Артём Рыбаков - На сопках Манчжурии - Полный текст СИ Страница 11

Строев с Малеевым были уже в дверях, когда раздался голос Рослейна:

- Поручик Малеев, а когда купчишки плату за охрану обещали принести?…

Покинув расположении Антон с Виктором вышли на главную улицу Куанченцзы.

- Антон, ну что ты встрял с платой-то? - накинулся пору…, то есть штабс-ротмистра Малеев.

- Так мы же для отряда лучше сделаем…

- Держи карман шире! Только всё началось… Эх, может шанса такого больше и не будет - честно приварок какой заработать…

- Так ты ради денег всё это затеял? - спросил Строев, вглядываясь в лицо друга.

- Ты что? Не веришь мне? Антон, понимаешь, это был шанс и службу справить и денежку на старость заработать. Ну не всем же дано училища по первому разряду кончать и в 23 года штабсами становиться… - горячо заговорил Виктор. - А тут такой шанс был, китаёз прикормить…

Некоторое время друзья шли молча, не глядя на друг друга. Наконец Антон нарушил молчание:

- Витя, а сказать мне всё сразу сложно было, да? И много ты потерял?

- Да не взял я в рассчёт, что ты такой… честный. Много, не много, а рубликов на десять в месяц я рассчитывал. А там и в дело вложиться можно было… Глядишь, к пенсии чего и набежало бы. Ты, может, в гвардиях своих и не слышал, как корпус наш называют?

- Как?

- "Последний приют неудачников" - вот как.

- Но почему?

- А расти некуда, да и по окраинам империи мы всё больше сидим. У армейцев хоть война может приключится, или экспедиция, а у нас. Потому и содержание у нас такое…

Услышанное заставило Антона глубоко задуматься… Поэтому следующую фразу Малеева он сначала даже и не понял…

- … "Рыбу"?

- Какую рыбу? - переспросил Строев.

- Э, брат, да ты не слушал… Я предложил пойти " Яшмовую Рыбу" отметить чин твой, да и вообще, после всех волнений расслабиться было-бы неплохо.

Тут Антон, наконец, поймал за хвост всё время ускользавшую от него мысль, и, глядя Виктору в глаза, сказал:

- А трофеи?

- Какие трофеи?

- Ну, допустим, плату мы в отряд целиком отдаём, но трофеи то наши!

Малеев на мгновение замер с открытым ртом, поперхнувшись очередной фразой:

- А-а-а… Антон, Антоша… Голова у тебя… Куда уж нам сиволапотным супротив столичного отличника-гвардейца!

- Но-но, я попросил бы вас, господин поручик, быть повежливей со старшим по чину! - сказал Строев, ухмыляясь.

- Так, решено. Сейчас мы идём в "рыбью церкву", вызываем туда наших контагентов туземных… Ийэх… Не, не сегодня вызываем. Завтра. Пока негоцию обмозговать надо. А сегодня - гуляем!

….

"- Э-э, слющай, какой-такой генеральша… тут на весь Владик я один переводчик - не до генеральш, а Вы, господин лейтенант, на вчерашний улов пришли полюбоваться? Извольте, вот Вам: два маньджура, три сычуаньца, два шандуньца, один шанхаец - и в довесок два коренных Ниппонца, первый, скорее, с Цуруги, а второй - вероятно, с Идзумо… впрочем, я могу и ошибаться… тогда уж точно с Муцу…'

- Слушай, Вася, а как ты их вообще различаешь-то? Я вот, китайца от корейца с трудом отличу…

- Да ты, Паша, мингрела от абхаза, и то не отличишь… разные они, по лицу, по телосложению, разрезу глаз, цвету кожи и волос, по особенностям поведения, ну и конечно - акцент… ухо режет…

- 'В смысле, настолько речь отличается?'

- 'Нет, ЯПОНЕЦ ШАНХАЙЦУ УХО РЭЖЭТ!!'

И в правду - один из азиатов, зажав голову другого азиата между своих худых коленок, старательно перепиливал ему ушной хрящ крохотным осколочком стекла… "

"Сыскные рассказы." Валера-Холера. Изд "Сабантуй". Казань. 1944.

… Спустя два дня после запомнившейся гулянки в "Яшмовой рыбе" Малеев нашёл Антона, когда тот занимался с солдатами своей роты чисткой оружия перед походом на стрельбище. Радостно потирая руки, он сообщил, что к нему сегодня прибегал посыльный от господина Ван Чжи Ся и сообщил, что господ офицеров ожидают сегодня на одном из складов для раздела добычи. Уже вечерело, когда освободившиеся от службы друзья сопровождаемые Ли Мином, дошли до указанного им места. Господин Ван явно пользовался в городе немалым влиянием - его склад находился всего в четверти версты от станции и одной из стен примыкал к пакгаузу, принадлежавшему купцу первой гильдии Балабуеву - местному столпу торговли. На складе их встретили сам господин Ван Чжи Ся со своим неизменным помошником. На длинном столе было разложено разнообразное оружие, собранное во время разгрома банды, а также конская упряжь и одежда.

Тепло поприветствовав офицеров, господин Ван разразился короткой, но эмоциональной речью из которой следовало, что он всегда рад помочь "лусыкэ гелоям", и что это - всего лишь малая награда за их подвиги. Осмотрев добычу и отложив в сторону пару кинжалов и сабель самого экзотического вида - как сказал Малеев: "на стенку повешу, на добрую память.", Виктор поманил к себе Ли Мина.

- А спроси ка их друг любезный, сколько они за всё за это нам денег дадут.

Ли Мин перевёл…

- Господина Ван Чжи Ся сказала из уважения к вама тыли по десять лян "цзю-цзю инь".

- Хм, это если по их официальному курсу считать меньше шестьдесяти рублей за всё про всё. Маловато будет! Одних ружей восемь штук, да винтовок 5… А револьверов - 6. Скажи уважаемому Ван Чжи Ся, что как бы он не проторговался…

Послушав перевод, господин Ван рассмеялся и что-то сказал сквозь смех…

- Господина Ван Чжи Ся сказала что он жалеть вы есть офицела из вас могла бы быть холошия купца. Он говолитя пледложитя ваша цена.

- Не будем скаредными: ружьё - по два ляна, винтовка - по семь. Револьверы - тоже по семь. Припасы пусть так берут, на дружбу. Железки эти, - Виктор кивнул на груду холодного оружия, - 20 лян за всё. Рухлядь… Ли, сколько с него запросить?

- Пять лян!

- Итого выходит… - он наморщил лоб…

- 118 - подсказал Строев.

- Угум… 120 для ровного счёта. Хао? - спросил Малеев, глядя на Ван Чжи Ся, выслушивавшего перевод.

- Хэнь хао! - ответил тот - И бай цзы?

- А чёрт с тобою, идол нерусский, давай сто десять!

Но на лице его не было ни тени досады. 110 лян по официальному русскому курсу равнялись 130 рублям, а по местному - почти 200. То есть друзья заработали больше чем по два месячных оклада армейского поручика… А если принимать во внимание, что это за 3 дня "работы"… Совсем неплохо!

Негромкое покашливание Строева выдернуло Виктора из власти "золотого тумана".

- Гхм, Витя, ты не верещи от восторга, пока не известно, когда ещё трофеи возьмём.

….

Случай на складе заставил Антона серьёзно задуматься о своём будущем.

"Во-первых, Виктор если и лукавил, то не сильно… Карьерный рост дело нужное. И, если расти вверх сложно, то что ж, будем расти вширь. А это значит, что, во-вторых, язык местный надо учить, да и обычаи - тоже. А то попаду, как с дуэлью этой - и поминай как звали… В-третьих, финансы. Ну, тут с Витей посоветоваться надо. Хотя может создать что-нибудь русско-китайское, навроде "Наши валенки - ваш шёлк". Да уж коммерсант из меня аховый…"

Буквально на следующий день Антон договорился с Ли Мином об уроках китайского. Первое занятие чуть не повергло нашего героя в ужас. Ну скажите, легко ли понять, что "ма", "мА" и "ма'" -это три разных слова, а не детская песенка! И, если с иероглифами выручала с детства цепкая зрительная память и глазомер, то оттоптанные национальным зверем уши причиняли страшные неудобства! На самом деле слух у Антона наличествовал, но полное незнакомство с вокальным искусством и отсутствие поставленного голоса приводили к тому, что в течение занятия Ли Мин раз шесть принимался хихикает и качаться из стороны в сторону, ну точь-в-точь китайский болванчик.

Но, не взирая на эти трудности, уже через три недели, во время очередной встречи с господином Ван Чжи Ся, Антон собственноручно начертал записку, в которой просил вышеупомянутого господина принять в оборот 100 лянов серебра. Прочитав записку, господин Ван несколько изумлённо посмотрел на Строева и с почтительным поклоном что-то сказал (Из всего сказанного Антон понял только "вы" и "очень"). Однако, Ли Мин пришёл ему на помощь:

- Она сказала ваша упорность очень восхищать его.

- Передай господину Ванну, что мои успехи невелики, а способности оставляют желать лучшего… Да, и спроси, каков его ответ на моё предложение?

- Хао. Хэнь хао.

- Ну и ладушки…

Глава 6.

Грунтовые дороги Южной Манчжурии представляют собой углубленный накат, окаймленный по сторонам полями гаоляна выше человеческого роста, что серьезно препятствует ориентированию. В сухое время дороги очень пыльны, а во время дождей покрываются липкой, медленно высыхающей грязью, по которой иногда невозможно движение не только повозок, но даже людей. Высыхая, дороги образуют крупные комья, затрудняющие движение. Постепенное понижение уровня полотна дороги вынуждает жителей накатывать новые пути и иногда по новым направлениям. Искусственные переправы через реки существовали только на мандаринских дорогах и находились обычно в запущенном состоянии. Узлом мандаринских путей являлся Мукден, к которому стекаются дороги из Телина, Факумыня, Инкоу, Шанхайгуаня, Порт-Артура и Фынхуанчена.