Валерий Ковалев - Левиафан Страница 12

   Чтобы хоть как-то разнообразить рацион, помощник приказал интенданту и кокам организовать регулярную выпечку свежего хлеба, из имевшегося на корабле небольшого запаса муки, а также увеличить порции сублимированного кефира, который, как и прежде, оставался востребованным.

   На подходе к Азорам на крейсере вновь воцарил режим тишины, и все погрузились в тревожное ожидание. Все понимали, что в случае обнаружения здесь российской подлодки, она неминуемо будет уничтожена. Следуя на предельной глубине и подойдя к архипелагу на дистанцию устойчивой работы гидролокационного комплекса, Морев несколько раз подвсплывал, давая операторам возможность прослушивания эфира. Но, увы. Даже слабых сигналов там не возникало.

   Когда в один из таких дней, рассматривая у себя в каюте исперещенную пометками лоцию, он мучительно размышлял, стоит здесь задержаться еще на несколько суток или следовать дальше, Морева неожиданно вызвали в центральный.

   - Акустики фиксируют непонятные шумы на поверхности, - доложил встревоженный старпом.

   - Что ж, послушаем, - сказал, выслушав его Морев, и спустился на нижнюю палубу.

   В гидроакустической рубке, кроме оператора, находились Ванин и начальник РТС капитан-лейтенант Бельский. При появлении командира Бельский сообщил, что на протяжении нескольких минут станция фиксирует устойчивые шумы на поверхности.

   - Очень похоже на надводные взрывы, вот послушайте, - сказал начальник и, сняв с головы наушники, протянул их Мореву. Тот приложил один к уху и сразу же различил неясные звуки, вроде тихих шлепков по воде.

   - Каковы дистанция и пеленг? - бросил Морев в затылок оператору.

   - Дистанция пятьсот, пеленг восемьдесят, незначительно меняется вправо, - не отрываясь от экрана, доложил тот.

   - Валерий Петрович, удерживайте контакт, - вернул наушники Морев Бельскому,- сейчас всплывем под перископ. И вышел из рубки.

   Поднявшись в центральный, он приказал Круглову объявить боевую тревогу, приготовить к стрельбе торпедные аппараты и всплывать на перископную глубину. А когда стрелка глубиномера застыла на пятидесяти метрах, сдвинул на затылок пилотку и полез в рубку. Там, ступив на холодящую ноги площадку, он привычно нажал кнопку подъема перископа, проследив за его подъемом, отбросил в стороны рукояти управления и, затаив дыхание, приник к визиру.

   В глаза ударили ослепительный солнечный свет и бескрайняя синь океана.

   Погнав тихо жужжащий перископ по кругу, Морев остановил его движение на нужном градусе и издал возглас удивления. У туманного горизонта, белея парусами, призрачно скользили друг за другом два корабля. Время от времени они сходились почти вплотную, окутывались густыми клубами дыма и на миг исчезали. Затем возникали вновь.

   Не веря глазам, Морев на мгновенье отпрянул от перископа, мазнул по ним рукавом и снова прильнул к визиру. Сомнений не было, парусники вели бой.

   - Но это невозможно! Такого не может быть! - пульсировало в мозгу.

   В следующее мгновение он протянул руку к "каштану" и вызвал в рубку старпома. Как только темная фигура Круглова возникла из люка, Морев шагнул в сторону и ткнул пальцем в перископ, - посмотри, Юра, - изменившимся голосом сказал он.

   - Твою мать, - ошарашено прошептал старпом через мгновение и, оторвавшись от визира, непонимающе уставился на Морева. - Это что, мираж?

   - Вряд ли, - ответил Морев. - Скорее всего, аномалия. Давай вниз, подойдем поближе.

   - Понял, - кивнул старпом и быстро исчез в люке.

   Вернувшись к перископу, Морев продолжил наблюдение, все больше утверждаясь в своей догадке. В последние годы об этих странных явлениях не раз сообщалось в прессе и по телевидению. Смущало единственное - то что увидели они с Кругловым, скорее всего было материальным, поскольку фиксировалось техническими средствами.

   Между тем, апогей боя нарастал. Корабли сошлись почти вплотную, и при очередном залпе палуба одного вспучилась, раскрылась подобно цветочному бутону и вверх полетели обломки мачт и такелажа. А еще через минуту, пылая огромным факелом, он исчез в пучине. Второй же корабль, лег на новый галс и вскоре исчез за горизонтом.

   - Лихо, - пробормотал Морев, - лучше всякого кино, и отдал приказ вниз, следовать к месту потопления судна. Вскоре в визире на волнах закачались обломки корабельной обшивки, часть мачты с волочащимися за ней снастями, несколько плавающих бочонков и ящиков. Людей в воде не было.

   - Неудивительно после такого взрыва, - подумал Морев, внимательно осматривая плавающий хлам. Внезапно на визир наплыло какое-то расплывчатое пятно, превратившееся в громадные человеческие глаза, и все исчезло.

   - Морев от неожиданности вздрогнул и в следующую секунду понял - наверху был человек, вцепившийся в оптику перископа. Решение возникло мгновенно - всплыть и спасти гибнущего моряка. Через минуту, тяжело сопя, в рубке стояли двое старшин с бухтой троса и, вытаращив глаза, слушали командира.

   - Все понятно? - закончил он короткий инструктаж.

   - Точно так,- выдохнули они.

   - Старпом, всплываем в позиционное! - рявкнул Морев в "каштан", и как только крейсер вздрогнул от гула сжатого воздуха, нажал кнопку опускания перископа.

   Едва стрелка глубиномера коснулась нуля, все трое покарабкались вверх, и Морев с натугой отдраил рубочный люк. В свисте перепада давления и струях льющейся из шпигатов воды, они выскочили на скользкий мостик, и командир первым метнулся к штанге опущенного перископа. Намертво вцепившись в нее руками, там висел человек.

   - Быстро спускаем вниз, - прохрипел он, с трудом отрывая руки незнакомца от металла, и старшины сопя потащили неподвижное тело к люку. Через минуту, захлестнутое подмышками петлей троса, оно исчезло в полумраке шахты.

   Когда задраив за собой люк и отдав из рубки команду на погружение, Морев обессилено сполз в центральный, неизвестный лежал на отодвинутом в сторону мате, а над ним молча хлопотал Алубин. Рядом, тихо переговариваясь, стояли заместитель, старпом и помощник, а со своих кресел у пультов и станций, на незнакомца во все глаза пялился боевой расчет.

   - Прошу вахту не отвлекаться и исполнять свои обязанности! - рыкнул на них Морев. - Ну, как, доктор, он, жив?

   - Вполне, - кивнул головой Алубин. - Думаю, скоро придет в себя.

   - В таком случае, поместите его в изолятор, и как только очнется, сообщите мне.

   - Слушаюсь, - сказал Алубин. - Интересно, однако, этот парень выглядит, - кивнул он на лежащего.

   Перед ними был довольно молодой человек, в синем форменном мундире с золочеными пуговицами, коротких белых штанах и длинными спутанными волосами.

   Ничего не ответив, Морев устало присел в свое кресло и молча наблюдал, как вызванные Алубиным санитары осторожно поместили незнакомца на носилки, пристегнули его ремнями и бережно спустили в люк.

   - Гарик Данилович, - обернулся он к вахтенному офицеру, - отбой тревоги. Аппараты в исходное.

   - Отбой боевой тревоги! Торпедные аппараты привести в исходное! - металлически разнеслось по кораблю.

   После этого, пригласив с собой заместителя, старпома и помощника, Морев направился к себе в каюту.

   - Итак, что мы имеем, - устало обратился он к офицерам, плотно задвинув дверь и подождав, пока те усядутся. - Сначала фотоснимки фрегата, затем этот бой наверху и, наконец, спасенного моряка.

   - Судя по всему, он офицер, - вставил старпом.

   - Вполне возможно, - согласился Морев. - И в ближайшее время мы все это узнаем. Сейчас же я попрошу вас, - обвел он тяжелым взглядом подчиненных, - исключить на корабле всяческие нездоровые кривотолки. Личный состав должен исправно нести службу. А когда во всем разберемся, официально проинформируем команду. Все ясно?

   - Ясно, - ответил за всех Сокуров.

   - В таком случае, прошу по своим местам.

   Спустя час, в центральном раздался долгожданный звонок, и Алубин возбужденно сообщил Мореву, что неизвестный очнулся.

   - Как он, говорить может? - напряженно бросил тот в трубку

   - Да, больной контактен, и, судя, по всему, англичанин, - заявил врач.

   - С чего это вы взяли?

   - Здесь у меня Березин, он в совершенстве владеет английским.

   - Вот как? - вскинул брови Морев. - Хорошо. Сейчас буду у вас.

   Вщелкнув в штатив трубку, Морев пригласил с собой заместителя, они быстро спустились вниз и в полном молчании направились в сторону кормы. Миновав два отсека, офицеры подошли к расположенной на средней палубе одного из ракетных отсеков глухой металлической двери, и Морев потянул ее на себя. В сияющей стерильной белизной и никелем прохладной амбулатории, на кушетке, укрытый шерстяным одеялом и с подушкой под головой, лежал неизвестный, а напротив, о чем-то тихо беседуя, сидели на узком диване особист и доктор. При появлении командира они встали и Алубин доложил, что его пациент несколько минут назад пришел в сознание и может говорить.