Александр Михайловский - Крымский излом Страница 10

   Я подошел к подрагивающей и тихо урчащей командирской машине. Кто бы знал, как надо на нее забраться? Но, была не была, глянул, как ловко запрыгивают на броню "пятнистые" осназовцы, поставил ногу на гусеницу, уцепился за протянутую руку в странной кожаной перчатке с обрезанными пальцами, и... Вот я уже наверху, грею свою задницу на теплой крышке моторного отсека. А приятно, черт побери, особенно в такую холодную ночь.

   Рядом устраиваются бойцы осназа. Оказывается, они только кажутся такими широкоплечими, потому что на них надето что-то вроде противопульной кирасы, и очень любопытные жилеты, без рукавов с множеством карманов набитых всякой всячиной. Но в основном они нагрузились боеприпасами. Это какой же умный человек придумал такую удобную вещь? Ведь в подсумках на ремне много всякого не утащишь, а тут считай, втрое-вчетверо носимый боекомплект увеличить можно. За такую выдумку и Сталинской премии не жалко.

   Пригрелся я сидя на теплой броне, и уже начал было кемарить, и тут слышу звонкий девичий голос, - Товарищ командир, будьте добры, руку дайте! - смотрю вниз, и что я вижу! Стоит красавица писаная, щеки румяные, глаза черные, каска эта круглая, чуть ли не на нос съезжает. И говорит она мне, - Да, да, молодой человек, это я вам! Подайте, пожалуйста, руку девушке.

   Тут мне краска в лицо бросилась, прижал я к себе свою "светку" левой рукой, чтоб не выронить, а правую подал этой красавице. Коротко пискнув, она взлетела наверх, - Андреева Ирина, военный корреспондент, - представилась она, и протянула мне свою узкую ладошку.

   - Петр Борисов, старший лейтенант, - я торопливо стянул с руки шерстяную варежку, чтобы пожать ее руку. - Будем знакомы.

   Я уже хотел было спросить, от какой газеты ее командировали на фронт, но тут с оглушительным гулом над нами низко пролетел один из винтокрылых аппаратов. В этот момент кинооператор, который снимал своей камерой все происходящее, опустил свой аппарат, в два прыжка добежал до нашей машины, и запрыгнул на броню, усевшись рядом с корреспонденткой. Стало очень тесно, острый локоток Ирины уперся мне в бок, прямо под ребро. Мотор взревел, машина дернулась, и мы поехали...

   Я огляделся, кроме меня, на этой машине оказалось еще восемь моих разведчиков, три корреспондента, и три осназовца. Остальные осназовцы, быстрым шагом, иногда переходящим на бег, плавно, как кошки, перемещались вдоль заборов и стен домов. Я попытался вспомнить план города, который нам показывали перед операцией.

   Точно, мы двигались к улице Революции, на соединение с главными силами десанта. Проехали мы так не больше двух кварталов, как нас обстреляла группа румын на перекрестке, кажется, со Школьной улицы. Мы все моментально спрыгнули с брони, укрывшись от огня за бортом машины. Я уже собрался было открыть огонь из своей "светки" в сторону врага, но не успел. Наш танк моментально развернул свою башню, и... то что я считал длинным накатником, оказалось скорострельной автоматической пушкой. Пульсирующее оранжевое пламя на срезе ствола, бьющий в уши грохот. На моих глазах очередь из осколочных снарядов буквально вымела румынское пехотное отделение из подворотни, в которой они укрывались. Группа осназовцев перебежками, прикрывая друг друга, вдоль стен бросилась в сторону румын. В наступившей тишине прозвучало несколько одиночных выстрелов.

   Тем временем я заметил, как метрах в двухстах от нас, на следующий перекресток выехал еще один такой же танк. Стало понятно, что бригада осназа, методично, словно железной цепью отжимает фашистов от берега. Они все делали так, вроде бы спокойно и не торопясь, но если присмотреться внимательнее, то получалось, что эти люди просто не суетились, так как каждый из них знал, что ему делать в данную минуту.

   Внезапно стрельба в городском квартале впереди нас стала заполошной. Взрывы гранат перемежались с криками "Ура!" и "Полундра!". Капитан Рагуленко, стоявший рядом со мной, как-то странно наклонил голову, как будто к чему-то прислушивался, потом огляделся по сторонам, - Так, товарищи, командиров ко мне, и сержантов тоже! - отдал он команду. Через пару минут все командиры, включая и командира нашего отряда, собрались у головной машины.

   - Значит так, товарищи, обстановка следующая. Впереди, на углу проспекта Ленина и улицы Дмитрия Ульянова, в капитальном доме закрепилось до взвода румын, а может даже и больше, кто их сейчас сосчитает. Наши уже несколько раз атаковали, но пока безрезультатно. У нас большие потери. У "Аллигаторов" БК на исходе, так что они пока нам помочь ничем не могут. Задача - выдвинуться к указанному перекрестку, и уничтожить опорный пункт противника, при этом часть второго взвода ударит вдоль проспекта румынам в тыл. Все понятно?! - он повернулся к капитану Топчиеву, - Товарищ капитан, я конечно не могу вам приказывать, у вас свое начальство... Но есть просьба, - наш командир кивнул, - Не могли бы вы послать вперед своих людей, чтобы некоторые ваши орлы не открыли с перепугу по нам стрельбу?

   - Конечно можно, - взгляд командира упал на меня, - Борисов, бери свою группу, и пулей вперед. Предупреди там кого надо, что мы идем на подмогу.

   Когда я со своими разведчиками добежал до места схватки, то там как раз захлебнулась очередная, третья атака. Лейтенант, командовавший ротой штурмовавшей перекресток, был тяжело ранен, его замещал старшина первой статьи, очевидно из сверхсрочников. Увидев три моих кубаря, он весь приободрился и подтянулся, очевидно, рассчитывая, что я приму командование, и сниму с него этот тяжкий груз, - Товарищ старший лейтенант... - начал было он свой доклад, но у меня были совсем другие планы, хотя выяснить, что происходит, совсем не помешало бы, - Представьтесь как положено и доложите обстановку? - одернул я его.

   - Временно исполняющий обязанности командира роты старшина первой статьи Иван Антонов. Роте поставлена задача овладеть перекрестком проспекта Ленина и Дмитрия Ульянова, и двигаться дальше в сторону Нового города. Противник оказывает сильное сопротивление, мы никак не можем взять этот дом. Румыны отбили уже три наших атаки. До половины личного состава роты убито и ранено.

   - Атаки временно прекратить, сюда идет подкрепление, осназ с танками, - ответил ему я.

   - С какими танками, товарищ старший лейтенант? - не понял старшина, но в это время за нашей спиной раздался шум, лязг гусениц, и позади нас на улицу выползла первая машина. Вряд ли румыны что-то видели, и пулеметный огонь они открыли, скорее всего, больше на шум.

   Мы со старшиной прижались к стене, а над нашей головой засвистели пули, с противным визгом рикошетируя от стен. В ответ сверкнула оранжевая вспышка выстрела и грянул гром. Секунду спустя разрыв снаряда заставил пулемет замолкнуть. Вслед за первым, на перекресток выдвинулся второй танк, и они попеременно повели обстрел дома превращенного во вражеский опорный пункт. Гремели артиллерийские выстрелы, взрывы снарядов проламывали в стенах сквозные дыры, а тем временем осназовцы, под прикрытием артиллерийского огня и густых клубов известковой пыли своей плавной походкой, перебежками, не торопясь приближались к зданию.

   - Действительно, танки, наши танки, - старшина присел на корточки, - и как же это удалось? - в этот момент осназовцы сблизились с домом метров на пятьдесят, после чего пушки замолчали. Наступила оглушительная тишина. Собравшиеся вокруг нас бойцы десанта заворожено наблюдали, как, стремительным броском коренастые фигуры нырнули в клубы пыли. Потом из дома раздалось несколько коротких очередей и одиночных выстрелов. Опорный пункт был взят. После трех минут обстрела, и совсем без потерь. Я потряс старшину за плечо, - Слышь, старшина, скажи своим бойцам, что кроме нашего десанта тут целая эскадра. В городе высажена кадровая штурмовая бригада осназа с плавающими танками. Румынам и немцам теперь полный каюк.

   Тем временем пыль потихоньку осела, и через несколько минут из дома вышел осназовец, и пошел к нам. По чуть сдвинутой на затылок каске, и расстегнутому бушлату я узнал капитана Рагуленко. Так это он, получается, сам повел в атаку штурмовую группу?! В этот момент мне отчаянно захотелось иметь такого же командира. Нет, не могу сказать, что капитан Топчиев плохо командует, но ротный у осназовцев - это что-то запредельное. Тем временем из разрушенного здания вышли и остальные осназовцы, все восемь. И так же не торопясь они направились в нашу сторону. В наступившей тишине стали слышны стоны раненых. В трех бесплодных атаках наши товарищи потеряли не менее полусотни бойцов и младших командиров, и многие, чуть ли не половина из них, были еще живы... Товарищи перевязывали их индивидуальными пакетами, хотя для многих это, очевидно, было лишь продление мучений.

   Когда Рагуленко подошел к нам, вдруг заговорила журналистка, - Товарищ капитан, этих раненых надо немедленно эвакуировать. Ну, пожалуйста...