Анна Соле - Последний портрет Леонардо

Последний портрет Леонардо

Анна Соле

© Анна Соле, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

В один из дней июня 1518 года, в послеполуденный час, когда вкусный обед съеден, но ещё не переварен, голова опущена на мягкие подушки в прохладной комнате с плотно закрытыми ставнями, тяжёлые веки сомкнуты, а в разморенном сознании трепещут сладкие сны, бретонский город Фужер был разбужен криками: «Король Франциск едет к нам. Карета с саламандрой! Король, король!». Не открывая глаз, эшевен* города сир Гильберт повернулся на другой бок и снова погрузился в своё сновидение – он стоит во дворе замка Амбуаз, где вместе с десятком рыцарей ожидает приезда короля, который вот-вот должен вернуться с охоты…, – и в эту секунду до его плеча дотронулся слуга:

– Мессир, проснитесь. Король Франции едет к нам. Поспешите…

Сон слетел тут же. Глава города сел в постели и растерянно огляделся по сторонам.

– Кто кричал? – недоумённо спросил он.

– Мальчишки, мессир. Они видели карету короля. Она едет к нам.

– Так… Ну-ка, приволоки мне сюда одного из них, – приказал он.

Слуга кинулся исполнять поручение, однако ватага ребят уже успела переместиться на соседнюю улицу, где с завидным старанием продолжала баламутить её обитателей. Добежав до угла, он увидел вдали стайку сорванцов и крикнул что есть мочи:

– Жан, быстро беги сюда, получишь денье!

Возгласы моментально смокли, вся компания остановилась, развернулась и трое счастливчиков, наперегонки, кинулись к нему. Схватив за руку самого первого – рыжего отпрыска сапожника Жака, слуга потащил его в дом.

– Мальчишка доставлен, мессир, – доложил он.

Распахнув дверь спальни, глава города набросился на парня с вопросом:

– Быстро говори, что ты видел.

– Карета, мессир. Большая, красная, отделанная золотом, и на ней герб Франциска. Я то знаю, что саламандра это…

– Карета ехала одна? – перебил его эшевен.

– Да, мессир, совершенно одна.

– Никого рядом с ней не было?

– Нет, точно нет.

– Хорошо. Значит это не король Франциск. Король никогда не путешествует один, рядом с ним всегда свита…, – размышлял вслух Гильберт. – Скорее всего, это придворный, которому он даровал право пользоваться своей каретой.

– Беги, беги, – отослал он Жана, и тут же закричал на слуг:

– Чего стоите? Быстро подавайте рубашку, чулки, что там ещё.

Через две минуты мессир Гильберт выскочил из дома, на ходу просовывая руки в подставляемый слугой камзол. Задыхаясь и проклиная тот миг, когда приближённому короля пришла в голову мысль без предупреждения нагрянуть в Фужер, он бежал к южным воротам – туда, где как на ладони была видна дорога, ведущая в город. Здесь уже стояло человек тридцать бретонцев – таких же как и он сам: раскрасневшихся, потных, одетых в наспех застёгнутые парадные платья и камзолы. Открыв рты, смотрели они на виновницу сегодняшнего переполоха, которая поворачивала внизу, величаво демонстрируя свои округлые, пурпурного бархата бока, герб короля Франции, а позолота сверкала на солнце так, что зрители, застыв в восхищении, были не в силах оторвать глаз от столь ослепительно-роскошного зрелища.

Карета приближалась.

Шёпот смолк, плечи распрямились, толстые животы втянулись, истощенные старческие груди, наоборот, выкатились вперёд, а пара лошадей, обдав близко стоящих горячим влажным дыханием, остановилась прямо напротив эшевена.

Казалось, настал тот долгожданный момент, когда можно было удовлетворить своё любопытство и увидеть приехавшего незнакомца, но, увы, тяжёлая пурпурная ткань, плотно занавешивающая окна кареты, портила всё дело. Знатные господа и простые бретонцы начали протискиваться ближе, отпихивать друг друга, приседать, вытягивать шеи, – всё для того, чтобы посмотреть… даже не на самого влиятельного господина, а хотя бы на цвет камзола того, кто находился сейчас внутри кареты короля Франции… Всё тщетно. И вдруг дверца приоткрылась, какой-то монах, оказавшийся точно напротив, склонился в низком поклоне, выпрямился, сделал лёгкий шаг вверх и исчез внутри. Дверца захлопнулась прямо перед носом сира Гильберта, который только-только успел расчистить себе дорогу локтями. Карета, как ни в чем не бывало, поехала дальше.

Это было сродни поражению!

Во-первых, имя господина, который только что въехал в город, так и осталось неизвестным. Во-вторых, почему простой монах, на которого никто не обратил внимания, оказался ближе к придворному короля, чем они – высокородные дворяне и богатые буржуа? И в-третьих, этот незнакомец даже не счёл нужным выглянуть и поприветствовать их!

В растерянности смотрели оскорблённые жители города на удаляющийся от них красный, широкий зад, но вскоре опомнились и побежали (а некоторые поковыляли, опираясь на руку преданного слуги) следом за каретой. Не прошло и пяти минут, как большая половина любопытствующих, устав от постоянной беготни сегодняшнего дня, совершенно выбилась из сил. Вперёд были посланы слуги с приказом: догнать, смотреть во все глаза, услышать и доложить.

А карета, тем временем, проплутав по улицам города, остановилась прямо напротив церкви Сант-Леонард. Из неё легко выскочил монах, затем тяжело, медленно, опираясь на протянутую руку, сошёл пожилой человек.

Когда запыхавшиеся подмастерья и дворовые выбежали на площадь перед собором, они увидели широкие плечи, короткий красный плащ, ниспадающие до плеч седые волосы незнакомого старика с могучей осанкой, который тотчас исчез за тяжёлой дверью церкви в сопровождении монаха…

Спустя всего лишь полчаса добрая половина Фужера буквально гудела, обсуждая приезд королевского художника и архитектора Леонардо да Винчи в их город. Знаменитый итальянец провёл десять минут в келье простого монаха, перекинулся несколькими словами с настоятелем церкви, кивнул мессиру Гильберту и, больше ни с кем не поговорив, не приняв ничьё приглашение отобедать, уехал из города спустя чуть более четверти часа после того, как въехал в него.

О чём известный художник, любимец короля, облагодетельствованный им, мог разговаривать с простым монахом церкви Сант-Леонард? – этот вопрос не выходил из умов жителей Фужера несколько дней. Ответ мог знать только один человек – молчаливый и строгий служитель церкви Александр. Но он ни в какую не хотел отвечать на чьи-либо вопросы и лишь сверкал чёрными, как уголь, глазами на постоянно донимающих его любопытных горожан. В конце концов от него отстали.

А вскоре, за повседневными заботами, бретонцы и вовсе забыли о знаменитом итальянце, неизвестно зачем приезжавшим в их город…

Германия, Мюнхен. 2005 год

9 часов утра. Ресторан с видом на площадь Мариенплатц.

Роберт Хайнц любил завтракать в этом ресторане. Кожаные диваны, горячий ароматный кофе, свежевыжатый холодный апельсиновый сок, свежие французские круассаны и свежая пресса. Хорошее начало утра.

Роберту 45 лет. Он не высок ростом, плотный, спортивного телосложения. У него рано поседевшие волосы, которые, собственно, и выдают его возраст, серые, глубоко посаженные большие глаза, прямой нос и мягкий овал лица. Одет Роберт в джинсы и светлый свитер, и то и другое без модных выкрутасов, классического покроя и безупречного качества.

Завтракает он в этом ресторане почти каждое утро на протяжении двух лет, всегда ровно в 9 утра, независимо от того, будний это день или выходной.

Сегодня, намазывая на круассан масло, Роберт отчего-то вспомнил своё детство. Как тогда, мама, улыбаясь, протягивала ему маленький кусочек чёрного хлеба, посыпанный солью, и не было в целом свете ничего вкуснее, чем этот хлеб. Сейчас он мог себе позволить любой деликатес из любой точки мира, вот только той радости, которая была в мальчишеские годы, увы, он более не испытывал. Можно купить прекрасное вино, свежайшее, наивысшего качества мясо, морепродукты или сыр, но ни за какие деньги нельзя приобрести свет маминой улыбки, полной любви. Любви наивысшей, истиной, незаменимой, не знающей условностей и оговорок. Как давно умерла мама и как сильно – до сих пор, спустя 20 лет! – её не хватает.

Роберт вздохнул, сделал большой глоток кофе, открыл газету и начал читать. Непрекращающиеся битвы за металл, сплетни, скандалы, назначения, прогнозы, которые никогда не сбываются, он уже совсем было хотел отложить газету в сторону, но решил просмотреть последнюю страницу. На глаза ему попалось объявление: «Продаётся старинный замок в Германии. Замок XVI века, хорошее состояние, 8 комнат, оранжерея. Площадь поместья 4 гектара. Красивый вид. Недалеко от Штарнберга». Дальше была написана цена. Он старательно пересчитал нули, их было 6, и, отложив газету в сторону, задумался.

Если бы пять минут назад, ему задали вопрос: «Собираетесь ли Вы в ближайшее время приобрести недвижимость?», он бы с уверенностью ответил: «Нет». Но как-то помимо его воли, неожиданно, замок увлёк его. Ещё некоторое время он ковырялся в своих чувствах, удивляясь этому внезапно вспыхнувшему интересу, а затем позвонил своему помощнику и дал задание договориться о просмотре.