Сергей Арсеньев - Самые последние каникулы Страница 10

По мере того, как Артур рассказывал нам о грядущем Великом Походе, брат Петька всё более и более мрачнел. Он понял, что связался с законченным романтиком-мечтателем и никакого похода, скорее всего, не будет. А если и будет, то закончится он, по-видимому, ещё в Москве, так как Артур самостоятельно не сможет найти даже Ярославский вокзал. Петька и сам романтик, но всё же не до такой степени.

А Артур всё говорил и говорил. Солнечные лучи, пронзающие густые кроны дерев (он так и сказал, "дерев", не "деревьев"). Уютные лесные полянки, покрытые сплошным ковром усыпанных крупными спелыми ягодами земляничных кустов. Раздающееся со всех сторон радостное щебетанье диких птах. Ровная водная гладь Плещеева озера, короткий всплеск и блеснувшая на солнце серебристая рыбья чешуя. Что-то это всё мне напоминает, что-то знакомое. А, точно! Это же из книги "Трое в лодке, не считая собаки". И нас как раз трое, и собака при нас. Один в один. Так что восторженные фантазии Артура я прерываю одной короткой фразой из той книги: "А если пойдёт дождь?".

Артур заткнулся.

Тогда Петька вздохнул и сказал, что ничего, пожалуй, не выйдет. Он передумал и ни в какой поход не пойдёт, да и меня с Хрюшей не пустит. На несчастного Артурчика жалко было смотреть. А он так хотел! Петька, похоже, тоже пожалел его, да и сам уже идеей похода загорелся, его только компания мечтателей и девчонок не устраивала, в своих же силах взять на себя руководство экспедицией брат ну очень сильно сомневался, так как он сам ни разу в жизни в настоящий поход не ходил. Петька сказал, а давайте, мол, ещё Пашку Величко спросим. Может, у него опыт есть и он сможет с нами сходить? Артурчик же был готов уже на всё, лишь бы его взяли с собой. Он бы и компанию Ктулху нашёл вполне приемлемой, если бы тот сводил его вокруг Плещеева озера и показал достаточное количество диких белочек и зайчиков.

Петька быстро позвонил Пашке и пригласил его в гости, говорить о походе по телефону брат не хотел. Но Пашка был чем-то очень сильно занят и прямо сейчас прийти никак не мог. Однако, если мы хотим, то можно прийти к нему в гости, он будет только рад. Поскольку в поход хотелось идти уже всем (включая меня) и нам нужен был лишь руководитель, то мы быстренько собрались и почапали к Пашке, тут недалеко было, Пашка свой адрес назвал.

Ой, вспомнила, там по дороге опять история случилась лифтовая. В Пашкином подъезде лифт оказался даже ещё более странным, чем в нашем. В чём странность? Так, пришли мы к Пашкиному дому, зашли в подъезд, вызвали лифт, лифт приехал. Пока всё нормально, да? Угу, как же! Дом — двенадцатиэтажный. Пашка живёт на последнем, двенадцатом, этаже. И вот, мы все трое зашли в лифт и в недоумении уставились на десять кнопок с числами. Да, кнопок с номерами этажей было десять, ровно десять. От единицы до десятки. Простите, а на двенадцатый этаж как? Петька предположил, что это какая-то продвинутая система и нужно нажать сначала один, а потом два. Попробовал, нажал. После нажатия на кнопку "один" лифт закрыл двери и сразу же их открыл. Стоим на первом этаже.

Мы вышли из лифта, Петька ещё раз позвонил Пашке со своей Соньки и объяснил наши затруднения. Пашка ему сказал, что никаких затруднений нет, всё очень просто. Нужно доехать на лифте до десятого этажа, выйти, и пройти два этажа вверх пешком, он всё время так делает. Что за бред? Это кто такую новацию смелую придумал?

А придумали её ремонтники, Пашка нам объяснил это, после того как мы всё же добрались до его квартиры. Когда Пашка был маленький, лифт умел ездить на двенадцатый этаж и Пашка даже немножко помнит это. Но в тот год, когда ему исполнилось семь лет и он пошёл в школу, лифт сломался. Чинили его долго и мучительно, чуть ли не до зимы. В конце концов, починили, если это можно так назвать. У ремонтников на складе отчего-то не было запасных управляющих панелей для двенадцатиэтажных домов. Ну, или те, которые были, конкретно этой модели лифта не подходили. И чтобы хоть как-то закрыть проблему, применили временное решение — поставили панель от десятиэтажного дома. Вот она с тех пор так и стоит "временно". Уж и писали, и ругались с ЖЭКом, но… Увы и ах. Вызвать лифт с двенадцатого этажа можно, вниз оттуда он поедет, а вот вверх только до десятого, увы. Да, на фоне такого рационализаторства советских ремонтников лифтов, наши лифты-путешественники смотрятся довольно-таки пристойно.

Пашка жаловался нам, что просто измучился с этим лифтом дурацким. Он хоть и здоровый кабан, но даже и ему одному очень неудобно. Коляска тяжёлая, широкая, а лестница узкая, развернуться очень тяжело на ней, а поднимать нужно аккуратно, чтобы не сломать саму коляску или чтобы, не дай бог, пассажиры из неё не вывалились.

И вот тут мы узнали, отчего Пашка не смог к нам прийти и чем таким неотложным он был занят. Пашка сегодня нянькой работал, сидел со своими сёстрами. У него, оказывается, две сестры есть — Настя и Наташа. Тоже близняшки, как Мороз, им по четыре месяца недавно исполнилось.

Пошли сестёр Пашкиных смотреть, он похвастаться захотел. Только заставил всех сначала руки с мылом помыть. Ой, какие миленькие, уже ползают. А кто из них Наташа? Но кто из них Наташа, Пашка и сам не знал, он пока различать их не научился, это только мама умела делать, для Пашки они просто "сёстры" или "девчонки".

Ну, а потом Петька рассказал, зачем мы пришли и чего хотим от Пашки. А тот улыбнулся, открыл дверь в какую-то кладовку, повозился там внутри, а потом выволок оттуда огромный чем-то набитый рюкзак. Вот, говорит, это мой. Я, говорит, с пяти лет с родителями в походы хожу. У него, оказывается, и мама и папа туристы давние, и даже познакомились друг с другом его родители во время сплава по Енисею. И сына они с самого детства к тому же приучают, каждый год в походы ходили всей семьёй. Пашка и на Урале был, и по Енисею сплавлялся, и Байкал видел, и по Кавказским горам лазил. Он только на море не был ни разу, на море его не вывозили. А вот в этом году поход впервые не планировался. Настя и Наташа — мама не могла их бросить, а папа не мог бросить её одну с детьми. И тут мы приходим. Ха, конечно, Пашка согласен!

И вот после этого наш поход уже постепенно начал перемещаться из разряда невероятного в разряд возможного. Прежде всего, Пашка спросил, куда мы хотим идти. Маршрут Балакирево-Переславль-вокругозера-Переславль заставил его задуматься. А мы дойдём? Он-то сам дойдёт без проблем, а мы? И выразительно так посмотрел на меня. Потом подумал, и ещё более выразительно посмотрел на Артурчика. Петьку же он спросил, помнит ли тот формулу расчёта длины окружности, получил в ответ возмущённое фырканье, а затем заявил, что Плещеево озеро — это почти круг диаметром километров десять. Сколько идти по берегу вокруг него? Петька сразу сказал, что тридцать один километр с половиною. Пашка же поправил его, предположив, что реально будет километров сорок. И от Балакирево до озера, раз мы линейкой намеряли двадцать три километра, по-настоящему будет тридцать, а то и тридцать пять. Полный путь от старта до финиша, по словам Пашки, составит от восьмидесяти до ста километров. По лесу. И самое главное — самому Пашке такой поход малоинтересен, для него это давно пройденный этап. Нам же, с непривычки, может быть тяжело. И опять на Артурчика смотрит.

А чего ты тогда предлагаешь, Пашка? Таких маршрутов, которые были бы интересны тебе и не слишком сложны для нас, таких просто не существует в природе. А Пашка говорит: "Нифига! Есть такой маршрут!". И рассказал нам, куда он нас хочет вести. Хм… а мне нравится. И Петьке нравится. Артур же… ой, как бы не описался от восторга!

Потом я подумала, что мне, наверное, не слишком удобно будет длительное время находиться на таком маленьком пространстве в чисто мужской компании. Да и мальчишек я буду стеснять одним фактом своего присутствия. Как-то оно не очень хорошо получается. Тут в соседней комнате заревел кто-то из Пашкиных сестёр-близнецов, Пашка метнулся к ним, а у меня в голове щёлкнуло. Сёстры-близнецы! Конечно, сёстры-близнецы!

И, не откладывая дело в долгий ящик, я немедленно достала свою "Белку" и набрала номер сестёр Мороз. Вообще, чисто номинально это был номер Ленкиной считалки, но я знала, что сёстры свои считалки не делят, они у них одинаковые, как и все другие вещи. И даже пароли на все три считалки у них тоже одинаковые. Какие — не знаю, но точно одинаковые. Ленка (а может и не Ленка) взяла трубку, я рассказала ей о готовящемся мероприятии и пригласила с собой. Характерно, что говорившая со мной девчонка (Ленка?) даже и не подумала спросить мнение своих сестёр, а сразу же дала согласие от имени всех троих. Точно Змей-Горыныч. У всех трёх голов по любому важному вопросу мнение всегда совпадает.

Да уж, это был воистину чёрный день для Валерика, меня же он сразу записал в свои смертельные враги, едва узнав, какую свинью я ему подложила. Он-то, бедолага, думал, что всё, с детским садиком покончено навсегда. Доживёт до осени, а там и школа. А вот и фигушки! Сёстры уезжают на неделю или даже больше и Валерика не с кем оставить. И поскольку формально он в детском саду всё ещё числился, хоть и не ходил в него уже недели две и даже все свои вещи оттуда забрал, проблем с возвращением туда никаких не было. Но как же он не хотел возвращаться! Его группа была уже расформирована, на лето делали сборные группы из самых мелких и таких вот недошкольников вроде Валерика. Причём Валерик будет самым старым воспитанником не только в группе, но и вообще во всём садике. Позорище такое.