Непокоренное Приднестровье. Уроки военного конфликта - Козлов Андрей Валерьевич Страница 19

Во второй половине дня (в 16 часов 10 минут) батарея 328-го сап уничтожила наблюдательный пункт ОПОН севернее села Варница.

После 17 часов меня вызвал к себе Ю.М. Неткачёв. В кабинете у него находились И.Н. Смирнов и Г.С. Маракуца, а также заместитель начальника оперативного отдела армии полковник Р.В. Ким и полковник В.А. Копылов.

Смирнов и Маракуца упрашивали Неткачёва вмешаться в происходящее. Маракуца в отчаянии крикнул: «Хочешь, я на колени стану перед тобой». Неткачёв хватался за телефоны, пытался куда-то дозвониться, но все попытки были тщетны, он был растерянный и задерганный и действительно не знал, что ему делать в такой обстановке.

Знаю Ю.М. Неткачёва еще со времен службы в Дальневосточном военном округе, когда он был командиром 27-й учебной танковой дивизии (утд), которая дислоцировалась в г. Завитинске. В то время 27-я утд только формировалась. Дивизию укомплектовали полностью людьми, техникой и выбросили практически в чистое поле. Семьи офицеров, курсанты учебных частей жили в чистом поле в палатках. Зимой в Амурской области температура доходит до -35 градусов и дует ветер, пронизывающий до костей. Да и летом +35 градусов, нет воды, постоянная угроза дизентерии и желтухи.

Задача стояла перед дивизией очень простая, но в то же время и очень сложная. Не прерывая учебный процесс, построить жилье для семей офицеров и казарменный фонд для курсантов, построить парки на два комплекта техники, учебные поля и создать всю учебно-материальную базу. Я в то время был заместителем начальника отдела боевой подготовки управления ракетных войск и артиллерии округа, и мы часто приезжали в дивизию с проверками и на выпускные экзамены курсантов. В этих тяжелейших условиях Ю.М. Неткачёв обустроил дивизию, не снижая качества подготовки курсантов. Его, как опытного руководителя и командира, послали на учебу в академию Генерального штаба.

В Завитинске он с поставленной задачей справился успешно. Но там были задачи мирного времени, там он знал, что делать. Если что-то не получалось в работе, его всегда подправляли старшие начальники. Здесь же он оказался абсолютно один в такой обстановке, когда необходимо было принимать самому решения, от которых зависела жизнь подчиненных и гражданских лиц. Приходилось воевать на своей территории против своих же людей, с которыми жили в мире и согласии 75 лет. Руководство СССР, а позже и России, само не знало что делать, и растеряться в такой обстановке, наверное, было не так уж и сложно.

Но вернемся к происходящим событиям. Увидев меня, командующий стал кричать: «Кто стреляет на учебном центре?» Я ответил: «Да молдаване стреляют. Уже было несколько разрывов на полигоне». В это время были слышны выстрелы батарей подполковников Н. и В.

Неткачёв: «А это кто стреляет?»

Маракуца, который уже был в курсе происходящего, ответил: «Да это у тебя кондиционеры так работают».

Неткачёв приказал подполковнику Копылову: «Выключи кондиционеры».

Копылов выключил. Наступила тишина, которая совпала по времени с перерывом в стрельбе. Минут пять выстрелов не было слышно.

Маракуца сказал Копылову: «Включи кондиционеры, очень жарко». Только Копылов включил кондиционеры, как со стороны учебного центра вновь раздались звуки выстрелов, но Неткачёв уже на них не отреагировал.

Смирнов и Маракуца просили Неткачёва дать команду на открытие ответного огня и передачу техники. Командующий армией отвечал: «Без команды не могу. Мы не участвуем в конфликте».

Смирнов: «Кто может дать команду?»

Неткачёв: «Министр обороны или президент».

В это время позвонил оперативный дежурный армии и доложил: в парковой зоне дивизии к заминированным подходам к хранилищам с танками толпа женщин и казаков во главе с Г.С. Андреевой подогнали бульдозеры.

Еще немного и они начнут разминирование. Генерал Ю.М. Неткачёв, обращаясь к нам с Кимом, сказал: «Вы свободны».

Мы вышли в приемную. Я шутя говорю: «Руслан, если некому, то дай хоть ты команду на открытие огня». На что он мне ответил: «Да тебе команда и так не нужна».

Под давлением сложившихся обстоятельств Ю.М. Неткачёв вынужден был передать приднестровцам 10 танков, правда из учебно-боевой группы. В этот же день ПМР были переданы: БТР-70–29 ед.; БМП-2К; 21 автомобиль; ЗСУ-23–4; ЗСУ-23–2–12 ед. (зенитные спаренные установки). Передано ГСМ: А-93–4250 кг; А-76–20 522 кг, ДТ — 16 102 кг. На складах армейской авиации было похищено военного имущества на сумму 2 195 107 рублей.

В период с 20 по 25 июня всех, начиная от И.Н. Смирнова до Г.С. Андреевой, преследовала только одна мысль: необходимо захватить технику 14-й армии, и все проблемы будут решены.

Люди не хотели понимать, что техника стоит на длительном хранении и что ее необходимо сначала снять с консервации и подготовить к боевому применению. Тем более, часть техники по приказу Ю.М. Неткачёва была разукомплектована. Эта ложная надежда сыграла в дальнейшем свою отрицательную роль.

Когда Ю.М. Неткачёв все же приказал передать приднестровцам 10 танков, то оказалось, что, кроме механиков-водителей, иных специалистов не было.

Оружие было не пристреляно, все находилось в смазке. Экипажи не успели ознакомиться с устройством танка, как их погнали в бой.

Вот статья «Танкисты задачу выполнили» в газете «Трудовой Тирасполь» за 15 июня 1999 г. (автор — М. Анненко):

«Кадровый военный СВ. Вуколов прослужил в Советской армии 25 лет. Офицер-танкист. Еще с 1990 г. начал заниматься тем, что собирал офицеров, чьи опыт и профессиональные знания могли пригодиться нашей республике. В 1992 г., когда начались боевые действия, Сергей Васильевич получил от ОСТК задачу — организовать бронегруппу. Об этом — его воспоминания, которые мы предлагаем вниманию наших читателей:

“Когда Молдова начала военные действия против Приднестровья, была поставлена задача — собрать офицеров. Мы занимались этим вместе с А. Путрой, В. Катушкиным. Поскольку была поставлена задача — организовать бронегруппу (под кодовым названием “Белая акация”) из тех офицеров, которых уже удалось на тот момент собрать, выделили танкистов. Началось формирование экипажей. Командиров выискивали через военкомат, давали объявления по радио. Удалось привлечь таких высокопрофессиональных офицеров, как полковник Лепихов, полковник Астахов, подполковник Мячев. Эти люди закончили академии (Лепихов и Астахов), а Мячев прослужил более 25 лет в танковых частях. Привлекались и другие танкисты, которые имели опыт войны в Афганистане. Все они и составили костяк бронегруппы.

После этого начали создавать танковые экипажи. Большая трудность заключалась в том, что люди знали только машины класса Т-55, а с современными Т-64Б совсем не были знакомы.

Т-64Б насыщены электроникой, автоматикой, то есть намного более сложные машины. Все это не могло не сказаться на подготовке экипажей.

Было создано две танковые роты. Одна находилась на боевых позициях на Дубоссарском направлении, а вторая проходила подготовку в учебном центре, изучала технику. Хотя, конечно, за такой короткий срок трудно было что-то успеть. 2-я танковая рота должна была 20 июня убыть на Дубоссарское направление. Но 19 июня молдавская сторона ввела в Бендеры свои подразделения. После этого 20 июня в 2 часа ночи по нашему радио прозвучал сигнал “Белая акация”. Конечно, все не успели прибыть, поэтому пришлось формировать сборные экипажи. Слаженность отсутствовала. Многих людей я совсем не знал.

Женщины взяли в 14-й армии около пяти утра три танка (то есть угнали их, попросту говоря). Пулеметов на них не было. Были и неисправности, которые очень влияли на ведение боевой работы. Допустим, оторван кронштейн крепления пулеметной коробки — уже проблема. На старых машинах класса Т-55 ленту можно было заряжать в пулемет любой стороной, начать с любого конца — и пулемет работал. Здесь так уже не получалось. И угол подачи пулеметной ленты должен быть соответствующим, и соответствующая укладка ленты в пулеметных коробках. Вроде бы все это мелочи, но они сыграли большую роль при атаке. В самый критический момент пулемет начало клинить, и он перестал стрелять.