Михаил Барщевский - Счастливы неимущие (Евангелие от Матвея). Судебный процесс Березовский – Абрамович. Лондон, 2011/12 Страница 9

Господин Березовский последовательно отрицал и разрешал другим лицам отрицать, по крайней мере до начала XXI века, то, что у него была какая-то доля в «Сибнефти». Он несколько публичных высказываний произвел о том, что у него не было доли в «Сибнефти» или во владении «Сибнефтью», и эта позиция, по крайней мере в отношении его публичных заявлений, не изменилась до того момента, пока он не покинул Россию.

В конце 1999 года Березовский и Бадри начали рассматривать вопрос офшорной структуры для трастов и закрытых компаний, чтобы держать свои активы вне России. Все это потому, что они волновались о том, что эти активы могут подвергнуться атаке со стороны государства, если они находятся в России. И после некоего периода планирования господин Березовский и господин Патаркацишвили посоветовались с менеджером компании «Валмет» (которая позже изменила название на «МТМ»), «Валмет», в свою очередь, связала их с солиситором Стивеном Кертисом из фирмы «Кертис и К». И «Валмет», и «Кертис и К» создавали очень сложные офшорные структуры для держания активов для ультрасостоятельных лиц. Эти фирмы стали работать с Березовским и Бадри в начале 2000 года, когда они стали организовывать получение активов вне России, активов в результате продажи ОРТ. В этом деле им в основном помогал господин Фомичев, который был финансовым менеджером господина Березовского, и мистер Кей – двоюродный брат Бадри – похожую функцию исполнял для Бадри, но гораздо на более низком уровне компетенции и честности. Одна из главных трудностей, с которой они столкнулись, – создание офшорных структур для своих активов. Проблема возникла из-за законодательства по поводу отмывания денег, которое существовало в ЕЭС и в Штатах: западные банки и другие финансовые учреждения не могли принимать значительные суммы денег, прежде чем не проверят происхождение этих денег. Это оказалось значительной проблемой. Березовский и Патаркацишвили жили потрясающе роскошно, вели роскошный образ жизни, не считая, тратили сотни миллионов долларов в год. В случае Бадри – это десятки миллионов, хотя его дом в Грузии действительно выглядит как дворец, как мне говорили. Они использовали потоки наличности, в основном поступавшей из компаний, в которых у них не было никаких задокументированных долей. Господину Березовскому и господину Патаркацишвили было очень трудно каким-то образом провести свои деньги, чтобы эти деньги были приняты западными финансовыми учреждениями, потому что им было очень трудно объяснить, каким образом они живут с таких огромных выплат, которые им платит российский бизнесмен без каких-то на то причин. Абсолютно никаких документированных доказательств не было. То есть совершенно четко ясно, что эти платежи были за «крышу», за которую платил господин Абрамович. И в итоге с западной точки зрения возникла бы проблема отмывания денег. Мистер Кертис для этих данных клиентов просто составлял схемы для отмывания их денег.

На самом деле единственный надежный способ объяснения получения крупных сумм денег заключался в том, чтобы представить это как доход от продажи некоего актива, который принадлежал получателю этих денежных средств. И именно это они и начали пытаться делать.

Вы видите в начале первой страницы меморандума, Ваша Честь, что здесь говорится о том, как господин Березовский действует в России. Он признает, что СМИ – это ключ к политической власти, он приобрел ТВ-6 и ОРТ. Дальше говорится, что они будут переводить на офшорные структуры через десять дней акции «Сибнефти» – 44 % акций из ста этим двум структурам. Ну это, конечно, чепуха, и Патаркацишвили и Березовский прекрасно об этом знали, они не держали вообще никаких акций в «Сибнефти». Что им на самом деле принадлежало – это некие денежные средства, которые они получали от владельца «Сибнефти». Речь идет о том, чтобы представить эти денежные средства так, как будто это результат владения активами. Они, конечно, не могли сказать, не столкнувшись с проблемой в области отмывания денег, ничего иного. И это ясно следует из следующего пункта, где говорится об «Аэрофлоте».

Надо сказать несколько слов относительно «Аэрофлота» и отношений господина Березовского с этой компанией. Значит, что говорится в этом меморандуме? Говорится, что Березовский и Патаркацишвили также являются владельцами крупной доли в «Аэрофлоте» и в «Трансаэро». Но господин Березовский и господин Патаркацишвили никогда не держали никаких акций в «Аэрофлоте». Ничего им не принадлежало, а господин Глушков, который будет давать в их поддержку показания, говорит следующее: «Борис не участвовал в работе «Аэрофлота» ни в качестве сотрудника, директора, акционера или в каком-либо ином качестве». И это отражает подлинное положение дел. Их единственная финансовая заинтересованность в «Аэрофлоте» была связана только с тем фактом на самом деле, что господин Березовский имел долю в «Андаве» – это швейцарская компания. Когда господин Глушков стал генеральным директором «Аэрофлота» в 1996 году, он перевел управление всеми своими казначейскими валютными операциями – в случае авиакомпании это, конечно, очень серьезные суммы – на «Андаву». Это его совместно с Березовским компания в Швейцарии. После этого эти казначейские операции в Швейцарии генерировали значительные выплаты, которые в конечном итоге попадали к Глушкову и Березовскому. И вот именно эти транзакции и привели потом к уголовному делу, которое было возбуждено Генпрокуратурой России осенью 2000 года против Березовского. Из-за чего в октябре 2000 года он из России должен был уехать. И эти транзакции привели к аресту и к последующему приговору за кражу господина Глушкова в России.

В течение 2000–2001 годов был сочинен набор документов господином Фомичевым и господином Кеем, иногда при участии господина Кертиса, для того чтобы удовлетворить требования западных банков в области отмывания денег. Вот этот мир, не имеющий никакого отношения к реальности, в котором вам, Ваша Честь, придется жить, когда вы будете все эти документы оценивать. Конечно, доверять этим документам нельзя.

После 1999 года Патаркацишвили и Березовский постоянно были одержимы очень важной идеей – объяснить на Западе, откуда они получают эти деньги. Нужно сказать, конечно, в пользу господина Березовского, что всякий раз, когда у него есть какая-то заинтересованность в «Сибнефти», то он говорит, что господин Абрамович обещал ему 1,3 миллиарда в начале 2001 года и заплатил эти деньги в 2001–2002 годах. И это, по версии противной стороны, можно было объяснить только тем, что господин Абрамович покупал акции Патаркацишвили и Березовского в компании. Потому что на этом этапе уже платить за «крышу» оснований не было. Но иронично, парадоксально, что сам господин Березовский утверждает при этом, что те деньги, которые господин Абрамович согласился ему заплатить за акции (1 миллиард 300 миллионов), не имели никакого отношения, как он говорит, к реальной стоимости его акций в «Сибнефти». На самом деле это был очень большой дисконт, с которым он должен был на основании запугивания согласиться. Проблема заключается в том, что если у господина Абрамовича были какие-то обязательства в отношении господина Березовского и если бы он хотел от них отказаться, то ему нужно было просто сказать, что эта не документированная доля вообще не существует. Судя по всему, российские профессора права согласны с тем, что в российском суде отсутствие документации привело бы к признанию всего этого недействительным. А в Англии это действует не так, с точки зрения доказательной силы документа. Но все равно в 2001 году стороны не могли, конечно, предполагать, что претензии в отношении владения акциями российской компании попадут на рассмотрение какого-либо иного суда, кроме российского. Нигде больше такой спор не стал бы рассматриваться. И если господин Березовский исходит именно из этого в своей аргументации, если бы господин Абрамович хотел уйти от своих обязательств, то ему не нужно было летать на Кап д’Антиб, ему не надо было угрожать Патаркацишвили в Мюнхене и так далее. Ему нужно было бы сказать: «Доля? Какая доля, о чем ты говоришь?!»

Господин Абрамович объясняет, почему он решил вопреки советам своих коллег и советников все-таки сделать этот очень крупный платеж этим двум господам. Причина – он своей бизнес-карьерой был обязан Борису Березовскому и не имел никакого желания отказываться от выполнения тех серьезных моральных обязательств, которые у него были. Он хотел подвести черту под своим прошлым и прекратить надоедливую деятельность Березовского тем, что он от него просто откупится.

То, о чем говорит господин Абрамович, полностью соответствует его позиции относительно кодекса чести, который он соблюдал в исключительных условиях экономики России конца XX века. Господин Абрамович также объясняет, что он не мог исходить из того, что Березовский больше не имел никакого влияния в России, как мы можем исходить из этого сейчас, по истечении 10 лет. Когда Абрамович с Патаркацишвили договорились в конце 2000 года сделать эту последнюю выплату денежных средств в размере 1 миллиарда 300 миллионов, господин Березовский находился за пределами России, был беглецом еще в течение только трех месяцев. Он был известен и как человек, который может выходить из сложнейших ситуаций и восстанавливать свое влияние, которое – многие считали – он уже потерял. На самом деле господин Березовский в свое время был очень близок к господину Путину и помогал финансировать его избирательную кампанию в 2000 году.