Броневод - Андрей Алексеевич Панченко Страница 10

Эта линия обороны была хорошо замаскирована. Английский передовой дозор, что прошёл по пустыне первым, обнаружить моих людей не смог. Сидор специально приказал пропустить дозорных, и тем самым не обнаружить ловушку раньше времени. Дозорные, не обращая особого внимания на творящееся вокруг, дорвались до питьевой воды небольшого озера, как раз на фланге нашей обороны и вволю напившись отправились назад. Вернувшись, разведка англичан смело дало добро на выдвижение основных войск в опасный и трудный переход.

Что бы вы понимали, пустыня «сорока миль», как её окрестили в моём штабе — это сорок страшных миль по бездонному песку, в который ноги вьючных животных проваливаются на каждом шагу. Почти всю дорогу даже английским офицерам придётся передвигаться на своих двоих, иначе лошади не вывезут. Не легче придётся и солдатам, которые вынуждены сами нести свои пожитки.

По словам командира отряда второй линии обороны. Встретив на своём пути новое препятствие, англичане даже не подумали его штурмовать. Постояв около пары часов и о чём-то посовещавшись, они обречённо направились назад и стали искать обходной путь.

И снова потянулись дни ожидания. Пустыню англичанам было быстро не обойти. Они стояли лагерем, продолжая терять людей из-за болезней, в то время как их разведчики, выходили на поиски нового маршрута, чтобы бесследно пропасть в этих диких местах раз и на всегда. Вокруг лагеря шныряли отряды индейцев и казаков, отстреливая одиночек, вырезая разведчиков и патрульных, и соревнуясь между собой в количестве добытых скальпов.

Я уже было обрадовался, решив, что англичане плюнут и развернутся назад, но нет. Командир наглов был товарищем упёртым. Через десять дней вся армия вторжения вдруг снялась с места и решительно пошла обратно к редуту у маленького озера. В этот раз они атаковали, не считаясь с потерями и атакуя даже ночью. Редут пал к утру второго дня, вырваться из маленькой крепости посчастливилось всего десятку моих парней.

— Больше впереди нет пригодных для обороны мест вплоть до нашей территории — усталый Мур отчитывался о положении дел на фронте — считаю, что нужно ограничится засадами и тем, что мы уже успели подготовить. Противника удалось задержать почти на месяц в не пригодной для жизни местности, потери англичан велики. Вся пустыня усеяна тушами павших вьючных животных, брошенным снаряжением и могилами английских солдат. Наши потери вам известны, а силы вторжения за это же время потеряли треть своего войска, и большую часть продовольствия и скота. До нас дойдут не многие, я считаю, что всего несколько тысяч, а те что дойдут будут не в лучшей форме.

— Согласен — вздохнул я — мы сделали что могли. Парней жалко, но погибли они не зря. Готовимся к основному сражению!

Глава 5

Река кипела от бесчисленных всплесков. Баркасы защитников сбитого огнём противника передового опорного пункта спешно плыли к спасительному берегу. Я видел в перископ даже красные от натуги лица гребцов, которые налегали на вёсла, спасая свои жизни. В грохоте канонады было трудно хоть что-то расслышать и сейчас мы общаемся больше жестами.

Я стоял в тесной рубке над башней и командовал боем. Лица рулевого, капитана корабля и штурмана были сосредоточены. В смотровую щель проникал яркий солнечный свет. Я взглянул в перископ рубки, который заменял мне бинокль. Противоположный берег, еще вчера совершенно пустынный, — ожил. Над ним густое облако пыли и дым, это горят наши укрепления и деревянные пусковые станки ракет. Сквозь просветы в дыму было видно, как к реке с плотами в руках мчатся вражеские солдаты. Ждать! Пока рано действовать, хотя и хочется помочь парням, которых обстреливает на реке вражеская артиллерия. Нам надо дать основным силам противника переправится на наш берег, а потом отрезать пехотинцев от обоза и орудий, их обычно переправляют в последнюю очередь.

Когда англичане окажутся на нашем берегу, их ждёт большой сюрприз, ведь за все те пару часов боя с опорным пунктом, ему никто не оказал помощь, противоположный берег молчал. Тысячи глаз моих парней из замаскированных укреплениях смотрели как героически дерутся и гибнут добровольцы.

Этот погибший редут похож на те, что уже брали англичане, и они должны быть уверены, что это очередной заслон и не более того. Они уже умеют брать такие позиции. Прорваться и подавить его массированным огнём, вот их задача, а затем быстро форсировать реку, чтобы не дать моим бойцам закрепится и помешать переправе. Пусть форсируют, на то и расчёт…

Плоты с людьми обильно усеяли пространство реки, обозы и пушки ждут своей очереди стоя на берегу, очевидно английский командир хочет воспользоваться брошенными моими парнями баркасами для их переправы. Возле них уже суетятся английские бойцы, которые переправились первыми, разыскивая весла, которые мои парни предусмотрительно забрали с собой. Я сосредоточено веду счёт противника, стараясь не упустить подходящий момент для атаки.

Пора! Капитан «кошмара» взглянул на меня, и дождавшись одобрительного кивка головы переставил ручки машинного телеграфа на «малый вперед». Кусок берега, в который был превращен силами команды «кошмар», разбрасывая маскировку в стороны, выходит на простор реки.

В переговорную трубу я отдал приказ. Тут же грохнул залп орудий главного калибра броненосца. Разорванные тела, обломки дерева и комья земли поднялись в воздух на вражеском берегу, первым же залпом мои канониры накрыли группу английских бойцов, грузивших первое орудие на плот.…

Через горный перевал, что отделял мои владения от пока не занятой ни кем территории, к нам смогли пробиться едва-ли чуть больше семи тысяч бойцов армии вторжения. Карательная экспедиция потеряла больше половины своего личного состава. Но не все из них погибли. После боя в пустыне мне постоянно поступали доклады о толпах дезертиров, которые почти ежедневно покидали лагерь англичан или отставали на переходах. Их преследовали, отлавливали и казнили, но меньше их не становилось. Обреченные люди предпочитали попытать счастье и постараться выжить в дикой местности, среди враждебных индейских племён, чем погибнуть от недоедания и кровавого поноса в бесконечном походе. Бежали в основном набранные насильно негры, индейцы и жители прибрежных колоний, которым нечего было терять, кадровых солдат среди дезертиров было меньшинство. И это понятно, всех солдат трёх европейских держав, которые входили в карательный корпус, ждали дома родственники, а совершив побег они обрекали себя на разлуку с ними навсегда, кроме того англичане, французы и голландцы были более дисциплинированы