Алексей Лукьянов - Цунами. Книга 2. Узел Милгрэма Страница 12

Барбара и Майор остались сидеть друг напротив друга.

— Что? — спросил Том, оторвавшись от стейка.

— Я ничего не говорила, — улыбнулась Барбара.

— Но подумала!

— Мне уже нельзя посмотреть, как ты ешь?

— Не надо делать этого так.

— Как?

— Нежно.

— А хотел бы, чтобы я грубо так хлопнула тебя по спине и сказала: «Парень, ты круто жрёшь это мясо»?

— Женщины не должны так смотреть на мужчин.

— Почему?

— Ну… я в это время не могу о еде думать.

— Хорошо, я отвернусь.

Барбара отвернулась, а Брайдер вернулся к стейку. Но буквально через несколько мгновений бросил вилку.

— Это издевательство.

— Что опять?

— Сидит мужик, а женщина боится на него посмотреть. Чувствую себя каким-то сексистом.

— Тебе не кажется, что ты раскапризничался?

— Барби, я просто смущён.

— Если тебя это успокоит, я тоже не в своей тарелке.

— Разумеется, не в своей, ты всё время смотришь на мой стейк.

— Ты жаловался, что я смотрю на тебя.

— Ненавижу тебя.

Они немного помолчали.

— Окей, давай одновременно скажем, что нас смущает, и покончим с этой неловкой ситуацией, — сказал Том.

— На счёт три?

— Давай.

Том взял на себя отсчёт: вилкой по бокалу. Раз. Два. Три.

— Мы не пара, — сказали они хором.

— Чёрт… — чертыхнулись они тоже в один голос.

— Заткнись! — сказали они друг другу.

Это было уже слишком.

— Ненавижу тебя, — выпалил Брайдер, пока Барбара пыталась придумать что-нибудь, чтобы не говорить с Майором в унисон. — Ты мне все карты путаешь.

— Ты мне тоже.

— Так, хватит, мы ругаемся, будто муж и жена.

— Мы и есть муж и жена.

— Заткнись. Мы сейчас пойдём и попросим нас развести, иначе я не знаю, как терпеть твоё присутствие.

— Ты мне в сыновья годишься.

— Ты выше меня на голову.

— Ты храпишь ночью.

— А ты… ты… ненавижу тебя!

— Повторяешься.

— Не серди меня, а то… тьфу, ну послушай, что мы несём! — расстроился Брайдер. — Так даже Лэйла со Змеем не сюсюкают.

— Кто?!

— Да так, есть у меня пара знакомая… Слушай, всё было действительно очень здорово, но так долго продолжаться не может. Давай так — мы сейчас встанем, разойдёмся, и больше не будем встречаться.

— Я прямо сейчас могу уйти.

— Сидеть. Ты представляешь, как я буду выглядеть: я жру стейк, а женщина уходит?

— Как ты будешь выглядеть?

— Или неудачником, или негодяем. Подожди, пока я доем.

— Так ты говоришь всё время.

— А ты смотришь!

— Не ори на меня!

В это время в зоне с блэк-джеком началась потасовка. Барбаре и Тому из-за толпы зевак, моментально окруживших место конфликта, ничего не было видно, но по крикам, доносящимся из эпицентра событий, можно было понять, что чересчур удачливых игроков обвиняют в мошенничестве. Барбара невольно отвлекалась на шум.

— Ты слышишь, что я тебе говорю? — спросил Майор.

— Что? — Барбара обернулась к нему.

— Я поел, говорю. Можем выметаться.

— За тебя заплатить?

— Как ты смеешь?! Эй! Да куда ты всё время смотришь?!

Барбара смотрела туда, где толпа расступалась перед охранниками и скрученными в бараний рог виновниками беспорядка.

Виновниками были её внучатые племянники.

— Не может быть, — открыл рот Майор. — Что здесь делают эти маленькие негодяи?

— Кто? Егор и Юся?

Трудно было понять, что больше удивило молодожёнов: присутствие в игровом зале людей, которых они не ожидали встретить, или то, что супруг тоже откуда-то их знает.

— Ты их знаешь? — хором спросили они друг у друга.

Сиамских близнецов, отчаянно ругающихся на русском, довели до выхода, где передали копам. Через минуту охранники вернулись.

— Мистер, — спросила Барбара у одного из них. — Кто эти… эти двое?

— Мошенники, мэм, — ответил он. — Их попросили по-хорошему выйти из-за стола, они полезли в бутылку. Теперь в участке поиграют.

Барбара вскочила из-за стола и побежала к выходу. Том, несколько обиженный таким пренебрежением, смотрел ей вслед. Будто почувствовав его взгляд, Барбара остановилась и обернулась на него. Потом спокойно вернулась к столику и спросила:

— Ты со мной?

Том сделал надменное лицо:

— Мы же, вроде, обо всём договорились.

Барбара молча развернулась и снова пошла к выходу.

Эпизод 10

Как близнецы оказались в Лас-Вегасе, не мог понять ни Чен, ни его люди. Проверка через базы данных аэропорта и финансовых операторов подтвердила донесение о том, что близнецы живы.

Это был неприятный сюрприз. Решаемый, но неприятный. Чен не привык, что цель, намеренно или случайно, уходит из-под удара.

— Чен, я не понимаю, как это произошло.

— Спокойно, Сильвер, это не твоя вина, за чистку отвечают другие люди.

Прямой канал с Сильвером случался крайне редко, только когда операции действительно грозила опасность. Однако сейчас Чен не склонен был разделять беспокойство агента.

А Сильверу не нравилось спокойствие босса.

— Чен, они очень умные, а мы уже допустили одну промашку. Надо действовать осторожнее.

— Сосредоточься на текущих задачах. Мне нужно, чтобы из закрытых баз Центра исчезла вся информация по эксперименту.

— Чен, ты меня слышишь? Они наверняка уже знают, что вся лаборатория кормит рыб, и попытаются скрыться. Может, мне лично разобраться с ними, пока они мне доверяют?

— Сильвер, не надо меня раздражать. Я прекрасно знаю, что делать. Конец связи.

Конечно, братья могут оказаться умнее, чем кажутся на первый взгляд. Требуется их обездвижить, чтобы не рыпались, пока за ними не приедет специальный человек.

Эпизод 11

Вернуться первым же рейсом не получалось. На обеих картах почему-то не осталось денег. Юся позвонил в банк, и там сказали, что транзакция прошла ночью, в Лас-Вегасе, и нечего валить с больной головы на здоровую. Если карточки при вас, мистер Круглов, никто кроме вас и не мог снять с них деньги. Куда вы спустили за ночь десять тысяч — понятия не имеем!

Потом мы сидели перед лэптопом и недоумевали. Ночью кто-то пытался взломать наш брандмауэр, но защита была настроена отлично — никакой бреши ночные хакеры пробить не сумели.

Немного подумав, мы удалили все письма с почтового ящика, так и из памяти лэптопа. Всё важное мы и так помнили, а неважное может показаться важным для взломщиков. А Юся даже на всякий случай отформатировал.

— С нашего лэптопа сейчас в сеть выходить не стоит, — сказал я, прикинув и так, и этак. — Наверняка его теперь будут отслеживать, и попытаются взломать сразу онлайн.

— Да кому мы нужны?

— Видимо, кому-то нужны. Сам про саботаж все уши прожужжал.

— Ага, проняло?! — позлорадствовал Юся. — А говорил — нету шпионов, нету.

Я решил не вестись на провокацию и промолчать. Если подумать — глупо радоваться тому, что самые худшие твои предчувствия сбываются.

— И что сейчас делать? — спросил Юся примирительным тоном. — Вообще без доступа к информации оставаться?

— Почему? Меняем апартаменты.

В пятизвёздочном отеле терминал может быть прямо в люксе. На крайний случай, наверняка найдётся точка доступа в сеть в каком-нибудь бизнес-центре.

Нам повезло — в люксе имелось всё, что только душа пожелает, и всё это было оплачено. Я всегда говорил, что Дональд — отличный начальник.

Был…

Уже отсюда мы попытались связаться с Люси и попросить у неё помощи: купить нам обратные билеты. Однако она не брала трубку — не то не могла снять трубку, не то и впрямь решила лететь за нами сама. Собравшись с духом, мы позвонили в дирекцию Центра, но там с нами даже разговаривать не захотели.

Оставалось просить денег у Лэйлы и Змея. Честно говоря, не хотелось. Не потому, что это унизительно — как раз ничего унизительного в этом не было. Просто не хотелось напрягать близких людей. Собственно, поэтому мы и Виксе ничего не сообщили о том, в какой переплёт попали.

Чёрт, а вот ей-то надо было: она же знает, что мы собирались лететь в Гонолулу, наверняка переживает, узнав о крушении самолёта. Ладно, с ней потом свяжемся, а пока… что нам делать?

— А давай выиграем? — предложил Юся.

— Чего?

— Давай, говорю, выиграем тысячу долларов.

— Ты предлагаешь в рулетку играть?

— Не обязательно. Можно в карты сыграть.

— А если проиграем? У нас всего сто долларов.

— У меня чутьё, ты не забыл? Давай, поищем, какие в блэк-джеке правила.

Идея была дурацкая с самого начала, но, как ни странно, едва мы разобрались в этой игре, оказалось, всё не так страшно, и можно выходить на охоту. Терять нам всё равно было нечего, мы оделись поприличнее, и спустились в игровой зал.