Пепельные объятия - GarrisonKaz Страница 11

Сейчас для каждой профессии придуманы бадимодули, стимулирующие различные органы чувств. А уж у певцов ртом, стало моветоном не иметь хотя бы имплантат тональной коррекции и поддержки. Да что говорить, многие мои клиенты, вживляют себе в руки электронные метки в качестве ключей. В основном, это рассеянные растяпы, постоянно теряющие свои метки. Да я и сам всё подумывал решиться на миостимулятор основных мышц тела. Вроде как гимнастика, которая сама по себе. Ведь совсем после этого обленюсь. Не загонишь в спортзал. Потому не стал.

Мы общались долго, практически до полуночи. Сонный Женька ушёл в дом. Я с другом вышел во двор и встал под ночным небом, усыпанным тысячами мерцающих точек, вдали от городской суеты. Игорь, с бородкой, что слегка мерцала под светом звезд, молча смотрел в бескрайнюю даль ночного космоса. Я присел рядом на лавочку, пристально наблюдая за исходящим из его глаз светом восхищения.

– Сергей, вот они – наши созвездия. Всегда казалось, что там знают ответы на все наши вопросы, – сказал друг, перенося свой взгляд с небес на меня.

На следующий день мы на крутой машине Игоря сделали круг по городу. Просто осмотреть текущую ситуацию. Стояла удивительная тишина. Что сразу бросилось в глаза; улицы перестали убирать. Деревья поливать. Людей стало очень мало. Редкие велосипедисты. Супермаркеты, сплошь все целые, с вывесками, но закрыты, а рядом охрана с оружием или обратная картина, эти здания уныло стоят, разграбленные, с уже разбитыми витринами.

По городу ветер гонял кучу мусора, я присмотрелся, какие-то пакеты и бумажки. Поднимать и читать не стал. Наверняка реклама. Контейнеры с мусором, всё, что мы видели, были уже переполненные. Вороны и собаки растаскивали эти пакеты по всей улице. К разделу подобного имущества подключились кошки, голуби и воробьи. Полицейские машины, то и дело проносились по городу с включенными сиренами и мигалками. Сотовая связь работала, но с сильными проблемами, дозвониться до любимой я не смог. Радио непрерывно успокаивало гражданское население.

Игорь разгневанно произнес:

–Узри! Я же тебе уже вещал. Наших братьев и бомбить не надо. Сами в грязи вымрут. Ещё ничего не произошло, просто их бомонд из города отлучился, и буквально сразу всё превратилось в помойку. Поставленные на управляющие должности пешки, находящиеся в городе, ситуацией не владеют. А ещё, остались тут такие, как мы с тобой.

Потом всякие одиночки, ну ещё вояки, полиция и мелкие управленцы. Хорошо хоть электричество пока ещё есть и вода. Но там, на ТЭЦ, простые работяги пашут. Теперь чуть что, жди аварии. Это лишь вопрос времени. Ведь вся обслуга города бухает. Ежу понятно, что всё начальство уехало, и наступили радостные времена.

Наконец, мы обнаружили открытый частный магазинчик, но в нём была большая очередь. Два крепких парня с охотничьими винтовками следили за порядком. Покупатели, главным образом, представляли собой грустных людей, которые скупали остатки вчерашнего хлеба и водку. Огромный прилавок со спиртным был уже почти пуст. Полки с макаронами, крупами и мукой, тоже были голыми. Игорь пополнил запасы продуктов из тех, что смог выбрать, осталась кока-кола в больших двухлитровых бутылках, снеки и маринованные овощи в стеклянных банках. На обратном пути увидели работающую аптеку, друг накупил разных лекарств, и мы вернулись домой.

После ужина до самой ночи общались на разные темы, в основном, Игорь рассказывал, как вести себя при ядерном ударе и какие последствия могут быть.

Я принял чёткое решение: если ничего не изменится, то через пару дней возвращаемся в родные пенаты. Но время текло медленно. От скуки я помог другу с работами по дому. Потом прибрались во дворе. Сложили остатки стройматериалов. Так прошёл ещё один день. Очередное утро не преподнесло ничего нового. Всё стало только хуже. Город быстро зарастал грязью, опустевшие магазины закрылись.

– Игорь, а почему продукты не завозят?

– Насколько мне известно, амбары с тем съестным, что ещё осталось в городе, пока закрыли и взяли под усиленную охрану. Там теперь кормится вся полиция, они туда никого не подпускают. К нам ведь всё завозили из России, через Самару и Астрахань. Города эти разбомбили, границы закрыли. Что теперь произойдет, никто не знает. В Казахстане мало чего производилось, в большинстве своём, все товары лишь переупаковывались. Вот такие пироги. Скоро голод настанет. Катастрофа.

По городу кучками, по трое-пятеро, шастали крепкие молодые парни. Видимо, высматривали, что плохо лежит. Думаю, что до мародерства остался один шаг. Велосипедисты стали отдельным классом. У кого за плечом был меч, у кого даже лук. Смешно. Мы решили выехать сразу после завтрака, чего время зря терять. Посидели на дорожку, попрощались. Уже в машине, через открытое окно, Игорь пожал мне руку, а потом сунул в неё несколько блистеров и сказал:

– Если всё же случится, первым делом примите все по пять штук за два приема. Но это работает только один раз.

Я разжал ладонь. Таблетки. Калия йодид. Поблагодарил. Бросил в бардачок, и мы тронули. Уже на выезде из города я решил проверить дальность связи и взял в руку рацию.

– Как слышно, приём?

Эфир отозвался почти моментально:

– Внимаю тебя любо! Счастливого пути!

Впечатляет. Не модифицированная рация вряд ли потянет на такое расстояние. Выехали из города, началась монотонная дорога и мысли. Мысли. Мысли. Они от меня не отставали. Я просто не мог от этого отключиться. Послушать музыку или новости. В голове был бардак, в котором я медленно наводил порядок. Из двух главных вопросов, «Кто виноват?» и «Что делать?», вопрос из книги Александра Герцена уходил на задний план. На передний вышел Николай Чернышевский. Со своим «Что делать?».

Фактически, уже началась Четвертая Мировая Война! Хотелось спасти всех, весь мир, но я понимал, что не способен спасти даже себя. А со мной мои самые родные люди. Моя семья. Никакого нормального убежища в Уральске я не знал. Его не существовало априори. Вспомнил слова Игоря: «В Казахстане нет такого понятия как “бомбоубежище”. Согласно нормативным правовым актам, в нашей стране применяется понятие “защитное сооружение гражданской обороны”».

То есть это созданные ещё при Союзе, совершенно незаглублённые укрытия, сделанные в виде большого цилиндра из железной трубы. Они служили больше для отвода глаз, чем для защиты от ядерной атаки, к тому же, давно пришли в негодность,