Финал в Преисподней - Станислав Фреронов Страница 15

нему и другие претензии. Назначение Рема было расценено как издевательство. Не ускользнуло от штурмовых фрондеров полное обособление гиммлеровских СС и создание в них особого подразделения — партийной Службы безопасности (СД) с откровенной функцией внутренней слежки и нейтрализации. Руководителем СД Гиммлер назначил списанного с флота за связь с нацистами 26-летнего Рейнхарда Гейдриха, действительно чудовищную личность, получившего впоследствии прозвище Люцифер.

«Оберфюрер Штеннес приведёт СА к победе, — провозглашалось в берлинских листовках. — Мы сражаемся за немецкий народ, за немецких рабочих, против системы, построенной на лжи». Сам Штеннес вступал в открытую полемику с Гитлером, обвиняя его в сговоре с «золочёной сволочью», предательстве социализма и обмане нации (снова напрашиваются российские аналогии — например переписка Ленина с Гавриилом Мясниковым, обвинявшим большевистскую верхушку в измене рабочему делу). В апреле 1931 года штурмовики вновь сцепились с эсэсовцами в редакции одной из нацистских газет. Штеннес призвал партийные массы поддержать его в силовом отстранении «мюнхенских боровов» от руководства НСДАП. В ответ Гитлер распорядился исключить из партии группу командиров северогерманских СА во главе со Штеннесом.

Исключённые штурмовики создали Национал-социалистическое боевое движение. Примерно в то же время из-за идеологических разногласий с фюрером покинул НСДАП Отто Штрассер, основавший Боевой союз революционных национал-социалистов. Социалистические идеи Штрассера-младшего в духе раннего фашизма вполне подходили Штеннесу. 7 июня 1931 года организации Отто Штрассера и Вальтера Штеннеса объединились в Национал-социалистическое боевое содружество. Просуществовало оно недолго, однако 1 сентября Отто Штрассер основал «Чёрный фронт», к которому примыкал Штеннес: Всё это, однако, на фоне реальной нацистской политики было мышиной вознёй. Несмотря на интересную программу, убеждённость и драйв, «революционно-боевым пролетарским фашистам» не удалось оттянуть от Гитлера сколько-нибудь заметную силу. Достаточно сказать, что даже старший брат Отто Штрассера оставался в НСДАП.

После прихода Гитлера к власти Отто Штрассер эмигрировал, и этим спас себе жизнь. Со временем он перебрался в Канаду, мечтал отомстить за брата, сотрудничал со спецслужбами антигитлеровской коалиции. После войны вернулся в Германию, жил в Мюнхене, где в обстановке общей обструкции по-прежнему пытался развивать социал-фашистскую идеологию штрассеризма.

Вальтера Штеннеса арестовали буквально через несколько дней после назначения Гитлера рейхсканцлером. От неминуемой гибели его спасло лишь фронтовое знакомство с Герингом. Тот был «золочёным» нацистским консерватором и ярым врагом «штурмового социализма». Но лично к Штеннесу он относился дружески, как солдат к солдату, и потому помог соскочить. Штеннес поторопился бежать из Германии на край света, где оказался весьма ко двору, возглавив в Китае секьюрити Чан Кайши. В 1940-х он сошёлся с советской разведкой, стараясь хотя бы так отомстить Гитлеру за предательство идеалов истинного национал-социализма. После войны вернулся в Германию, удачно женился, снова ушёл в политику и агитировал в духе всё того же штрассеризма…

Грегор Штрассер оставался в руководстве НСДАП. Фюрер явно опасался разрыва с ним, хотя «гарцбургские союзники» и геноссен типа Геринга настаивали на этом. Но и Штрассер переоценивал свои силы, уверенный, что его авторитет, опора на северные организации и НСБО, популярность в СА достаточны для устойчивого лидерства. 14 июля 1932 года, когда гитлеровский лёт к власти выходил на финишную прямую, Штрассер выступал с программной радиоречью: «Народ требует покончить с демонами капиталистической экономики!» Именно штрассеровская тенденция в немалой степени обеспечила избирательный триумф нацистов 17 дней спустя.

Социал-фашизм в духе Штрассеров и Штеннеса оставались в начале 1930-х последним шансом Германии. Только на этой основе могло сформироваться массовое корпоративно-солидаристское движение, продолжающее лучшие традиции фёлькише. Теоретически шанс был реален. Плебейский драйв низов НСДАП мог противостоять коммунизму, гитлеризму и олигархическому диктату «фонов». Но на практике этого не случилось.

Прихват власти

Июль 1932-го стал апогеем избирательных успехов НСДАП. Пик экономического кризиса оставался позади. Переговоры в верхах пробуксовывали, низы рвались к переменам, которых не наступало. В партии усиливались разногласия, начинался разброд. «Так мы напобеждаемся на выборах до собственной гибели», — с тревогой писал Геббельс. И действительно, новое — второе за год! — голосование в рейхстаг 6 ноября продемонстрировало некоторый спад: нацисты остались первой партией, но утратили несколько миллионов голосов. Политическая жизнь Германии явно вертелась на холостом ходу в обстановке накала в низах и коррупционного гниения в верхах.

События ноября 1932-го — января 1933-го не имеют общепризнанной характеристики. Говорят и о нацистском захвате власти, и о приходе нацистов к власти, и о передаче власти нацистам. Формально НСДАП вошла в правительство вполне законным путём, и в этом смысле не приходится говорить о захвате. Однако характер этой власти был изменён столь стремительно и кардинально, что не приходится говорить о законности её отправления. Пожалуй, лучше всего коллизия «прихода-захвата» формулируется термином «прихват».

19 ноября 1932 года руководитель канцелярии президента Отто Мейснер получил адресованное Паулю фон Гинденбургу письмо группы крупных финансистов, промышленников и аграриев: «Против нынешнего парламентского партийного режима выступают не только Немецкая национальная партия и близко стоящие к ней небольшие группы, но также Национал-социалистическая рабочая партия… Считаем долгом своей совести верноподданно просить Ваше Высокопревосходительство, чтобы для достижения поддерживаемой всеми нами цели Вашего Высокопревосходительства было произведено образование кабинета, в результате которого за правительством станет наиболее мощная народная сила… Передача фюреру крупнейшей национальной группы ответственного руководства кабинетом, ликвидирует те шлаки и ошибки, которые свойственны любому массовому движению…»

Этот текст, проникнутый беспредельной наивностью (хотя авторы наверняка считали себя коварными циниками), в числе других подписали Шахт, Шрёдер, Калькрейт, Ростерг, глава «ИГ Фарбениндустри» Эрвин Мерк, президент ганноверской Промышленно-торговой палаты Эвальд Хеккер… Через день к подписантам присоединился Тиссен. О поддержке меморандума дал знать доктор Феглер, воздержавшийся, однако, от подписи. Возможно, соратнику рейдера Стиннеса было западло так прогибаться перед Его Высокопревосходительством.

Конечно, это не был голос всей германской буржуазии и аристократии. Были серьёзные магнаты, ещё предпочитавшие держать дистанцию от блудней с Гитлером. Но вполне весомое представительство, способное повлиять на решение Гинденбурга. Тем более, что в этом же направлении действовал сын-адъютант, имевший на то свои веские причины. Оскар фон Гинденбург по уши увяз в коррупционной афере с «восточной помощью» — государственным субсидированием восточногерманских землевладельцев, которую помогал осваивать нецелевым образом.

17 ноября 1932 года раздражённый всеобщей беспонтовостью президент отправил в отставку «баронский» кабинет фон Папена. Две недели Германия жила без правительства. Лишь 2 декабря рейхсканцлером был назначен Курт фон Шлейхер, фактически выполнявший функции главы правительства за спиной безвольного и бессильного Папена.

Шлейхер, по типу личности сильно смахивающий на Бориса Березовского, искал креативный выход из ситуации. Включение НСДАП в состав правительства уже было решённым — как обойти крупнейшую партию? Но и в этих рамках оставались