Юрий Бурносов - Армагеддон. Книга 2. Зона 51 Страница 11

— По-моему, его кто-то грыз.

— Что?! — переспросил Шибанов.

— По-моему, его кто-то грыз, — повторила Мидори.

Ростиславу сразу же представились морлоки, существа из романа Уэллса «Машина времени», ушедшие жить под землю и питавшиеся мясом оставшихся наверху жителей… Скривившись — всплывет же не ко времени дрянь всякая — Шибанов поторопил Мидори, потянув ее за руку:

— Давайте не будем задерживаться, раз такие дела.

А еще через пару сотен ярдов Ростислав Шибанов предостерегающе поднял руку.

— Слышите?! — шепотом спросил он.

Впереди, в глубине коридора, что-то происходило. Шуршание, перешептывание, царапанье… Словно орда мерзких гномов выбралась из своих каменоломен, чтобы напакостить людскому племени. В далеком шипении и шуршании чувствовалась несомненная угроза, мало того, оно явно двигалось им навстречу, и Шибанов снял с плеча М-16.

— Что это?! — так же шепотом спросила испуганная Атика.

— Не знаю…

— Я видела ответвление, это шагов тридцать назад, — сообщила Мидори. Бывшая кинозвезда выглядела спокойной, тяжелый пистолет не дрожал в ее руке.

— Откуда мы знаем, что там, Ми?

— По крайней мере, там тихо, — резонно заметила девушка.

Они вернулись к ответвлению, шорох и шуршание следовали за ними по пятам, оставаясь пока за пределами света фонарика. В боковом коридоре обнаружилась пластиковая дверь с зарешеченным окошечком. Она была заперта, но врезной замок выглядел весьма хлипким.

— Укроемся здесь, — решил Шибанов. — Если что — попробуем выбраться наверх, это похоже на какой-то запасной выход.

Дверь в самом деле вылетела от удара плечом. За ней были уходящие вверх ступеньки. Пристраивая дверь на место, Ростислав услышал, как таинственный звук еще приблизился. Он выглянул в коридор, поднял фонарик и отшатнулся от отвращения.

Захлопнув дверь, Шибанов привалился к ней спиной.

— Нужно чем-то ее укрепить, — выдохнул он.

Девушки не стали задавать вопросов — изобретательная Мидори тут же взяла у Атики М-16, уперла прикладом в ступеньку, а стволом — в дверную ручку.

— Придется бросить, — вздохнула она. — Что там?

— Крысы, — коротко сказал Ростислав.

Сотни серых грызунов бежали по коридору. Шибанов навсегда запомнил их сплошной шевелящийся ковер, круглые уши, похожие на человеческие, отблескивающие красным глаза, острые зубы. Серая крыса-тварь, обитающая везде, кроме Антарктиды.

Что вспугнуло или приманило их? Может быть, движение — канализация выглядела так, словно людей здесь не было уже очень давно. Те же несчастные, чьи скелеты они видели в коридоре, становились для крыс лакомой добычей. Нет ничего удивительного, что грызуны так быстро среагировали и явились позавтракать…

Дверь уже ощупывали тонкие крысиные пальцы, скреблись и царапались. Зверьки злобно пищали, понимая, что добыча рядом, вкусно пахнет, но добраться до нее нельзя.

Затем они азартно принялись грызть дверь.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

«Илиада»

Гумилев всматривался в лица членов группы, собравшейся в малом конференц-зале.

Сам он сидел, что называется, в президиуме — за легким пластиковым столом, размещенным на невысоком подиуме. Рядом с ним озабоченно листал папку с бумагами Санич.

Члены группы рассредоточились по залу, собравшись, так сказать, по интересам. Люди Санича сидели с левой стороны, в ряд, торжественные, словно готовясь к вручению правительственных наград, и о чем-то вполголоса переговаривались. Посередине был Грищенко, который приветливо поглядывал на Гумилева.

Ученые сидели справа. Тарасов и Синцов вдвоем, на первом ряду кресел, за ними — критично озирающийся Артемьев, на значительном расстоянии от него — Вессенберг.

Ну вот, мрачно подумал Гумилев, уже начинаются проблемы. То, что вояки сидят отдельно, в принципе, принимается — у них будут свои собственные функции, ученые для них — объект защиты. А вот Артемьев, как и ожидалось, оригинальничает. И Вессенберга его парни пока не приняли, что ожидаемо, но нежелательно. Как бы там ни сложилось впоследствии, не надо бы вот так сразу показывать, что мы — сами по себе, а ты в нашу песочницу не лезь.

Эстонец, казалось, не обращал на это никакого внимания. Он добродушно разглядывал стены конференц-зала, сделанные из панелей мореного дуба, потом поймал взгляд Гумилева и улыбнулся.

Саничу Вессенберг не понравился. Еще больше ему не понравилось то, что неведомый ксенобиолог будет заместителем Гумилева. Не он, боевой робокоп Санич, не даже сотрудник спец служб Решетников, а ученый. Притом настолько несолидного вида — длинные волосы, пижонские очочки.

«Павиан белобрысый», — так охарактеризовал Санич эстонца в приватной беседе с Гумилевым после того, как Вессенберг приходил к нему отрекомендоваться.

Усилия ребят Санича ни к чему особенному не привели — Вессенберг был тем, кем он есть, то бишь ученым редкой и в чем-то даже шарлатанской специальности. Отчасти известный в таких же кругах за рубежом, автор нескольких брошюр, изданных малым тиражом в частных мелких издательствах. Холост, родители живут в Пскове, пенсионеры.

Решетников при всей доверительности их отношений объяснять тоже ничего не стал.

— Это лучший специалист, — коротко пояснил он Гумилеву. — Если все, что мы собираемся там найти, на самом деле существует, то без него не разберемся. Извините, Андрей Львович, но я сам поначалу был против, а потом понял, что Вессенберг необходим. В любом случае мешать он не будет.

Вессенберг снова улыбнулся, видимо, ожидая, что Гумилев сделает это в ответ. Но Гумилев отвернулся к Саничу и тихо произнес:

— Начинай, что ли.

— Прошу внимания! — с готовностью сказал Санич. В зале затихли. — Сегодня мы собрались, чтобы ознакомиться с данными операции «Илиада». Вам уже было сообщено заранее, но повторюсь для тех, кто вдруг не осознал всей серьезности — после текущей беседы вы уже не покинете территории комплекса и не будете иметь возможности связаться с родными и близкими. Скорее всего, послезавтра с утра мы отправляемся на аэродром, откуда вылетим в Соединенные Штаты.

Про Соединенные Штаты все знали давно, потому что международная миссия в Айдахо давно стала объектом газетных статей и телерепортажей. Гумилев устал отбиваться от журналистов, приказав в конце концов пресс-службе на все вопросы отвечать «Без комментариев». СМИ подергались немного и отстали.

А вот про вторую часть, а именно проникновение на территорию Зоны 51, не знал никто. Кроме Санича, Решетникова и, как ни печально, Вессенберга.

— Личные вещи с собой вам не пригодятся, — продолжал Санич. Гумилев укоризненно посмотрел на начальника службы безопасности, и тот, поняв, как двусмысленно прозвучала его фраза, тут же поправился:

— Я не в том смысле, что… ну, вы поняли… а в смысле, что члены группы будут обеспечены всем необходимым с учетом наших целей и места пребывания, а также из расчета общего груза.

Ученые заулыбались забавной оговорке Санича, вояки сидели спокойно.

— Если есть вопросы, поднимайте руки, — предложил Санич. Руку поднял Вессенберг.

— Почему именно «Илиада»? — поинтересовался он, поправляя свои пижонские стеклышки.

— Разрешите, я отвечу, — вступил в игру Гумилев. — Видите ли, одно время я пытался ввести в своей…э-э… организации схему, используемую в некоторых зарубежных спецслужбах — когда компьютер выбирает случайное слово для наименования проекта или операции. Вроде бы так теряются все ассоциации, которые могут возникнуть в случае, если название придумывает человек. Но после того, как компьютер предложил назвать одну из программ по исследованию проблем омоложения организма «Харон», а проект по поддержке талантливой молодежи в одном из лицеев — «Лопух», я это нововведение отменил.

«Илиадой» операция названа потому, что это одна из моих любимых книг — вы, верно, заметили ее на моем рабочем столе во время прошлого визита.

— Но, насколько я могу знать, в данном случае как раз работает ассоциация. «Илиада» — это произведение о путешествии, войне, секретной операции данайцев…

— Вы считаете, если бы моей любимой книгой было, скажем, «Великое путешествие кроликов» Ричарда Адамса[6], ассоциации бы не наблюдалось?

— Вопрос снимается, — с улыбкой сказал Вессенберг. Тарасов что-то зашептал на ухо Синцову, косясь на эстонца.

— Если вопросов больше нет, разрешите приступить к информационной части.

Санич нажал кнопку. Шторы за спиной у них разъехались, загорелся экран, на нем появились кадры космической съемки: похожее на неровный осколок зеркала озеро, окруженное горами.

— Перед нами — высохшее озеро Грум-Лэйк, возле которого на территории военной базы Неллис располагается так называемая Зона 51, - начал Санич, выйдя из-за стола и взяв указку. До мая тысяча девятьсот пятьдесят пятого года база входила в состав испытательного полигона Военно-морских сил США, на котором проводились подземные ядерные испытания…