Максим Григорьев - Кондопога: что это было Страница 9

В-третьих, погром объектов, принадлежащих выходцам с Кавказа, имел достаточно организованный характер, в том числе было организовано снабжение бензином для организации поджогов.

По мнению целого ряда опрошенных, организаторы достаточно умело обеспечивали управление толпой во время митинга, а потом организовали погромы по выявленным ранее адресам «они (приехавшие организаторы – авт.) отслеживали, чтобы толпа не пошла, куда им не надо. А конкретные точки уже местные либо указывали, либо ребята сами знали» (Интервью № 17), «Вначале еще ничего, а потом просто чужаки какие-то чего-то говорят, а народ настолько на взводе, что и не слушают особо. Когда пошли к администрации, много народу по домам разошлось, только самые недовольные остались. А потом ребята стали ходить по рядам, не местные. Я точно не слышал, но, по-моему, они как раз договаривались кто куда пойдет и чего делать будут» (Интервью №106), «И слишком все четко сработано было – как собрались вовремя, прошли потом к администрации, а потом вроде разошлись и тут у „Чайки“ собрались» (Интервью № 13).

Организованно было снабжение бензином для поджогов: «Но я так понял, что там водку наливали вроде, и бензин раздавали, чтобы «Чайку» сжечь. Прямо перед носом у ментов разливали по бутылкам» (Интервью №50).

В четвертых, в ходе событий достаточно четко выделялась люди, относящиеся к числу организаторов, как жители города, так приезжие.

В ходе социологического опроса 35 из 244 опрошенных участников митинга лично видели тех, кто явно организовывал митинг или подстрекал к погромам. Отдельно были проанализированы ответы 40 человек, которые лично видели тех, кто явно организовывал митинг или подстрекал к погромам и/или тех, кто раздавал водку или другие спиртные напитки. Им задавался вопрос: «Если вы лично видели тех, кто организовывал / раздавал спиртные напитки), то были ли они: а) жители города; б) приезжие; в) и те и другие?» Были получены следующие ответы: 37, 5% (15 человек) – «приезжие», 35% (14 человек) – «и те и другие», 27, 5% (11 человек) – «жители города».

Таким образом, 29 человек видели не местных, приезжих, людей, которые явно организовывали митинг, подстрекали к погромам и/или раздавали спиртные напитки. Если учесть, что опрошены были всего 244 участника митинга из 2000 (ориентировочно), то в действительности свидетельских показаний относительно наличия организаторов должно быть приблизительно в 10 раз больше. С очень большой степенью вероятности уже полученные данные позволяют говорить о внешней силе, которая принимала непосредственное организационное участие в событиях.

Приведем высказывания опрошенных: «Но эти, которые там с мегафоном выступали, они приехали ведь совершенно точно» (Интервью № 6), «Было много чужаков на митинге, выступали, призывали к тому, чтобы всех кавказцев выгнать, в целом, правильно говорили» (Интервью №99), «Погромы, последовавшие за событиями в «Чайке», были в значительной степени спровоцированы приезжими, основная цель которых состояла в создании беспорядков» (Интервью №29), «Но народ сам бы так не собрался, опять же, спокойные все слишком, так что помогли, наверное. Но эти, которые там с мегафоном выступали, они приехали ведь совершенно точно» (Интервью № 6).

Значительная часть населения Кондопоги уверена в организованности прошедших событий. По данным социологического опроса, показывающим распределение мнений людей о спонтанности/организованности митинга – более 40% респондентов отмечают, что митинг и погромы были скорее организованными.

Как вы думаете, митинг и погромы были…

Спонтанным и стихийным – 28,4%

Скорее спонтанным, чем заранее организованным – 29,8%

Скорее организованным, чем спонтанным – 24,2%

Точно организованным – 17,7%

Они пострадали от меня – 0,6%

Вопрос задавался всем респондентам, в таблице приведены данные по всем респондентам, кроме представителей коренных народов Кавказа и Закавказья (n = 984)

Среди 42 отдельно опрошенных представителей коренных народов Кавказа и Закавказья 39 полагают, что митинг и погромы были организованной акцией.

Данные опроса подтверждаются полученными интервью: «… раскручивать быстро очень стали. Я так знаю, что в Москву звонки поступили ранним утром, а уже в середине дня приехали оттуда» (Интервью № 34), «Они, наверное, там специальный отдел держат, не знаю в Москве или в Питере, но мне знакомые ребята помоложе говорили, что в Интернете призывы на митинг распространяться сразу стали, буквально наутро после событий. А потом приехали и стали тут народ заводить» (Интервью №16). Косвенным признанием участия «внешних» сил является последующая оценка ситуации в городе, которая уже стала спокойной: «Вот как только перестали листовки по улицам разбрасывать, и исчезли сумасшедшие с безумными» (Интервью № 63).

Присутствие и активное участие ДПНИ в организации массовых беспорядков не подлежит сомнению и подтверждается данными собственными интервью членов организации, видеозаписями событий, а также целым рядом интервью и свидетельств: «Но вот эти ДПИ (имелось ввиду ДПНИ – авт.) слишком накрутили тут» (Интервью №95), «Многие московские деятели приезжали, все стараются использовать ситуацию у нас в своих интересах. В конце сентября встречу с горожанами проводили Рогозин, Савельев и Белов. Белов, бывший Поткин, на самом деле являлся помощником Савельева (Интервью №64).

Логичным является предположение о том, что большинство людей, которых население отнесло к иногородним организаторам, непосредственно связаны с ДПНИ. При этом, нельзя исключить присутствие среди иногородних организаторов беспорядков каких-либо других сил.

ЧАСТЬ VI

ОЦЕНКА ВЛАСТИ, ПРАВООХРАНИТЕЛЬНЫХ ОРГАНОВ, РУКОВОДСТВА ЦБК – МНЕНИЯ ЖИТЕЛЕЙ ГОРОДА

Поведение «чеченцев» было не единственной причиной той готовности, с которой жители Кондопоги приняли участие в массовых беспорядках. Не меньшую роль сыграли действия (или, скорее, бездействие) властей города и правоохранительных органов.

Наибольшему порицанию подверглись действия местных правоохранительных органов во время драки в «Чайке». А именно то, что приехавший наряд милиции не смог остановить избиения и убийства. Более того, милиционеры даже не пытались этого сделать: «То, как себя менты там повели – это просто какой-то позор вообще. Даже говорить не хочется» (Интервью №46), «Нельзя было такое допускать. Милиционеры позволили русских парней убить» (Интервью № 61), «Если бы милиция там вмешалась, все нормально бы кончилось, а так, говорят, отсиделись они, фарами посветили, и все» (Интервью № 30) и так далее.

В целом не представляется возможным установить мотивы бездействия наряда милиции и их непосредственного начальства. Согласно проведенному исследованию, у местных жителей сложились три версии мотивов их поведения:

а) аффилированность милиционеров с чеченцами и намеренное нежелание им противодействовать, носящее коррупционный характер;

б) деморализованность милиции и страх перед вмешательством в события с участием чеченцев: «Ничего не могла сделать – некому там, да и боятся они сами бандитов, что наших, что чеченских» (Интервью № 12), «Что же касается наших (милиции – авт.), так в эту ночь наряд как специально такой подобрался, никто ни стрелять не умеет, ни драться. И они даже подкрепление не вызвали, тревогу не объявили» (Интервью № 66), «Да побоялись они ввязываться в это. Кого хватать, что делать – они и сами не знали» (Интервью № 69).

в) влияние на ход событий некой третьей силы, намеренно блокировавшей приехавший наряд милиционеров.

Действия правоохранительных органов в последующие дни волнений, вплоть до начала митинга, также вызвали резкое неудовлетворение жителей города. Эксперты указывают то, что при работе с населением милиция выбрала неправильную позицию в освещении событий: «Потом пресс-конференции были, они там говорили, что все в порядке, вместо того, чтобы пообещать разобраться во всем (Интервью № 61), «Представитель милиции пыталась объяснять ситуацию конфликтом между „русским и чеченским парнями из-за девушки“, проводя разъяснительные беседы для учеников старших классов одной из кондопожских школ. При этом игнорируя факт того, что часть учеников сами принимали участие в беспорядках и знали фактологию событий не хуже сотрудников милиции» (Интервью №9), «Погромы – неизбежная реакция затравленного населения, разочарованного бездействием властей» (Интервью №85).

По мнению целого ряда опрошенных, милиция спокойно наблюдала, как готовятся канистры с бензином для поджога здания и происходит разграбление имущества магазина. Действовать милиционеры начали только после того, как здание вспыхнуло. «Когда представитель милиции начал разговаривать с самыми активными погромщиками из толпы перед рестораном, было впечатление, что он объясняет им, что здание принадлежит муниципалитету и надо прекратить погром. Однако, после завершения беседы, милиционер махнул им рукой, пропустил к «Чайке», «Потом уже наконец милиция среагировала, нас хоть из здания вывели» (Интервью № 103).