Камень 1993. Книга 3 - Сергей Анатольевич Савинов Страница 11

— Вадим Станиславович, держите себя в руках, — тихо сказал Эренштейн, подойдя ко мне. — Пока нет поводов волноваться, все под контролем…

— А я спокоен, — ответил я, понимая, что разговор с мелким Витькой пока откладывался. Прям как по закону подлости. — Главное, чтобы еще что-нибудь не вскрылось…

— Вскроется, будем решать, — заверил меня адвокат.

— Здравствуйте, граждане! — тем временем откозырял патрульный, приблизившись. — «Тойота» чья?

— Моя! — неожиданно отозвался Судаков и качнулся. — Это моя машина! М-м… Марк два, 90-я серия! Самая новая!

— Егор Яковлевич!.. — предостерегающе рыкнул Север, но пьяный Судаков отмахнулся.

— Пройдемте к нам в машину, в трубочку подуем, — вежливо предложил гаишник. — Документики с собой у вас?..

— Мужики, вот не до вас совсем! — Судаков обильно жестикулировал. — Тут одна с-сука мне игровой зал сожгла!..

— Ничего-ничего, — успокаивающе произнес гаишник. — Мы недолго.

Я уловил краем взгляда, как Север повернулся в сторону неприметно стоявших на тротуаре парней в кожанках, один из них отделился от компании и пошел следом за милиционером, сопровождавшим идущего зигзагом Судакова. Понятно, что его теперь отмажут. На лапу гаишникам сунут, камер-то пока нет, и внезапно окажется, что за рулем сидел человек Севера, а не сам Судаков. Да уж, видать, слишком резво он ехал, раз за ним погнались. Резвее, чем Жогин, на которого даже не посмотрели.

— Так что случилось? — вновь заговорил Арзамасцев.

Он был по-прежнему бледен, но держался уверенно и даже напористо. Вот прям порадовал.

— Произошел поджог, — сказал я, не собираясь играть по правилам Севера. — Кто-то, действуя через посредников, использовал несовершеннолетних, подговорив их. Этого парня и еще одного, которого увезли на скорой. Имя посредника, кстати, мы знаем. Зовут его Ромаха…

— Кудрявцев, — подсказал Дюс. — Роман Кудрявцев. Восьмой микрорайон, улица Строителей, 6. Квартиру только не знаю.

Ого, а я ведь все это время даже не знал фамилии нашего буйного соседа. А точнее, не помнил, как мне казалось, за ненадобностью.

— Витька, расскажи все товарищу следователю, — я подтолкнул паренька к Арзамасцеву. — Павел Евгеньевич, потом бы его домой отвезти, к родителям. И еще, извините, конечно, что вмешиваюсь в вашу работу, с Ромахой бы этим как можно скорей пообщаться.

— Обязательно пообщаюсь, — следак оценивающе посмотрел на меня, потом с осторожностью на адвоката. — И с мальчиком, и с этим Ромахой. А вы своим делом займитесь лучше, Вадим Станиславович. Поехали, Виктор, к родителям… Обрадуем их, что тебя теперь на учет поставят.

Парнишка опять заревел, и я укоризненно посмотрел на Арзамасцева. Витька, конечно, отвратительно поступил — хорошо еще, что на самом деле никто не сгорел насмерть. Но он ребенок, ему и так хреново сейчас от всего, кошмарить его до кучи — лишнее.

— Теперь давайте спокойно подумаем, Григорий Андреевич, — я повернулся к Северу. — Без суеты и наездов. Мы сегодня запустили новое поколение приставок в зале, они гораздо круче, чем у Судакова и у нас же самих, что до этого были. Спросите вашего сына, он вам подтвердит. Да любой пацан, кто сечет, сразу скажет. А потом еще были планы третий зал открывать…

— Все так, — подтвердил Жогин.

— И вы всерьез думаете, что мне… нам выгодно сжигать конкурента? — продолжил я. — Мало того, на кой хрен мне договариваться с дебилами, которые будто нарочно светят моим именем? Григорий Андреевич, вы и вправду считаете, что у меня мозгов нет?

Север поиграл желваками.

— Да если бы я хотел уничтожить этого вашего Судакова, то не поступил бы так тупо и по-топорному.

— И как бы ты поступил?

— Статью бы заказал, — усмехнулся я. — Иришке Мейер из «Горожанина». Да мало ли способов! Но точно не жечь, еще и с участием мелких.

— Вадим Станиславович, — Эренштейн аккуратно взял меня за рукав. — Вы, наверное, хотели сказать, что решили бы все цивилизованным путем.

— Именно так.

— Слова, Камень, слова, — покачал головой Север, хотя было видно, что он сомневается. — Чем докажешь?

— Поехали Ромаху за жопу возьмем, — предложил я. — Он уже парень взрослый, с ним можно по-другому. Поговорим, спросим за поджог. А я с него отдельно еще спрошу за порожняк в мой адрес. Он, насколько я знаю, под блатного косит, на этом его подловить можно. Чтобы отвечал за базар.

— Вадик, вот ты вроде нормальный парень, — поморщился Север. — На хер ты эти словечки используешь? «Спрошу за порожняк», «ответит за базар»… Со мной ладно, мне до этой блатной романтики как до манды. А вот ты, если с кем-то из «синих» говорить сядешь, подтянуть могут. Вот с этими людьми в натуре за базаром следить надо. Че не так ляпнешь, не разгребешься потом.

— Спасибо за совет, Григорий Андреевич, — вежливо кивнул я.

А сам подумал, что вообще-то бандит прав. Я не сидел и не планирую, и все эти словечки, нахватанные в свое время от Бархана, в разговоре действительно лишние.

— Вадик дело говорит, — заметил Жогин. — Надо к этому Ромахе съездить до следаков.

— Ну, так поехали, — Север решительно встал, с шумом отодвинув стул. — Нехер штаны протирать.

* * *

Мы ехали на Жогинской «бэхе», следом за нами адвокат на «Вольво» и Север на своем «мерине». Кстати, сегодня он был не один. Сначала те парни на Почтовой, что притворялись обычными зеваками, теперь водитель и еще двое лбов-охранников. Видимо, напряженно совсем у бандитов в последнее время, особенно сейчас, когда одного из них все-таки грохнули.

На улице уже была адская темень. Сентябрь уверенно вступал в свои права, ежедневно обкрадывая людей на солнечный свет. Еще и дефицит фонарей на улицах. Не было света и в нашем квартале на границе микрорайонов, лишь желтые лампочки в окнах пытались рассеять тьму. И одинокий, удивительным образом уцелевший фонарь во дворе у Ромахи, что освещал детскую площадку с облезлыми паутинками и другими нехитрыми развлекухами.

— Вон он, — Дюс показал на сгорбленную фигуру, занявшую детскую качель.

Давно я, кстати, сам не видел Ромаху. С тех пор как мы плотно занялись игровым залом, наши пути не пересекались. Да и плевать мне было на него, честно говоря. А он, оказывается, решил отомстить? Вот так по-жестокому, невзирая на