Злата. Жизнь на «Отлично!» (СИ) - "kopo6o4ka" Страница 11

Около двери в мою квартиру.

— Злат, не волнуйся, пожалуйста, я от тебя никуда не денусь! — серьезным тоном сказала Стёша

— Да, — ответил я

После этого, чмокнув меня в щеку и сказав: «пока», она умчалась, а я вздохнув (устал знатно за эту недолгую прогулку, быстро выдыхаюсь), нажал на кнопку дверного звонка.

Около получаса спустя. На кухне. Сижу вместе с бабулей, клюю гречку с сыром. Матушка, пока я гулял со Стёшей, укатила куда-то вместе с подругой.

— Слушай, бабуль, — поинтересовался я, подчистив тарелку и записав в блокнот время приема пиши, — а что там с моим папой?

— А что с ним сделается? Живет от нас недалеко, в восьмом районе, — ответила та

— Мама сказала, что мы с ней завтра пойдем на рынок за вещами для меня, потому что ей зарплата пришла…а папа? Разве он не участвует в моей жизни, в финансовом плане, по крайней мере (в больнице-то он меня не навещал)?

— Злат, давай не будем говорить об этом человека? И, кстати, при маме о нем не упоминай, пожалуйста. Это больная тема. Она злится и расстраивается, — ответила та

— И все же, бабуль, раз мамы здесь нет, расскажи про папу, пожалуйста, — попросил я

— Да нечего там рассказывать! — недовольно ответила та, — Как ушел от Иры, когда тебе три годика было, так больше не вспоминал о твоем существовании. Присылает, вон, по тысяче рублей на счет, ежемесячно и все.

— Почему по тысяче? Это двадцать пять процентов от его официальной зарплаты? — уточнил я

— Ира гордячка, она не станет подавать на алименты, ей проще тебя самой содержать, чем ему в ножки кланяться…

— Бабуль, папа и не должен платить никаких алиментов. Алименты — это то, что обязывает выплачивать суд. А папа, будучи мужчиной, обязан содержать меня и прочих своих детей самостоятельно, в пределах разумного, конечно. Или он… (приличных слов я подобрать не смог), — я с трудом сдержался, чтобы не назвать вещи своими именами, — уверена, что создавал меня он без судебного на то постановления.

Далее мы молча пили чай. Везет же матушке на всяких чмошников. Что папаша, слинявший в закат (что в общем его право), и забывший о собственной дочери (а вот так поступают только чмошники, коим и размножаться не следует). Что этот…Олег, использовавший маман в качестве «пересадочной станции».

— Как папу зовут? — спросил я бабушку

— А что? — вопросом на вопрос ответила та

— Ну интересно же узнать, кто мой папа

Бабуля с неохотой, но все же ответила, а я записал его имя в блокнотик. Папашу нужно будет хорошенько ощипать, в финансовом плане. Хотя сначала следует все разузнать, ведь вполне может статься так, что он нищий и овчинка выделки не стоит. Только вот матушку в необходимости «потрясти папашу» убедить будет совсем непросто, видимо. Но в любом случае, она не должна нести бремя заботы обо мне в одиночку.

Я прилег на диванчик, «на пару минут» и заснул. Вот так вот закончился мой первый день в этом мире, после выхода из больницы. Закончился бы…если бы посреди ночи меня не разбудили непрерывный звонок и удары, скорее всего ногой, во входную дверь!

Глава 4

Ночную тишину в стандартной «двушке», а также мой крепкий сон, внезапно нарушили громкие птичьи трели (это дверной звонок у нас такой), а тяжелые удары, нанесенные вероятнее всего ногой, заставили меня вскочить с дивана, как ошпаренного. И не только меня. Бабуля, во тьме было видно лишь ее силуэт, моментально уселась на кровати, а затем, неловко, как это свойственно полному пожилому человеку, встала с нее.

— Господи, кого это принесло в такой час? Зачем в дверь-то так долбить? — пожаловалась она, глядя на темень за окном и слыша непрерывную долбежку во входную дверь

— Бабуль, — ответил я, окончательно проснувшись, — вызывай милицию! Это, как пить дать, мамин друг пришел поинтересоваться, молилась ли мама на ночь… У него ключи есть?

— Нет, — ответила та, на секунду задумавшись, — он бросил их на комод, когда уходил

— Слава Богу…, — выдохнул я и бегом помчался в прихожую, а бабуля проговорила в след что-то о том, чтобы я не выходил из комнаты.

Из-за двери соседней комнаты высунулась матушка с заспанным (таким милым!) и испуганным личиком.

— Мам, кто-то ломится в нашу дверь, — дрожащим голосом поведала она бабуле очевидное

Пробежав мимо, до входной двери, и встав на носочки (в некоторых аспектах, бытие коротышкой весьма неудобно), уставился в дверной глазок. Никакого сюрприза не случилось, в общем коридоре бесновался «мамин друг». Что и требовалось доказать.

Судя по расхристанному виду (он где-то потерял или просто снял свой галстук, была наполовину расстегнута рубашка, а пиджак испачкался то ли в пыли какой-то, то ли в песке, не разобрать), сразу после ссоры, он отправился в ближайший магазин, за выпивкой. И так как на улице сейчас тепло и приятно, запивал обиду где-то на близлежащей лавочке. А вот теперь, когда ноги еще несли, но тормоза в голове, похоже уже совсем отказали (матушка ему так и не позвонила…), заявился лично выплеснуть на нас свою обиду…

— Кто там? Кто там? — тронув меня за плечо спросила матушка, включив свет в прихожей

Я обернулся. Явилась она сюда в чем спала, то есть лишь в трусиках, натягивая сейчас на себя футболку. Нда, недурственную «пересадочную станцию» организовал для себя этот чмырь. У матушки все и во всех местах было так, как надо.

— Мам, — ответил я, снова прилипнув к глазку и наблюдая за тем, как беснуется снаружи пьяное тело, — кажется, я победила в нашем с тобой споре на желание…

— Это Олег?… — перебила меня она

— Он самый. И уверена, что таким ты его тоже еще ни разу не видела…, - перебил в свою очередь ее я, разглядывая творящееся снаружи

Чмошник со всей дури саданул по входной двери, и я отпрянул от глазка. Посыпалась штукатурка.

Матушка, аккуратно взяв за плечи, отодвинула меня от двери и намылилась было открыть ее.

— Мама! — крикнул я и втиснулся между ней и дверью, расставив руки и не давая открыть замок, — Ты что делаешь?! Только не говори мне, что решила запустить сюда этот организм! Не сходи с ума, пожалуйста!

— Злата, не мешай! Отойди! Нужно успокоить его, пока он бед не натворил…, — начала она, вновь попытавшись было отодвинуть меня от двери

— Только через мой труп! — заявил я, чуть громче, чем хотел, — Чего ты там собралась объяснять невменяемому человеку? В глазок посмотри! Он же пьян в хлам! Я не хочу, мама, чтобы в завтрашних новостях написали, что в Зеленограде пьяный мужчина убил свою бывшую сожительницу…

— Я не сожительница! — обиделась та

— Мама…

В этот момент вновь раздались непрерывные птичьи трели и удары (на сей раз кулаком) в дверь.

— Ирочка…сучка ты моя…открой дверь…я знаю…что ты там…что ты меня слышишь, — заплетающимся языком орал «мамин друг», — думаешь…что со мной…можно вот так…как со шлюхой?! Открой…блядь эту сраную дверь!.. Я тебя…по хорошему прошу…открой дверь!

Орал он столь злобным голосом, что оторопь брала. Это же насколько он терпеть не мог все наше семейство, а алкоголь лишь поспособствовал полному расторможению этих чувств. В дальнейшем, мне кажется, если после сегодняшнего он не свалит в закат, проблем от него мы еще хлебнем немало.