушенском у Владимира Ильича — так свидетельствуют все источники. Но в чем же здесь подвох?

До этого Володя уже находился в подобной ссылке в Кокушкине, теперь вот в Шушенском. И, что самое любопытное — и Кокушкино, и Шушенское были родовыми имениями, полученными его отцом Ильей Николаевичем при обстоятельствах, которые мы не станем рассматривать в данной книге. О чем умалчивают советские авторы? К примеру, что суммарный годовой доход двух имений в год составлял в урожайный год — до 17 000 руб., в неурожайный (крайне редко) — до 8000 руб. По ценам конца XIX — начала XX века это было огромное состояние, на которое не только Владимир Ильич, но и все остальные домочадцы жили совсем безбедно! Но сумасбродному ненавистнику Ульянову надо было всю великую Россию превратить в голодную и медленно вымирающую, кладбищенскую страну… Да, вот любопытный факт: в одной из деревень, принадлежавших Ульяновым, в советское время была обнаружена нефть, и если бы не революция, В. И. Ленин, как и его родственники, стали бы богатыми нефтепромышленниками.

Ну а что касается русской Сибири, то именно большевики с их патологически лживой интерпретацией событий сделали ее страшным местом, местом «страданий, ссылок и изуверств царского режима». До революции 1917 года никто из благонадежных подданных России не считал Сибирь диким местом, а наоборот — самым богатым и благодатным краем Империи!

А теперь что касаемо распорядка дня ссыльного Ульянова. Очень показательно для понимания «ужасов» царских ссылок.

Из 7 дней 5 дней в неделю Владимир Ильич проводил на охоте. Зверюшек ему выгоняли местные егеря, и барин с удовольствием «валил» их, беспрерывно стреляя, пока не попадал. Из воспоминаний Надежды Константиновны: «Мы приехали в сумерки; Владимир Ильич был на охоте. Мы выгрузились, нас провели в избу…».

Вставал Владимир Ильич, как обычно, между 10 и 11 часами утра. На стол сразу же подавался завтрак — дичь с охоты, двухлитровая крынка парного молока, а также всякие разносолы и варенья.

На обед, который проходил в 16–17 часов дня, он съедал свежего молочного поросенка, или индюшку, или курицу (очень любил Володя это дело — сытно поесть). Вечером на столе обязательно стояло вино, пиво и медовуха, а также в изобилии разные мясные блюда.

Расход продуктов таков: раз в неделю для барина забивали одного барана (овцу), одного взрослого кабана, птицу (индюшек и кур) — 3–5 штук. Из воспоминаний Надежды Константиновны: «Правда, обед и ужин был простоват — одну неделю для Владимира Ильича убивали барана, которым кормили его изо дня в день пока всего не съест, как съест — покупали на неделю мяса, работница во дворе в корыте… рубила купленное мясо на котлеты для Владимира Ильича, тоже на неделю… В общем, ссылка прошла неплохо… По-моему, он ужасно поздоровел, и вид у него блестящий… Одна здешняя обитательница полька говорит: «Пан Ульянов всегда весел». Увлекается он страшно охотой, да и все тут вообще завзятые охотники…». Вот такие вот ужасы царского режима и царской ссылки. Володенька в письме признавался матери: «Все нашли, что я растолстел за лето, загорел и высмотрю совсем сибиряком. Вот что значит охота и деревенская жизнь!»

Ссыльному платили по одним сведениям 9 руб. 24 коп., по другим — 8 руб. 17 коп. в месяц. Это небольшая сумма, Во если считать, что в Сибири баран стоил (в зависимости от возраста) от… 20 до 30 копеек, то приходит осознание, что это просто огромная сумма за безделье и охотничий азарт. Да и нужны ли были там Ульянову, по сути, хозяину имения, казенные деньги? К слову: большевистские историки суммы, причитавшиеся ссыльным, указывают до копейки, только вот не сравнивают выплаты с существовавшими тогда ценами на продовольственном рынке. А если эти суммы нам взять да и сравнить с расценками в советском «раю»? Например, к названным 8–9 рублям (но не по номинальной стоимости!) при царизме созвучна сумма в 12 рублей при социализме (такова самая низкая советская пенсия в 70—80-е гг. XX в.); колоссальная разница состояла в том, что в СССР продовольственные прилавки были пустые, а если продукты и появлялись, то далеко не по смехотворным ценам и только для «своих», — с черного хода или из-под прилавка…

Так что невзрачный коротышка из семьи Ульяновых-Бланк в благословенной Сибири роскошествовал от пуза. И говорить, что он находился в невыносимо-страшной ссылке, все равно что сказать, будто советский курорт (к примеру, чудесные сибирские санатории «Дарасун» в Забайкалье, «Уссурийский» и «Седанка» в Приморье, «Столбы» в Хакасии, — последний совсем рядом с имением Владимира Ильича) для советского человека — это тяжкое телесное и нравственное испытание…

Через два месяца после прибытия, в июне 1898 года Владимир Ульянов и Надежда Крупская объявили себя мужем и женой. Некоторые современные историки категоричны: это Крупская насильно женила несчастного Ульянова на себе! Мол, сам «вождь мировой революции» ни сном, ни духом, — не помышлял о женитьбе на квелой Рыбе! Кто утверждает, что никакого венчания в церквушке не было. Однако документы на сей счет существуют; правда, качественная подделка документов задним числом — это любимый конек советских спецотделов и институтов на начальном этапе становления революционной власти. Была или нет Крупская официальной женой Владимира Ильича? — это загадка на сегодня. Если вспомнить, что однажды, уже после смерти Ленина, зловещий шутник товарищ Сталин пообещал назначить вдовой вождя вместо Надежды Константиновны других «верных партиек»: либо Стасову, либо Коллонтай. «Партия все может!» — доступно пояснил он престарелой больной женщине. И ведь был прав!!! 26 февраля 1939 года ЦК ВКП(б) и Совнарком СССР, поздравляя Крупскую с 70-летним юбилеем, называли ее только «другом Ленина». Впоследствии в ходу были такие определения: соратница, подруга, помощница Ильича, и никогда — законная жена, супруга, вдова! Впрочем, важно указать, что большая часть документов об этой «семейной» паре, как и о подготовке революции 1905 и 1917 гг., находится в библиотеке конгресса США, часть — в Йельском университете, часть — в засекреченных архивах Коминтерна; часть — в сверхзакрытых архивах, некогда принадлежавших наследнику Коминтерна, штабу Международного и Коммунистического движения, которые после горбачевской перестройки и «мирной революции 1991 года» вряд ли когда вообще станут доступны обывателю.

Но вернемся к пресловутому венчанию этой пары. Советские авторы предусмотрительно отмечали, что начальство якобы не разрешило приехать на свадьбу никому из ссыльных, даже живших поблизости; также предусмотрительно свидетелем церемонии представляют некоего чахоточного С. Н. Журавлева, которого скоро болезнь свела в могилу. Так что нет никаких свидетелей исторического события. И все же…

Надежда поехала к Ульянову как невеста, а вскоре назвалась женой.

Нравственные устои русского общества до 1917 года были таковы, что ни одна здравомыслящая девушка НИКОГДА не назовет себя невестой, если таковой не является и НИКОГДА не назовет себя женой, если не венчана.

А невестой русская девушка называлась только после того, как была помолвлена! О помолвке Надежды Константиновны и Владимира Ильича нет сведений ни в одном источнике (впрочем, ее действительно не было).

Большевики успешно играли на чистоте нравов и правдивости характеров русских, извращая все донельзя! На свидания в тюрьмы к своим преступным сотоварищам революционерки-безбожницы ходили под видом невест, и никто никогда никаких документов подтверждающих НЕ требовал… Почему? Да потому, что слово произнесенное для русского человека было свято, ибо общество верило в христианского Бога и греховность лжи…

Первым, кто поздравил «новобрачных», был Глеб Максимилианович Кржижановский. Вместо золотых колец супруги получили кольца из медных пятаков, сделанные ссыльным мастером евреем Оскаром Александровичем Энгбергом, которого одни авторы безосновательно представляют финном, другие эстонцем. В биографических источниках есть эпизод, касающийся поездки супругов Иордановых (Крупской и Ульянова, в целях конспирации запросто меняющих паспорта и фамилии), которые в конце марта 1902 года направляются через Кельн и Льеж в Лондон, где под именем супругов Рихтер снимают квартиру по адресу Пентоннвилл, Холфордсквер, 30. Только вот незадача, — хозяйка жилья миссис Йо «была совершенно шокирована тем, что «миссис Рихтер» не носит обручального кольца». Вот так, в случайных фразах и выплывает ложь о кольце из пятака, с которым Крупская якобы «никогда не расставалась»… зато подтверждается, пусть также косвенно, то, что она НИКОГДА не была официальной — по Божьему провидению — женой этого человека.