Анатолий Логинов - Танк прорыва времени КВ-2 Страница 10

— Хорошо, если так… Только бы все сюда не сбежались. Что немцам мешает наш прием повторить?

— Не думаю, но лучше давай-ка назад вернемся!

— Поехали!

Разворачиваюсь, и вперед. Тут лейтенант изумленно так вскрикнул, что у меня в наушниках зазвенело.

— Ты чего? Аж оглушил!

— Так Юрий не только сам пришел. С ним еще несколько человек с винтовками! Укрываются плохо, явно гражданские!

— Вот это здорово! Интересно, кого же Музыка сумел сагитировать? Ладно, позднее разберемся…

Быстро гоню по уже известной дороге к машинному двору. Надеюсь, немцы все ж не настолько соображают… Вроде спокойно. Так, встанем здесь, отсюда, насколько помню, обстрел лучше должен быть.

— Ну как, нормально? Чего молчишь, Евгений?

— Да осматриваюсь. Интересно, эти конструкторы сами-то в танке сидели? С командирского места и так плохо видно! Ага, встал точно, отсюда мы все подходы обстрелять можем. Вокруг вроде тихо… А, твою…

— Что, сглазил? Немцы?

— Да, нашу уловку повторить пытались, но танк увидели и притормозили. Цепью идут, придется еще раз попробовать картечью стрельнуть.

Чего они там долго возятся, не пойму. Хотя… достать снаряд, выставить трубку времени требует. Ну вот, наконец-то.

— Ну что, попали?

Клевок! Но немцам хватило, назад рванули. К тому же, кажется, их еще и наши обстреливают, только что один упал, явно убитый.

Нормально получилось. Хорошо, что успели, да и немцы все же не из линейных частей. Тыловики, они и есть тыловики, что у них, что у нас. Впрочем, помнится мне, здесь недалеко наша дивизия двадцать второго июня немцев не только остановила, а и на три километра от границы отбросила. Так там такая паника среди фронтовых юберменшей была…

Надо будет шефа спросить, может, случай этот помнит. Вроде бы он мне про это и рассказывал.

— Что, Евгений, стоим пока? Или все?

— Вроде все! Вон товарищ капитан рукой машет!

— Тогда вперед, на двор заедем. Корректируй!

Черт, опять вроде не так сказал. Но Евгений не реагирует. Блин, это ж артиллерийский термин, е-мое. Скоро от любого слова в ступор впадать начну, правильно сказал или нет…

Ну, «Рыжий», приехали. Вымотал ты меня опять… как бы управление полегче сделать, эх…

Да-а, пока мы туда-сюда мотались, столько всего собрать можно было. Не прощу фрицам! Ладно, вылазим.

— Как, Андрей, нормально?

— Неплохо. Пока мы тут лазили, Музыка, молодец, группу добровольцев набрал. Прислал мне гонца, доложить. Гонец, правда, того…

— А чем он тебе не нравится? — глядя на выражение на лице Андрея, спросил я совсем негромко. Тут из-за Андрея гонец и вышел… вышла.

Блин, разве ж можно такую красоту, да на войну! Прямо Клара Лучко в сельском варианте. Но что интересно, одета не как сельчане, вон они подходят. Похоже, городская. И наверняка «комсомолка, спортсменка и, наконец, просто красавица…». Товарища Саахова бы сюда… расплылся бы вмиг, точно… Хотя и на меня подействовало… был бы собакой, наверно, хвостом бы завилял. Придется ее с собой забирать, под немцем она долго не проживет — или изнасилуют, или сама чего-нибудь натворит. Как, интересно, она сейчас немцам не попалась? Кажется, я опять торможу. По нынешним временам она идеалу красоты и не очень-то соответствует. Но все одно, надо ее от немцев спасать.

Эх, забрал бы все население с собой, но как? Да не все и пойдут, даже по приглашению Музыки совсем немного народу собралось.

Посмотрели мы друг на друга молча… и разошлись… Ну вот пусть Андрей с местными разбирается, раз уж пошел. Тем временем мы с Кузьмой лучше быстро «Рыжего» обиходим и еще трофеев присмотрим…

Эй, что там за шум? Опять Сема что-то натворил?

Завернув за танк, Сергей невольно рассмеялся, увидев, что произошло. Семен, дорвавшись до сокровищ, не удержался, и теперь рядом с танком выросла гора из ящиков, ящичков и приборов в кожаных чехлах. Стоя перед разгневанным Андреем, Сема размахивал руками и с появлявшимся в его речи при волнении отцовским акцентом почти кричал:

— Таки да, все это мне нужно! Авометг', конечно, необходим! А уж о лампах таки молчу. Кг'оме того, есть еще куча спг'авочников на немецком, со схемами и ящики, которые я еще просмотреть не успел!

— Ну и куда мы все это засунем?! Ты головой думаешь?! У нас что, автофургон или танк?! — кричал на него в ответ Андрей. — Ищи ящики и пакуй, на броне закрепим!

— Какая броня, шеф, ты что!.. До первой ямы, все же побьется! А если обстреляют? — ответил Семен, слегка успокоившись.

— Тогда отдельную машину бери. Вон Кузьму посадим, если что. Может, даже добровольца-водителя найдем. Ладно, оттаскивай в сторону, присмотри грузовик. Будем думать, куда твое добро грузить, — тоже остывая, ответил Андрей.

Тут его добил Сергей, заявив:

— Не волнуйся так, Андрей! Сейчас еще мое имущество будем собирать. Хорошо, что у немцев уже готовая ремонтная мастерская есть. Кроме нее, еще пару тонн загрузим и танк прихватим. Вот на него Кузьму и посадим. Да еще надо пару бензовозов захватить, один из которых неплохо бы дизтопливом залить.

Андрей промолчал, с безнадежным видом махнув рукой. Впрочем, времени на переживания у него не было, на площадке перед машинным двором уже собрались сельчане. Народу было на удивление немного, в основном молодежь и несколько человек постарше. Пока они собирались, к машинному двору подтянулся отряд Музыки. Браво вышагивавший впереди Юрий с пулеметом наперевес, за ним трое сельчан с немецкими карабинами, двое из которых вели какого-то мужика. Мужик время от времени пытался вырваться и кричал, что ни в чем не виноват.

Увидев подошедших, в толпе зашептались, заговорили. Голоса сливались в единый гневный шум. Подойдя к Андрею, Музыка что-то негромко ему доложил, после чего Мельниченко поднял руку, и постепенно установилась полная тишина. Сергей придвинулся ближе, на ходу обратив внимание, каким взглядом девушка смотрит на Андрея и подошедшую группу. Тем временем Музыка, что-то сказав добровольцам, отдал одному из них пулемет и куда-то ушел, позвав с собой Кузьму.

— Товарищи! — начал Андрей. — Все вы знаете, какая беда обрушилась на нашу страну. Коварный враг, внезапно напав на наше миролюбивое государство, используя свое превосходство в готовности и боевой технике, сумел временно отбросить Красную Армию и захватить часть нашей Родины. Пропаганда врага уверяет, что они пришли спасти нас! Но подумайте сами, от кого они собираются нас спасать? От народной власти? От завоеваний нашей великой революции, уничтожившей эксплуатацию человека человеком? Нет, они пришли за нашей землей! За тем, чтобы, уничтожив сопротивляющихся, превратить всех оставшихся в рабов! Некоторые из наших граждан, поддавшись на вражескую ложь или будучи врагами Советской власти, помогают врагу. Вот и этот предатель, живший долгие годы вместе с вами, евший наш хлеб, пользовавшийся всеми благами, перешел на сторону врага! Он выдал немцам всех коммунистов и семью ваших соседей, евреев Гольдманов! Немцы, как вы знаете, всех их расстреляли!

Именем Советской власти, как старший воинский начальник, по закону военного времени, приговариваю предателя нашей Родины к высшей мере социальной защиты — расстрелу! Приговор окончательный, обжалованию не подлежит и будет приведен в исполнение немедленно!

Державшие предателя за руки добровольцы поволокли его, обмякшего и потерявшего всякую способность к сопротивлению, к забору. Затем один из них, молодой парень, сдернул с плеча карабин и, передернув затвор, выстрелил в предателя почти в упор, крикнув: «То тоби за Ганнусю!» Во взволновавшейся толпе истерично вскрикнули несколько женщин.

Появившиеся из-за танка Антон и Кузьма с недоумением смотрели на открывшуюся их глазам картину — валяющееся у забора тело, рядом блюющий парень с немецкой винтовкой, взволнованная толпа… Сергей повернулся к ним и коротко рассказал о случившемся. Понятливо кивнув, Кузьма доложил, что товарищи Музыка и Скобелев допрашивают немцев. Он же с Антоном осматривали машины и в одной обнаружили склад, кажется, немецких трофеев. Там оказались ящики с одеждой, советской формой, с какой-то посудой, несколько швейных машинок и еще один ящик с деталями неизвестного оружия.

Оставив Мельниченко продолжать разговор с сельчанами и Антона с ним на всякий случай, Сергей с Кузьмой пошли осмотреть находки. Но дойти до машины не успели, их перехватил вышедший из здания мастерской Музыка, на ходу расправлявший правый рукав гимнастерки.

— Хорошо, что вы мне встретились. Товарищ капитан занят, поэтому вам докладываю. Немцев удалось разговорить, раскололись п…

Закончить он не успел, остановленный приступом неудержимого, хотя и негромкого, хохота, охватившим Сергея. В ответ на непонимающие взгляды Сергей, справившись со смехом, объяснил: