Вадим Леднев - Выстрел в водопад [СИ] Страница 12

- Майя...

- Очень приятно, Майя!.. э-э?

- Николаевна... не надо Николаевна... просто Майя!

- А я, Алексей Федорович... хирург. Значит, так Майечка!.. пока время есть, нужно пересмотреть все местные запасы на предмет, как наличия, так и отсутствия предметов первой необходимости. Я почему-то совершенно уверен - в ближайшем будущем нас ожидает еще очень много неприятных сюрпризов.

- Эта женщина все утро просидела в автобусе, в духоте... поэтому, наверное, с сердцем плохо и стало!

- Я сейчас не об этом. Я имею в виду - удивительно, что тут одна больная, а не целый лазарет. Мы оказались в незнакомом месте, на неизвестно какой срок, и что нам ожидать от будущего, я лично, не очень-то себе представляю. Но с болезнями попытаюсь справиться! Опыт, какой-никакой, имеется.

- Я в этом не сомневаюсь! - Майя несколько раз нажала на грушу, лежащего на столе тонометра и виновато улыбнувшись, добавила. - Только, непонятно от чего страховаться...

- Пусть так. Но лучше быть готовым хоть к чему-то, чем не готовым ни к чему. Так... - Алексей Федорович придирчиво осмотрел шкаф. - Тут, пожалуй, все ясно. Особо не разбежишься, но, тем не менее, тем не менее... кое-что...

Оставив в покое тонометр, девушка подошла к окну. Солнце перебралось на другую сторону и площадку перед Институтом накрыло тенью. В кабинете было прохладно, массивное здание еще не успело прогреться.

- Вон вам, Алексей Федорович, глядите - может, это первые сюрпризы пожаловали!

Во двор, во главе кавалькады из нескольких машин въехал милицейский "УАЗик". Лихо развернувшись, встал прямо перед крыльцом. Захлопали дверки, люди выбирались из машин, собираясь в толпу возле него

Из милицейской машины помимо пузатого прапорщика и тощенького сержанта выбрались еще двое гражданских, сотрудников Института, которых делегировали на обрыв. Один, маленький, толстенький, экспрессивно размахивал руками, и что-то возбужденно говорил окружающим. Второй высокий, симпатичный, пока помалкивал. А вот и его длинная, тощая подружка... спешит из дверей Института. С ней еще какие-то тетки. Подружка или жена? Да какая Майе, собственно, разница? Наверное, все-таки подружка.

- Разведывательная-оценочная экспедиция" вернулась. Что-то долго они там ковырялись, - Майя оглянулась. Доктор возился возле кондукторши.

- Я пойду вниз, послушаю?..

- Идите, идите. Я сейчас закончу тут и тоже спущусь.

Майя пулей вылетела во двор. Около приехавших машин собралась целая толпа. К приезжим добавились институтские. Все что-то возбужденно говорили и размахивали руками. От недавнего апатичного настроения людей не осталось и следа. Постоянно слышались крики: "Ничего нет", "Обрыв", "Лес кругом", "Тише граждане, не создавайте паники", "Нужно развести костры, нас заметят и спасут", "Я же говорила тебе, что нужно было ехать в объезд"... Майя ловко протиснулась в первые ряды, чтобы разобрать хоть что-нибудь. Наконец, прапорщик влез на подножку машины и закричал, перекрывая гомон толпы:

- Тихо, граждане! Па-апрошу без паники! Паника делу не поможет! Ситуация в которой мы оказались, прямо скажем, паршивая, и так сказать, чреватая. Но, тем не менее, в наших же интересах, соблюдать спокойствие и вести себя соответственно... Да, так вот... предлагаю начать с того, чтобы все сейчас спокойно достали свои паспорта и сдали их мне, на время... так сказать...

- А мочу на анализ тебе не сдать? - крикнул кто-то за спиной у Майи.

- Их просто перепишут и все, - как ни в чем не бывало, продолжил милиционер. - Чтобы, значит, точно знать кто, откуда и вообще, мало ли что... вот вы, девушка... - он ткнул пальцем в сторону Майи - вы, я смотрю, все что-то записываете?

- Это я так, для себя! - Майя двумя руками ухватилась за свою сумочку с тетрадкой.

- Я и говорю, порядок должен быть!.. Так вот, вы сейчас спокойно сядете где-нибудь в тенечке, и по очереди запишите всех, ну, у кого не будет паспортов, тот, конечно, может так сказать. Но, граждане не шумите, нужно же нам знать, сколько нас тут душ всего? Мало ли что!

Народ пошумел, покричал и стал расходиться. Но какая-то очередь образовалась - люди подходили к Майе и протягивали ей свои документы, или же просто так называли фамилии и адреса. Девушка записывала их на последней странице своей тетради, и первой вписала себя: Майя Николаевна Сурина, прож. г. Абакан, ул. Рашетова...

Обходя лужи к "уазику" приблизились Борис с Егором в сопровождении институтского ветерана, технолога Михаила Аркадьевича Штерна. В делегацию также входили и несколько водителей злосчастных автомобилей. Один из них, седой и представительный мужчина, представился:

- Петренко Алексей Федорович, врач, хирург. Я думаю, что надо как-то начинать налаживать здесь быт. Пока еще все прояснится, если вообще прояснится, а пить кушать уже хочется. Да и голодные, неустроенные люди, гораздо более склонны к панике и необдуманным действиям в отличие от сытых.

- Мы тут посоветовались... - вступил в разговор Борис. - Думаем, пора вскрывать буфет.

- Вы что ж думаете?.. - усомнился прапорщик Николай, - мы тут надолго? Щас, значит, начнем хозяйничать, а нас потом за это раком поставят! За расхищение, так сказать, казенного имущества...

Петренко посмотрел на него с сожалением.

- Вы бы, прапорщик, раньше свою сознательность проявляли! А то, как на дорогах взятки брать...

Николай посмурнел лицом, даже, кажется, начал надуваться, как кот перед дракой.

- Стоп, стоп, стоп! - влез между ними Марек, предотвращая готовую вспыхнуть ссору. - Зря вы так товарищ врач, Николай наш, вовсе даже и не гибддешник! Правильно я излагаю?

- Патрульно-постовая, - буркнул прапорщик.

- Вот! - Марек поднял указательный палец. - Так что не надо человека так оскорблять!

Тут, глядя на оскорбленного прапорщика, Илья вспомнил разговор в "уазике", о том, что милиционеры попали сюда, как раз из-за того, что не вовремя решили обобрать пьяного.

- Но! - меж тем продолжал Марек. - Я совершенно согласен с предложением - буфет надо вскрывать! В конце концов, его содержимое, институтское имущество, значит, ответственность за него лежит на нас, работниках института! А ты Николай, тут не причем. Если что, скажешь, что поддался давлению общественности. У нас чрезвычайная ситуация, так что никто нас за это не осудит. Тем более что холодильники не работают и продукты, на такой жаре, все равно скоро испортятся. Лучше уж мы их съедим. Верно, Михаил Аркадьевич? Вы тут у нас самый старший наверно, что скажете?

- Что скажу? - ветеран нервно комкал в руках свой берет, принимать ответственные решения было для него непривычным делом. - Скажу, э-э, что таки да, доступ к буфету нам необходим. Глупо пропадать с голоду, имея под боком запас продуктов, пусть даже и небольшой. Однако хочу подчеркнуть, следует избежать вакханалии и анархии. Предлагаю составить список, так сказать, личного состава и продукты выдавать в соответствии с этим списком. Несколько бюрократично, зато всем достанется.

- Красиво излагаете! - похвалил его Марек. - Четко, грамотно, по-военному! Вы в армии, часом, не служили?

- Составляют уже список! - сообщил прапорщик. - Вон, той девке поручил. Вы тоже, кстати, запишитесь.

Глава четвертая

Дневник Майи

18.03.200... вечер

"Сейчас уже вечер, скоро совсем стемнеет... Устала я что-то. Не то чтобы переработалась - от переживаний устала. Заканчивается первый день нашего пребывания в "Этом Мире", как не дико это звучит. Даже если место, в котором мы находимся, расположено на Земле - то не на нашей Земле. Хотя... тут народ, все плетет что-то, про какой-то эксперимент. Про массовый гипноз. Но, по-моему, это скорее массовый психоз - паранойя. Я их не осуждаю - от происходящего, действительно можно шизануться. Но, "Этот Мир" совершенно реальный, хоть и совсем чужой. Я имею в виду большой Мир, который окружает наш маленький - оставшийся нам, вещественным осколком прошлого. Какая-то чужая Земля, живущая по другим законам. Тут не только мы, люди, но и березы вокруг института, мыши в подвалах и вороны на крышах - все не вписывается в новую реальность. Не знаю, откуда такое ощущение, ведь если сидеть на лавочке возле института, никаких признаков чужого пока что незаметно, но это просто сквозит отовсюду! Хотя... Солнце всходит на Востоке, а садится на Западе...

Ну ладно, хватит бесплодных рассуждений, а то скоро стемнеет, фонаря у меня нет, и в результате, я не успею ничего записать.

Итак - первое: конкретного результата, все эти экспедиции к обрыву, пока не дали; второе: зато появилась некоторая определенность в организации нашего быта - цыганский табор под открытым небом, постепенно перебирается в стены института; и, наконец, третье: нас тридцать шесть человек, включая одиннадцать женщин, двадцать три мужчины и двух детей. "Братки" к регистрации интереса не проявили, поэтому остались у меня безымянными.