Кровавый снег Даманского. События 1967-1969 гг. - Виталий Дмитриевич Бубенин Страница 4

дала возможность Китаю заявить о своих территориальных притязаниях и развернуть враждебную кампанию против СССР. Пользуясь тем, что ряд участков советско-китайской границы по рекам Амуру, Уссури, Аргуни и ряду других не были должным образом оформлены, китайское руководство стало предъявлять свои права на территорию Советского Союза в пределах полутора миллионов квадратных километров — туда входят Приморский, Хабаровский края, остров Сахалин, Восточная Сибирь до озера Байкал, районы Средней Азии вплоть до озера Балхаш. Китайцы обозначили 22 спорных участка на границе с СССР.

Корни конфликта

Тогда же стала осложняться обстановка на государственной границе. Поначалу это были незначительные нарушения существующего режима границы, совершавшиеся, как правило, гражданским приграничным населением. Но на отдельных участках уже китайские военнослужащие пытались периодически демонстративно нарушать Государственную границу Советского Союза. В 1964 г. китайцы предприняли 8000 провокаций с участием в них более 30 000 человек. В 1965 г. — 1970 провокаций, 1966 г. — 1100,1967 г. — 2130 с участием в них соответственно 5200, 5000 и 10 171 человек. Вот лишь один пример. В апреле 1965 г. около 200 китайцев под прикрытием военнослужащих перешли на советскую территорию и тракторами вспахали более 80 гектаров земли, мотивируя это тем, что пашут на своей территории.

С 1967 г. провокации на советско-китайской границе стали приобретать характер жестоких столкновений. Китайцы уже силой пытались изменить границу на ряде участков.

В это время Советское правительство предпринимает ряд мер по нормализации обстановки и выработке конструктивных мер по предотвращению разрастания пограничных трений, пытается снять их остроту. 17 мая 1963 г. оно предложило правительству КНР провести двусторонние консультации, которые начались в феврале 1964 г. в Пекине. Советскую делегацию возглавлял полномочный представитель СССР в ранге заместителя министра П.И. Зырянов, китайскую — заместитель министра иностранных дел Цзэн Юнцюань. Советская сторона главной целью переговоров ставила вопросы уточнения прохождения линии границы: провести на судоходных реках по середине главного фарватера, а на несудоходных реках — по середине реки или ее главного рукава, что полностью соответствовало сложившейся международной практике установления границ по рекам.

Консультации и переговоры в Пекине позволили в рабочем порядке согласовать многие пограничные вопросы. В соответствии с международным правом граница по рекам была определена по фарватеру. Возникли затруднения в связи с определением принадлежности ряда островов на реках Аргунь и Амур. Советская делегация предложила тогда уступить Китаю несколько островов на реке Аргунь в обмен на ряд островов на дальневосточном участке. Это предложение китайцы не приняли. Решение о принадлежности спорных островов было предложено вывести «за скобки» для рассмотрения в будущем. Китайцы согласились. Предлагалось также вывести за рамки договоренности в Пекине вопрос об островах в районе Хабаровска (Большой Уссурийский и Тарабаровы острова), где стороны по разному толковали Пекинский договор 1860 г. Была достигнута договоренность продолжить консультации в Москве. Однако, несмотря на неоднократные напоминания с советской стороны в тот период и в последующие годы, правительство КНР уклонялось от завершения таких консультаций.

Советский Союз не парафировал, то есть не подтвердил предварительные договоренности, достигнутые в Пекине по всему участку советско-китайской границы. В том числе и по Даманскому. Глава Правительства СССР Н.С. Хрущев заявил тогда: «Или все, или ничего». В такой ситуации китайцы, видимо, посчитали дальнейшие консультации и переговоры бесперспективными. А нужно-то было вывести за рамки достигнутых договоренностей участок границы в районе Хабаровска и по реке Аргунь и продолжить по нему консультации отдельно. А по согласованным участкам продолжать работу по подготовке договора. Но этого не случилось.

В результате на всем протяжении государственной границы с Китаем по рекам Амур и Уссури охрана границы продолжала осуществляться как и прежде по старому, столетней давности Пекинскому договору. Это неизбежно вело к нарастанию напряженности, конфликтов и инцидентов. А в итоге — и к кровопролитным боям на границе в марте 1969 г.

Но все же главными причинами прекращения консультаций по пограничным вопросам, эскалации напряженности были, на мой взгляд, политические и идеологические разногласия между КПСС и компартией Китая. Уже после смерти Сталина Китай не хотел оставаться в списке лидеров международного коммунистического и рабочего движения (МКРД) на том месте, которое ему определили лидеры ведущих компартий мира. Он всячески стремился добиться более достойного признания и роли Китая в мировом революционном процессе. Это, мягко говоря, не нравилось Н.С. Хрущеву — руководителю КПСС и сильнейшего в мире государства. Хрущев испытывал и личную неприязнь к руководителю самой многочисленной компартии мира Мао Цзедуну. Он относился к нему пренебрежительно, называя его «старой калошей». Он обращался с китайскими руководителями как с бедными родственниками, беспардонно критиковал Мао и китайцев вообще: «Без штанов ходят, а туда же — кричат о коммунизме...» Китайцы крепко обиделись, а обид они долго не прощают.

В начале 60-х гг. Китай решил окончательно выйти из-под советской опеки. Вопреки признанному МКРД революционному пути построения социализма, Китай пошел по своему пути, отличному от общепризнанного, чем вызвал у руководства КПСС и МКРД недовольство. К середине 60-х гг. политический и экономический курс «большого скачка» полностью провалился. Экономика Китая начала давать сбои. Это дало повод для острой критики экономического и политического курса КПК со стороны братских компартий. Они называли компартию Китая раскольнической, отклоняющейся от марксистско-ленинской теории построения социализма.

После провала «большого скачка» Китай стремился поправить свою экономику и выдвинул новый курс на построение социализма под названием «Культурная революция». Но и ему была уготована та же судьба.

Оба курса Китая на самостоятельное развитие, ввергшие страну в разруху и нищету, не вписывались в понимание компартиями других социалистических стран теории и практики революционного процесса и построения социализма. Курс КПК подвергался жестокой критике, идеологическим и политическим нападкам, оскорблениям и унижениям как со стороны КПСС, так и со стороны руководимого им коммунистического движения. Китай называли тогда не иначе как предателем идей социализма. Конечно, в условиях, когда накаленные до предела межпартийные разногласия перешли уже в сферу межгосударственных, ни о каком продолжении консультаций и переговоров по каким-то конкретным вопросам не могло быть и речи.

КПСС, уже возглавляемая Л.И. Брежневым, начинает активную атаку на КПК на идеологическом фронте, объявляя политический курс Китая ревизионистским, подрывающим единство МКРД, играющим на руку американскому империализму.

Обострило отношения и то, что в период разгара «холодной войны» Китай занял выжидательную позицию. Следуя древней китайской мудрости, Китай, как «старая мудрая обезьяна», сидел на высокой горе и смотрел, как у подножия ее «схватились в смертельной схватке два тигра». В отношении КПК усиливались критика и идеологическое давление. Китай, со своей стороны, резко