Александр Прозоров - Ганнибал великий Страница 11

До последнего городка на этой равнине, судя по имевшейся у бывшего морпеха походной карте, путь был не близкий. Два дня с обычной скоростью по голым равнинам. Но опыт говорил, что если передвигаться форсированным маршем, можно было успеть и за сутки. Беглые римляне тоже были пешими, могли далеко и не уйти.

— Всем кроме охранения моста строиться, — приказал Федор, выходя из походного шатра, и послал Териса за командиром нумидийцев, так отличившихся во вчерашнем ночном бою.

А когда перед ним возник строй блестящих на солнце щитов, панцирей и мечей, растянувшийся вдоль дороги на несколько сотен метров, Федор вдруг снова ощутил себя полководцем. Большим начальником, хотя и слишком молодым для поста, который занимал. И он должен был сейчас не просто отдать приказ, а еще что-то сказать солдатам, вдохновить их на новые подвиги.

— Вы храбро бились сегодня ночью, солдаты! — рявкнул он так, что его наверняка услышали на другом берегу Вультурна, — Но враг еще не разбит. А наша задача не выполнена полностью. И потому мы немедленно выступаем по дороге в сторону гор. Двигаемся форсированным маршем. Через сутки мы должны быть у подножия хребта. А еще лучше — хозяевами стоящего там города. Семнадцатая хилиархия отправляется первой, пятнадцатая замыкает колонну. Приготовиться к отражению возможной атаки противника. Враг рядом.

Бородатый воин Адгерон, командир свежей семнадцатой хилиархии, не принимавшей участия в ночном штурме, стоявший сейчас со своими солдатам метрах в пятидесяти от Федора, кивнул. Карталон тоже понял приказ, — его обрубленное ухо не мешало ему жить и слышать всё что нужно.

Семнадцатая хилиархия немедленно пришла в движение, и, повернувшись в сторону горы Санта-Кроче, перешла на легкий бег. Пока она покидала лагерь у моста, Федор через переводчика давал наставления командиру чернокожих нумидийцев, — поджарому низкорослому воину, одетому в одну лишь тунику.

— Ваша задача понятна, — дальняя разведка. Раздели своих людей на три отряда. Два пусть рыщут по обеим сторонам дороги, прикрывая фланги, а третий выдвигается далеко вперед, до самых предгорий. Осмотрите там все, если встретите римлян в бой не ввязывайтесь, а сразу ко мне с донесением. Все ясно?

Когда переводчик закончил свою тираду, нумидиец кивнул, как ни в чем не бывало, даже обнажил в улыбке белые зубы, а затем что-то пробормотал в ответ.

— Угурта спрашивает, что делать, если нагонят беглых римлян, — озвучил переводчик его бормотание, — привозить Чайке?

— Если настигните беглых римлян, всех уничтожить, — приказал Федор, — никто из них не должен добраться до гор раньше нас.

Нумидиец обнажил белые зубы еще раз, а потом лихо взобрался на коня и ускакал к своим воинам, поджидавшим его в отдалении. Приблизившись, Угурта в двух словах что-то быстро объяснил им, затем раздался зычный крик и три отряда растеклись по окрестным плоским холмам и равнине. Проводив Угурту взглядом, Федор тоже взобрался на коня и махнул рукой в сторону замершей в ожидании двадцатой хилиархии, сильно потрепанной во вчерашнем бою.

— Вперед!

Закинув щиты за спину, солдаты перешли на легкий бег, а Федор поехал неспешным шагом на лошади рядом со строем своих воинов. Вообще-то, командир пешей хилиархии по большей части должен был тоже передвигаться пешком, но для выполнения этого задания Атарбал лично разрешил Федору использовать коня, — подчиненных у него прибавилось, мог пешком везде и не поспеть. И Федор оценил по достоинству свои новые возможности, он действительно успевал везде. А уж римлян убил вдвое больше именно благодаря тому, что был верхом.

День прошел спокойно. Все время передвигаясь по дороге, авангард карфагенской армии не встретил на своем пути римлян ни конных, ни пеших. То же самое ему докладывали нумидийские дозорные, осматривавшие равнину на много километров по обеим сторонам дороги. К самым сумеркам, когда вернулся отряд разведчиков, оторвавшийся далеко вперёд, Федор приказал встать лагерем на краю оврага, и разрешил, наконец, отдохнуть и плотно поесть своим солдатам. Частокола не строили, просто обставили со всех сторон повозками, на которых везли походный скарб: шатры, палатки, котлы, еду.

Прискакавший к его шатру Угурта лично доложил уже начавшему беспокоиться Федору, что нумидийцам удалось незаметно добраться до самых городских окраин. Вокруг города есть холмы и овраги, которые скрыли их передвижения. Там же в оврагах, они обнаружили человек тридцать беглых римлян почти у самых стен города и закололи всех, как и было приказано. Перед самым городом протекает река, через которую они перебрались вброд в километре правее охраняемого моста. Река быстрая, но не широкая.

— Сколько еще до города? — уточнил через переводчика Федор.

Нумидиец что-то сказал, оживленно размахивая руками. Переводчик тоже долго волновался, делая непонятные жесты, но, в конце концов, они договорились.

— Пешим примерно полдня пути, — объявил он свое решение.

— А римляне там есть? — снова спросил Чайка.

— Есть, — ответил нумидиец, — но мало. Крепость небольшая. Стены ветхие. В город не входили, но жителей в нем нет, это точно. Все ушли. А на стенах крепости солдат тоже очень мало. Значит гарнизон небольшой, тысячи полторы легионеров.

— Это еще не факт, — Заметил Чайка, неожиданно переходя на русский, чем очень удивил переводчика, — вы же в домах не смотрели, а они могли и спрятаться. С римлян станется.

Однако, заметив изумление в глазах переводчика, снова перешел на финикийский.

— Крепость где стоит? В центре города или на окраине?

— В центре, — подтвердил командир конных разведчиков.

— Ну, ладно, — закончил Федор, которому полученных данных хватило для принятия решения, — скажи Угурте, пусть отдыхает со своими людьми. Завтра выступаем еще до рассвета.

Отчитавшись перед начальством, улыбчивый нумидиец исчез в ночи. А Федор прошелся по лагерю, лично проверив посты, а потом вызвал командиров хилиархий к себе на совет.

— Отдыхаем только до рассвета, — сообщил он, когда все собрались в его шатре, — подъем затемно и также, форсированным маршем выдвигаемся в сторону города. До него полдня пути. Когда рассветет, мы должны быть уже на подходе. Повозки и весь обоз оставляем здесь, берем только лестницы и веревки с крюками.

Федор, помолчав немного, продолжил.

— Вокруг города уже начинаются предгорья. Много холмов и оврагов. Твои люди, Урбал выдвигаются вперед и проводят разведку в городе. Нумидийцы сообщили, что город пуст, местные жители ушли в горы, видимо под защиту легиона Марцелла, но я хочу в этом убедиться.

— Все сделаем, — наклонил голову финикиец, — можешь не сомневаться.

— Дальше, — он повернулся к Карталону, чье отрезанное в бою ухо в свете свечи придавало его иссеченному морщинами обветренному лицу зловещее выражение, — если город пуст, твоя хилиархия, Карталон, занимает его и наносит удар по крепости, что стоит в центре. Затем подходят остальные. Семнадцатая в резерве.

— Чайка, — не выдержал бородатый Адгерон, — разреши мне пойти на штурм первым. Мои солдаты просто рвутся в бой.

— Успеешь, — окоротил его Чайка, — утренний штурм — это только начало. Если гарнизон там невелик и все пройдет удачно, дальше попробуем пробраться в горы. А там стоит, как минимум, свежий легион. Навоюешься еще.

Адгерон умолк, смирив свое рвение. Хотя по лицу воина было видно, что он готов к любой драке, даже с превосходящими силами противника, лишь бы пустили в бой. Но у Федора были свои соображения насчет резерва, а потому, пришлось выполнять приказ.

Марш-бросок на рассвете прошел без проблем. Когда солнце начало поджаривать солдат в доспехах по-настоящему, авангард финикийцев был уже в предгорьях, спрятавшись в складках местности. Федор завел весь резерв и часть своей хилиархии в огромный овраг примерно в пяти километрах от видневшегося вдалеке города, а вперед выслал разведчиков Урбала и стал ждать. Нумидийцы, которые после битвы у моста не досчитались пятнадцати человек, также ожидали в овраге по соседству.

Вообще, как смог с ходу оценить обстановку Федор Чайка, подходы к Калам были просто созданы для нападения. Они перекрывали видимость оборонявшимся почти со всех сторон, и можно было незаметно подвести небольшую армию почти к самым стенам. Река, отделявшая предгорья от равнины, была относительно быстрая, но не широкая и не могла служить серьезной преградой. Помимо моста, где был замечен небольшой пост римлян, здесь имелись многочисленные броды, три из которых нумидийцы умудрились разведать еще вчера. Видимо римляне знали об этом, и, скорее всего, — теперь Федор склонен был верить догадкам Угурты, — жители покинули город, оставив только гарнизон.

Зато гора Санта-Кроче казалась отсюда еще выше и неприступнее. Городок Теан, затерявшийся где-то на ее склонах отсюда было не различить. Позади карфагенян лежали равнины, а впереди вздымались неприступной стеной горы, перекрывая свободный путь вперед на Рим.