Сталин и заговор генералов - Минаков Сергей Тимофеевич Страница 56

них занимали особое положение и сохраняли фронтовую организационную структуру, обусловленную наиболее опасными геостратегическими направлениями. Этими обстоятельствами объяснялось и распределение наличных стрелковых и кавалерийских дивизий по фронтам и округам.

В 1922 г. количество стрелковых дивизий в Красной Армии было сокращено до 35, хотя в связи с «военной тревогой» во второй половине 1923 г. их количество увеличилось до 49. Впрочем, реальное их число в 1923 г. не превышало 40, поскольку уже в начале года 9 стрелковых дивизий было переведено на территориальный принцип. В округах и на фронтах имелось 17 управлений стрелковых корпусов. Количество кавалерийских дивизий было сокращено до 16. Эти цифры интересны в контексте последующих рассуждений для определения степени важности того или иного фронта или военного округа.

Так, на территории самого большого в европейской части страны Украинского военного округа было дислоцировано 5 стрелковых корпусов в составе 9 стрелковых дивизий и 2 кавалерийских корпуса. На Западном фронте было дислоцировано 3 стрелковых корпуса в составе 8 стрелковых дивизий, 2 кавалерийские дивизии и 1 отдельная кавалерийская бригада. При этом надо иметь в виду, что в начале 1923 г. на территориальный принцип комплектования в УВО были переведены 3 стрелковые дивизии, а на Западном фронте — 1. Таким образом, фактически в первой половине 20-х годов количество реальных стрелковых дивизий на Западном фронте было 7, а в УВО — 6. В этом отношении- концентрация полноценных боевых стрелковых дивизий на Западном фронте оказывалась больше, учитывая и гораздо меньшее по территории пространство, занимавшееся фронтом. В первой половине 20-х годов (до 1925 г.) Западный фронт в силу геостратегических ориентаций СССР был главной военно-территориальной единицей, а его командующий по номенклатуре — фактически «генералом № 1». Начиная с 1925 г. постепенно геостратегические акценты смещаются, и на первое место не только по пространству, но и по стратегическим задачам выходит Украинский военный округ. Он сохраняет такое положение до начала 30-х годов. Именно тогда первенство переходит к Отдельной Дальневосточной армии. Во всяком случае, на Западном фронте и в УВО в 1922—1923 гг. были дислоцированы 17 стрелковых дивизий (из них 13 «реальных», кадровых). В то же время на оставшиеся 9 (а с начала 1923 г., после упразднения ДВР и Народно-революционной армии ДВР, на 8) военно-территориальных единиц оставалось в среднем по 3—4 стрелковые дивизии.

Кроме вышеозначенных двух, наиболее важных и политически влиятельных военно-территориальных единиц — Западного фронта и УВО, — значение оставшихся можно распределить следующим образом: Туркестанский фронт, Отдельная Кавказская армия и 5-я Отдельная армия.

На Туркестанском фронте велись активные боевые действия. Там был дислоцирован 13-й стрелковый корпус и 11-й кавалерийская дивизия, а также несколько более мелких стрелковых и кавалерийских соединений и частей.

Отдельная Кавказская армия находилась на весьма политически беспокойной территории трех закавказских республик. Там продолжали вспыхивать малые и относительно обширные очаги восстаний вплоть до 1924 г. Там были дислоцированы Кавказский стрелковый корпус и несколько национальных дивизий.

5-я Отдельная армия оставалась, особенно с начала 1923 г., вооруженной силой на Дальнем Востоке, контролировавшей и поддерживавшей оборону в этом отдаленном районе Советской России и СССР.

До революции самый престижный — «столичный», Петроградский военный округ теперь не играл первостепенной роли. Как правило, его командующим являлся не самый лучший по полководческим данным «генерал».

Из «внутренних» военных округов по значимости и престижности на первом месте находился Московский военный округ, затем Северо-Кавказский, за ним Приволжский и Сибирский военные округа. Как правило, командующими этими округами назначались лица, политически надежные, хорошие военные администраторы, но не «полководцы». Если на один из этих округов попадал «боевой генерал», то это можно было считать одним из признаков обострения внутриполитической ситуации.

Следует иметь в виду, что значимость военно-территориальных единиц, а значит, и командующих фронтами и округами на протяжении всего изучаемого периода менялась в зависимости от смещения доминанты политических проблем в стране и государстве. В 1922—1924 гг. политическая и внешнеполитическая обстановка, в частности в Советской России и СССР, обозначила следующую иерархию командующих и военно-территориальных единиц: Западный фронт, Украинский военный округ, Петроградский военный округ, Отдельная Кавказская армия, 5-я Отдельная армия, Северо-Кавказский военный округ, Туркестанский фронт, Приволжский военный округ, Сибирский военный округ.

Как ранее оговаривалось, уже к началу 1920 г. в Красной Армии обозначились два различных принципа определения и структурирования системы комплектования комсостава и военной элиты.

Один принцип, на котором строил Красную Армию с 1918 г. Л. Троцкий, это, в сущности, был тот же принцип, на котором комплектовался комсостав и военная элита в русской дореволюционной армии и в любой армии с устоявшейся и традиционной системой организации общества и государства. Этот принцип предполагает в качестве основных критериев при назначении и продвижении по службе комсостава, включении тех или иных генералов в военную элиту: 1) образовательный ценз; 2) служебный стаж и 3) боевой опыт. При этом за редким исключением к комсоставу и военной элите подходят как к профессионалам, «ремесленникам». В бурной дискуссии, развернувшейся в Красной Армии в 19^1 —1922 гг. о «военной доктрине», Л. Троцкий отстаивал именно это мнение. Он считал, что суть военного дела не в военной науке или в военном искусстве, а в военном ремесле. Хороший офицер и хороший генерал — это хороший ремесленник, специалист своего дела. Поэтому военная элита Красной Армии в период руководства ею Троцким формировалась, как правило, из генералов или старших офицеров (полковников) с высшим военным образованием, т. е. из старших и высших офицеров Генштаба старой армии. Затем шли офицеры-генштабисты в чипах от штабсгкапитана до подполковника. На третьем месте были бывшие кадровые офицеры старой армии, т. е. получившие нормальное военное образование в военных училищах до 1-й мировой войны. На четвертом месте — офицеры военного времени. На пятом — все остальные. Во всяком случае, при назначениях на ту или иную командную или штабную должность исходили преимущественно и по возможности из вышеозначенного принципа. Этот принцип волей-неволей группировал военспецов-генштабистов (в своем большинстве) вокруг Троцкого.

Иной принцип формирования, комплектования комсостава и военной элиты предлагал главный оппонент Троцкого в этих вопросах Тухачевский. Уже к концу 1919 г. он сформулировал основные положения «стратегии гражданской или революционной войны>>. Не без оснований Тухачевский, имевший богатый опыт руководства армиями на фронтах Гражданской войны, утверждал, что оперативно-стратегические принципы, действующие в гражданской или революционной войне, отличаются от общеизвестных и общепринятых, классических. В революционной войне социально-политические и социокультурные факторы предопределяют оперативно-стратегические ориентации. Поэтому академическое образование, как правило, не только недостаточно в гражданской или революционной войне, но порой даже вредно. Поэтому, по мнению Тухачевского, не высокий образовательный ценз должен определять место того или иного командира в командно-служебной иерархии и в военной элите, а природные дарования, способности адекватно реагировать на конкретные, часто случайные боевые ситуации не только в тактическом, но и в оперативном и даже в оперативно-стратегическом планах. Высшие командиры, военная элита в революционной войне обязательно ангажированы политикой. Быть стратегом и не быть политиком в ней невозможно. Отсюда вывод Тухачевского о том, что наиболее пригодными для гражданской или революционной войны кадрами командиров могут быть преимущественно младшие кадровые офицеры, офицеры военного времени, даже просто способные унтер-офицеры, солдаты, политкомиссары. Чем меньше их сознание зашорено «академическими догмами», тем свободнее и более творчески, правильнее реагируют они на боевую ситуацию. Принцип комплектования и продвижения комсостава, отстаиваемый Тухачевским, «стягивал» к нему преимущественно «красных командиров» и «революционных генералов», не имевших соответствующего по номенклатуре образовательного ценза.