Анатолий Рясов - Политическая концепция М. Каддафи в спектре «левых взглядов» Страница 8

Особую нишу в «левой» философской традиции, несомненно, заняли труды К. Маркса. Обозначив свою теорию термином коммунизм, он стал первым «левым» мыслителем, попытавшимся создать цельную идеологическую систему, объяснявшую развитие общественной жизни во всех ее проявлениях. Учение К. Маркса, представленное как «научный социализм», отличала попытка синтеза предшествовавших концепций и включения их в логически связанную доктрину. Основными положениями теории К. Маркса стали учение о смене общественно-экономических формаций и прогрессе – исторический материализм (переработанная теория Г. Гегеля о диалектическом развитии, перенесенная в сферу экономики и социологии); тезис о базисе (совокупности производственных отношений) и надстройке (совокупности идеологических отношений и взглядов); положения о классовой сущности государства и права, классовой борьбе и социальной революции, в результате которых одна общественно-экономическая формация сменяется другой, – социальная революция, по мнению К. Маркса, должна была произойти в момент, когда постоянно развивающиеся производительные силы придут в противоречие, в конфликт с устаревшей системой производственных отношений (базисом общества). Единственным способом разрешения противоречий между растущими производительными силами и тормозящими их рост капиталистическими производственными отношениями, в соответствии с теорией К. Маркса, являлось выступление пролетариата – класса, который путем социальной революции должен захватить власть и при помощи своего авангарда установить временную форму государственности (диктатуру пролетариата), позволяющую осуществить переход от капитализма к социализму и коммунизму – строю, при котором должно произойти отмирание института государства.

К. Марксу принадлежал фундаментальный тезис о диалектическом взаимодействии теории и практики. Согласно учению К. Маркса, революционная теория могла представлять собой исключительно функцию становления. Тем самым, К. Маркс отказывался от точного определения цели: «Коммунизм для нас не состояние, которое должно быть установлено, не идеал, с которым должна сообразовываться действительность. Мы называем коммунизмом действительное движение, которое уничтожает теперешнее состояние. Условия этого движения порождены имеющейся теперь налицо предпосылкой»[8]. К. Маркс стремился создать отличавшуюся исключительным динамизмом и действенностью теорию, которая могла бы быть наиболее эффективно осуществлена на практике[9], поэтому, например, он считал, что многие средства борьбы с властью капитала могут оказаться успешными только в совокупности, и выступал как за легальные средства борьбы (захват рабочими партиями власти в парламенте), так и за нелегальные (социальную революцию).

Учение К. Маркса оказало колоссальное влияние на дальнейшее развитие «левой мысли», стало источником множества споров, средством укрепления авторитета и даже предметом политических обвинений. Марксистами стали называть себя самые разные представители социалистических взглядов, а приятие как легальных, так и нелегальных методов политической борьбы способствовало равному распространению теории К. Маркса и в среде радикалов, и в среде реформистов.

Радикальное неприятие иных концепций социализма и глубокие философские расхождения со многими «левыми» теоретиками не стали для К. Маркса (интернационалиста, убежденного в невозможности построения социализма в отдельно взятой стране) препятствием в попытках поиска компромисса с целью создания массового международного рабочего объединения. «Международное товарищество рабочих» (Первый Интернационал) – организация, основанная в 1864 г. в Лондоне, стала первым опытом коалиции «левых сил» Европы: анархистов, бланкистов, лассальянцев, марксистов, оуэенистов, сен-симонистов и др. Организация образовалась на федеративной основе, а ее «Манифест» был составлен К. Марксом. Первый Интернационал, несомненно, сыграл значительную роль в распространении «левых политических взглядов». Его секции возникли во многих странах и активно способствовали развитию массового рабочего движения во второй половине XIX в. Но в 1872 г. противоречия между сторонниками К. Маркса и М.А. Бакунина привели к расколу Первого Интернационала. М.А. Бакунин основал свой собственный антиавторитарный («анархистский») Интернационал, а «Международное товарищество рабочих» с 1872 г. фактически стало придерживаться марксистского политического курса и просуществовало до 1876 г. Бакунинский

Интернационал продолжал свою автономную деятельность до 1880 г. Распад «Международного товарищества рабочих» заложил «традицию» одновременного сосуществования нескольких массовых интернациональных «левых» организаций.

Разработку основных принципов государственного социализма продолжил Ф. Энгельс, ближайший сподвижник и соавтор К. Маркса. Однако Ф. Энгельс скорее стремился «достроить» марксизм, а не развить его: в первую очередь сделать диалектический материализм универсальным методом гносеологии и придать учению К. Маркса вид законченной идеологической концепции – «научного коммунизма» («единственного научного социализма, который когда-либо существовал»)[10]. В ряде своих произведений в строго систематизированной, зачастую тезисной форме теоретических обобщений он попытался изложить марксизм как цельное мировоззрение, что способствовало превращению этого учения в признанную политическую силу. При участии Ф. Энгельса, убежденного в необходимости социальных преобразований во всех странах Европы, в 1889 г. был создан Второй Интернационал. Борясь за гегемонию идеологии «научного коммунизма» и превращения его в официальную доктрину рабочих партий Европы, Ф. Энгельс предпринял немалые усилия для того, чтобы инициатива созыва международного конгресса оказалась в руках марксистов, в противовес анархистским и реформистским (соответственно крайне «левым» и крайне «правым») течениям социалистических сил.

Однако реформистские установки в «левом движении» в конце XIX в. стали своеобразной тенденцией в эволюции взглядов ряда идеологов. Среди первых реформистов, помимо Л. Блана и Ф. Лассаля, можно выделить французского историка Ж. Жореса, с 1893 г. примкнувшего к группе умеренных социалистов. Одним из основных тезисов реформистов был принцип сотрудничества пролетариата с буржуазией, одобрительное отношение к вступлению социалистов в правительство[11]. Несмотря на неприятие революционных установок, принадлежность реформистов к «левым» характеризовало негативное отношение к политике милитаризма и колониализма, а также серьезное внимание к проблемам социальной дифференциации, поощрение профсоюзов. Но фактически, в реформизме Жореса, в идее постепенной трансформации капитализма в социализм, прослеживался отход ряда социалистов от революционных принципов, развитый в концепциях катедер-социализма[12], поссибилизма[13] и прочих теориях, приведших к эклектике «левых» установок с «центристскими» и «правыми».

В дальнейшем яркими представителями реформизма в европейском «левом движении» стали Э. Бернштейн и К. Каутский[14]. Э. Бернштейн выдвинул концепцию ревизионизма, а К. Каутский создал теорию ультраимпериализма. Эти доктрины сводились к доказательству неприемлемости революционных установок в новых исторических условиях модификации экономического развития капиталистической системы, в которых социализм мог быть осуществим лишь мирным путем постепенной и естественной трансформации политических институтов, а единственным средством реализации социалистических принципов призвано было стать всеобщее избирательное право и борьба за места в парламенте. Эти разновидности реформизма, стремившиеся приспособить «левые ценности» к существовавшим политическим условиям[15], отличала от других умеренных теорий (лассальянства, социализма Ж. Жореса) опора на экономические принципы марксизма. Они не отказывались от ряда основополагающих тезисов К. Маркса, подчеркивая, что критикуют теорию изнутри, приспосабливая к новым экономическим условиям, в которых классовая борьба не исчезла, но приняла иные формы.

Такие черты оппортунистических течений как готовность к компромиссу с существующими политическими режимами и неприятие революционных методов вызвали серьезную полемику внутри «левого движения»[16], но, несомненно, импонировали властвующим элитам Европы, которые расценили реформизм как наиболее адекватную существующим политическим системам разновидность «левых взглядов», к тому же вполне вписываемую в либеральную многопартийную систему, тем более что все теоретики реформизма апеллировали к традиционным либеральным ценностям, таким как избирательные права и парламентаризм[17]. В последующие годы оппортунистические лидеры начинали не только вступать в правительства, но и оказывать активную поддержку внешней государственной политике, в том числе и колониальной. Их позиция становилась все более «правой» (или, по крайней мере, все более эклектичной).