Юрий Иванович - Второй шанс Страница 10

– Да как не быть, – перешла хозяйка на бормотание, в задумчивости массируя виски указательными пальцами. – Самой бог детей не дал, зато сестра с братом на потомство оказались плодовитые. Да и со стороны кузенов родственников хватает…

– Почему тогда сами без догляда живёте? – последовал закономерный вопрос.

Оказалось «как всегда» и «как везде» в наше суматошное урбанизированное время. К бабке Прасковье все вроде хорошо относились, даже звали в город жить с ними, советуя продать добротную усадьбу и забыть про неё. Сами же никто в глухомань ехать не собирался. И если в прошлые десятилетия частенько наведывались, хотя бы в летнее время, то в последние пять лет только единожды внучатый племянник заскочил. Приехал с дружками своими на авто, поплевал в расстройстве по сторонам да и заявил: «Хороша хибара! Но из-за глухомани никому и даром не нужна!» И в тот же вечер уехал, даже на ужин не оставшись.

Чем невероятно Прасковью обидел, расстроил и разочаровал. После этого вся связь с родственниками свелась к поздравительным открыткам, которыми с ней переписывались сестра, старший брат, один племянник и самая старшая племянница. Хотя фотографий в рамках на стенках горницы висело видимо-невидимо.

Вот эти фотографии старушка и рассматривала внимательно, повествуя о родственных отношениях, после чего обобщила:

– Родственниц мы найдём, любого возраста. Как и отроков… А вот где мы им документы возьмём? Ребёнку-то ладно, а вот взрослой женщине положено с собой паспорт носить. Тем более в дальней дороге, да уезжая надолго…

Саша кивал вроде грустно, но отвечал с оптимизмом:

– Ерунда какая! А то женщина не может забыть паспорт, даже отправляясь за границу? Имелась у меня одна супруга, так два раза сумела учудить подобное. Еле прислуга успела на такси документы в аэропорт привезти. Главное, наглей себя вести во время проверки и ничего не бояться. Ну и вдобавок надо придумать страхующие варианты. С тем же участковым, например… Есть у вас фотография времён тридцатилетнего возраста? Или кто из внучек или племянниц с этих фотографий на вас тогдашнюю похож?

– Вроде как все похожи, все красавицы! – с гордостью заявила старушка. Затем встала и двинулась к ближайшим фотографиям. – Но давай вместе решать, какая нам лучше всего подойдёт…

И сообщники приступили к оживлённому обсуждению.

Глава 6

Всегда на посту

Село Малиновка, несмотря на своё сочное манящее название, вымирало. В последние годы население неуклонно уменьшалось за счёт сносимых на кладбище стариков. Из молодёжи в город уже никто не сбегал по причине полного отсутствия той самой молодёжи. Если и были дети, бегающие порой ватагами по улицам, то лишь благодаря лету. Потому что на лето некоторые уроженцы этих мест подкидывали внучат своим родителям, давая детворе выгуляться на свежем воздухе.

Но ладно ещё мелочь пузатую, а старших школьников родителям всё чаще приходилось привозить буквально силой. Не хотели дети здесь отдыхать. Интернет еле-еле ползёт, мобильная связь тоже почти отсутствует. Кинотеатров нет, спортивные площадки возле развалин школы тоже порушены. Ни речки рядом, ни путёвого озерца, ни каких-то скал или пещер интересных, – ничегошеньки! А здоровой пищей без вредных добавок и химикатов подрастающее поколение пока не заморачивалось.

Вот и вымирало село, в последние годы даже летом радуя пасторальной тишиной и полным спокойствием.

Участковый пенсионного возраста Горбушин особенно удивился, когда ему позвонили по телефону из района.

– Игорь Леонидович, жди послезавтра или максимум дня через четыре помощника. Точнее говоря, временного стажёра.

– Да на кой он мне? – возмутился участковый, никогда не отличавшийся вежливостью или повышенным пиететом к начальству. – Коров пасти? Или ради галочки присылаете? Нынче будущие полицейские таким макаром стаж патрулирования копить начинают?

– Леонидыч! Ты не хами, а чётко выполняй все распоряжения! – пустилось в наущение начальство. – Сам должен понимать, насколько положение в государстве напряжённое. Сейчас все силы бросаются на искоренение преступности. Слышал, что премьер вчера говорил во время своего выступления?

– Дык… вроде всё верно баял…

– Вот и проникайся духом времени. Тем более мы тебе не коллегу даём в стажёры, а человека военного, курсанта, будущего офицера.

– Ну, это вообще…

Договорить возмущённому Горбушину не дали.

– Так надо! Негласно приказано провести полную перепись населения. А то статистические данные, которые даются Госкомстатом, несколько далеки от действительности. Вот и даётся тебе молодой парень, который быстро оббежит все дома твоего участка, проведёт перепись, переговорит с гражданами, а ты только потом просмотришь собранные данные, стараясь отыскать неточности и упущения. Если что не так, уже сам проедешься к нужному дому и проведёшь сверку. Понял?.. И это я не спрашиваю – приказываю готовиться. Вопросы будут?

– Тоже не спрашиваете?.. Ладно уж, шлите своего курсанта, погоняю я его.

После такого разговора старый страж правопорядка остался не столько злым, сколько озабоченным. Но, обзвонив нескольких своих коллег, старых приятелей, работавших сравнительно по соседству, успокоился окончательно. Байду с негласной переписью населения втирали всем, а в помощники навязывали даже таких курсантов военных училищ, которые только-только были зачислены в воинские учреждения.

«Всё понятно, ищут кого-то! – решил опытный участковый. Да так ищут, что всю страну решили на ноги поставить. То есть уровень преступника не иначе как мирового значения. Или не преступника? – чутьё подсказывало, что и такое могло быть. В истории всякое случалось. – И ведь явно что-то такое случилось в последние два, максимум три дня. Ну-ка я ещё раз хорошенько присмотрюсь к тем ориентировкам, которые вчера и сегодня утром привезли…»

В последней почте портретов и фотороботов насчитывалось десять штук. Три из них Горбушин отбросил сразу. Обычная уголовка, ничем не связанная между собой и местом преступления. А вот семеро остальных сразу бросались в глаза местом запроса – Москва, – и фразой: «Объявлены во всероссийский розыск». Подобной чести редко кто удостаивался. А тут сразу семь человек!

Со стариком, женщиной и ребёнком лет шести вообще было всё непонятно. Старик, знаменитый академик, вышел прогуляться из дому и не вернулся. Бывает при болезни Альцгеймера…

Женщина… Похоже, что сама сбежала. Вполне возможно, что от мужа. Такое вообще сплошь и рядом.

А вот ориентировка на ребёнка – самая странная. Фотографии нет – мол, родители не фотографировали никогда. Фоторобот – ничего конкретного, дитё как дитё. А вот о психическом состоянии очень много: скрытный, нервный, не доверяет посторонним, способен на неадекватные поступки. При задержании рекомендуется действовать как против опасного, хитрого душевнобольного мужчины.

«Нонсенс? Натуральный! Как они себе представляют поимку таких детей? – негодовал участковый. – Да если по всей стране начнут таких малышей вылавливать, от родителей или от бабки на три метра отставших, то бунт воцарится почище Октябрьской революции. Совсем они там припухли, рассылая подобные ориентировки? Или всё это связано между собой, и мальчугана похитили? Тогда почему сразу не сказали? Да на тех же уголовников не ткнули пальцем?..»

Ибо виновники предполагаемого похищения выделялись сразу в виде оставшейся четвёрки объявленных в розыск преступников.

Первым в списке следовало поставить мужчину пятидесяти восьми лет, главаря организованной преступной группировки, носящего кличку Лавсан. Имелись и все остальные данные на этого человека, как и отличные фотографии. Но, глядя на них, Игорь Леонидович лишь саркастически хмыкнул:

– Ни в жизнь не поверю, что такая фильдеперсовая сволочь в Малиновку скрываться полезет! Да ещё со своими подручными…

Потому что трёх мужчин он сразу записал в подручные главаря. Да и в ориентировках это не скрывалось. Давались клички, особые приметы, перечислялись умения, род прежней деятельности. Среди них интерес вызвал Бурый, который в начале своей деятельности работал участковым. А Горбушина всегда интересовали бывшие коллеги, вставшие на дорожку преступлений. Он всегда старался понять, что двигало и движет такими людьми. Что заставило их стать гнидами и моральными уродами? Как им вообще совесть позволяет существовать среди нормальных людей?

Следующий громила по кличке Паровоз ничего, кроме презрения, не вызвал.

– Тупой шкаф, возомнивший себя пупом земли.

А вот некий молодой мужчина по кличке Наркуша заинтриговал участкового больше всех. Слишком сильна у него была память на лица, не раз помогавшая по службе и сейчас вот выхватившая в фотографии что-то знакомое. Когда-то и где-то это лицо уже встречалось Горбушину. И он впал в некую прострацию, перебирая сцены в своей жизни и пытаясь припомнить, где он с этим Наркушей сталкивался.