Юрий Губин - ПРОИСХОЖДЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА Страница 12

Центрально Азиатская гипотеза на многие годы завладела умами антропологов. Ошибка Дарвина, - предполагал Амадей Вильям Грабо, отец китайской палеонтологии,- в том, что он не учитывал фактора миграции. Ведь современная картина распространения животных и в том числе обезьян, не что иное, как результат переселений, происходивших миллионы лет назад». «Ключ к центру происхождения и рассеивания животных - Центральная Азия, и вполне возможно,- как считал Грабо, - она может быть и прародиной человека». Данный вывод он сформулировал на основании палеонтологических и геологических данных. Дело в том, что до образования Гималаев, Южная и Центральная Азия представляли собой низменные массивы, покрытые тропическими лесами. Влажные ветры с Индийского океана создавали благоприятные условия для существования обезьян типа дриопитеков. В соответствии с гипотезой В. Грабо, из Монголии, древнейшие антропоидные обезьяны переселились в Африку, где их потомками стали шимпанзе и гориллы, и на восток Азии, где в последствии появились орангутанги и гиббоны.

С поднятием Гималаев влажный воздух с океана перестал поступать в Центральную Азию. Его сменил холодный воздух с гор, который иссушил почву. Грунтовые воды ушли вглубь, в результате чего исчезли леса, что в свою очередь послужило причиной вымирания большинства видов дриопитековых. Однако, «наиболее приспособленные приматы», выжили. Их нижние конечности постепенно изменялись и обезьяны стали двуногими. Этот предполагаемый вид Грабо назвал проточеловеком.

Первые орды протолюдей, по его мнению, появились в районе Тибетского нагорья, но дальнейшее ухудшение климата заставила их перевалить через, не очень высокие, в то время, горы Кунь-Лунь и переселиться в низины Тарима. Именно там, протолюди, научились изготавливать каменные орудия и освоили добывание огня. Оттуда началось их победное шествие по планете. Там, в низинах Тарима, следует искать кости протолюдей, утверждал Грабо. В течение 12 миллионов лет волна за волной устремлялись они в разные стороны от Центральной Азии. Питекантроп, по Грабе, и был представителем одной из таких волн.

Центрально Азиатскую гипотезу отрицал антрополог Алеша Хардличка. В лекции «Антропология азиатских народов», которую он прочел в феврале 1920 года, перед членами миссионерских медицинских ассоциаций Пекина, он утверждал, что следы раннего человека в центральных районах Азии не найдены не потому, что их плохо искали, а потому, что их никогда там и не было. Причиной этому служили суровости климата тех районов и географические препятствия, такие как пустыни, полупустыни и безводные степи. Заселение же Гоби происходило с южных районов Азии и гораздо позднее.

Так, что Хардличка отрицал главные принципы центрально-азиатской гипотезы. Эти доводы, к сожалению, не подействовали на яростного приверженца этих умозаключений, Девидсона Блека, который предложил искать недостающее звено в Китае. Кроме этого, в 1923 году в Пекин из Сан-Франциско прибыл Эндрюс и его коллеги, для организации знаменитой на весь мир Гобийской экспедиции.

В тоже время из Парижа приехал, глубокоуважаемый автором, молодой палеонтолог Пьер Тейяр де Шарден, направленный в Азию Институтом палеонтологии. Одним из пунктов его программы исследования являлась: - «попытка получить данные и уточнения по важному вопросу о роли, приписываемой Центральной Азии в истории первобытного человека. Верно ли, что здесь располагалась, своего рода, обширная биологическая лаборатория, где осуществлялась дифференциация наиболее прогрессивных существ, а впоследствии и наших прямых предков?…».

Открытия не заставили себя ждать. Конечно, к сожалению исследователей, недостающее звено опять не удалось обнаружить, но зато Тейяром де Шарденом и его спутником, директором Тяньцзинского музея Эмилем Лисаном, было сделано, по истине, великое открытие. Они нашли в Ордосе несколько сотен стоянок древнекаменного века, возрастом 10-15 тысяч лет. Профессор Осборн восторженно приветствовал это открытие. Намекая на Хардличку, он писал: «В тот самый момент, когда один из ведущих американских антропологов отвергает теорию Азиатского центра происхождения человека и развивает идеи о европейском центре, французский археолог Тейяр де Шарден открывает большое количество орудий, какие делали неандертальцы в Западной Европе. Это первая брешь в палеолите Центральной Азии, за которой, несомненно, последуют другие». Это и случилось. Экспедиция Эндрюса нашла десятки тысяч каменных орудий в пустыне Гоби.

Девидсон Блэк, вдохновленный этими открытиями, в журнале «Бюллетень Геологического общества Китая», опубликовал статью: «Азия и дисперсия приматов». Применяя принципы теории Осборна - Мэтью, он пытался доказать, что Центр происхождения и рассеивания приматов, включая современных и ископаемых антропоидов, а также обезьянолюдей и человека, располагался в Центральных районах Азии. Свести воедино факты и обобщить данные помогли талант и настойчивость Блэка, но итоговые выводы не отличались от выводов американских ученых Осборна, Мэтью и Грабо. «Вследствие изучения данных в рамках генеральных принципов рассеивания, становится трудно избежать вывода, что огромный центр рассеивания лемуров, низших узконосых и антропоидных обезьян, а так же человека, должен располагаться в Азии. Никакой другой земной массив не представляет географических условий нужных для такого центра.

Однако находки в Гоби и Ордосе и сделанные из этого выводы были довольно слабы в доказательстве того, что Центральная Азия была колыбелью человечества. Например, Алеш Хардличка в 1926 году сказал, что такое предположение «не подтверждено ни одним примером фактического доказательства». Отрицательно отнесся к злополучной гипотезе и Пьер Тейяр де Шарден и Нельс Нельсон. Первый весьма скептически оценил перспективы поисков в Азии останков раннего человека, а второй вообще объявил, что открытый ими каменный век Гоби, не является аргументом в пользу Центрально-азиатской гипотезы. «Пока трудно, на основании имеющихся фактов, выступать за или против», осторожно высказался Нельсон. Для профессора Блэка данные обстоятельства были неблагоприятными. Под контраргументы денег на поиск, конечно, не дадут, но произошли события, которые резко изменили его судьбу.

В конце 1926 года в Пекин приехал наследный принц Швеции, Густав Адольф, большой любитель и знаток древнего восточного искусства. Шведский геолог, Иоганн Гуннар Андерсен, много изучавший геологию, палеонтологию и археологию Китая, сопровождавший принца в этой поездке, попросил Блэка организовать научную конференцию и принять в ней участие, где Андерсен покажет свидетельство раннего человека в Китае, а именно в Джоукоудяне.

Джоукоудянь - в переводе с китайского - постоялый двор в ущелье Джоу. Это место в 50 километрах от Пекина, в районе западных гор Сишань, где шла добыча известняка и угля. Остающаяся после выработки пустая порода буквально нашпигована костями древних животных. Вот там, учеником Андерсена - Отто Зданским, в 1921 и в 1923 годах были получены первые весточки от древнего человека. Были найдены третий верхний коренной и второй нижний предкоренной зубы. Они производили странное впечатление - причудливым смешением антропоидных и человеческих черт. Последние преобладали. К тому же особенности строения предкоренного зуба показывали, что строение клыка, в отличие от клыка обезьяны были совсем иные, Клык не выступал за пределы зубного ряда. Из всего этого Андерсен сделал вывод, что в Джоукоудяне найдены останки древнейшего в Восточной Азии, человека. Сразу всплыло и стало повторяться на разные лады словосочетание - «недостающее звено».

Ушат холодной воды вылил на энтузиастов Тейяр де Шарден, один из первооткрывателей центрально-азиатского палеолита. После тщательного исследования фотографий зубов, представленных Андерсоном, заявил: «Я долго раздумывал над фотографиями, которые мне показал доктор Андерсон, и, наверное, не по дружески было бы утаить то, что думаю о них. Дело в том, что я не совсем убежден в их предполагаемых человеческих особенностях. Даже предкоренной, который кажется, на первый взгляд, наиболее выразительным, возможно всего лишь один из последних коренных зубов какого-то хищника. То же относится и к другому зубу. Даже если никто не докажет, что эти зубы принадлежали хищнику, не менее трудно будет доказать, что они принадлежали человеку. Природа их не определена. Я не видел оригинала зубов, но весьма доверяю палеонтологическому опыту Зданского и надеюсь, что мои сомнения окажутся неосновательными».

Необходимо отметить, что это были не первые зубы такого строения. В конце 19 века, доктор медицины и антрополог Хаберер собрал в аптеках Пекина коллекцию так называемых костей дракона - лунгу, которые представляли ни что иное, как кости ископаемых животных. Китайцы использовали их в качестве лекарственных средств, предварительно истолченных в порошок. Данную коллекцию затем переслали профессору Мюнхенского университета Максу Шлессеру, который детально описал находившиеся в коллекции зубы. Один зуб - левый, третий, коренной, представил для него головоломную задачу. В нем непривычно переплелись антропоидные и человеческие признаки. Шлессер не рискнул определить, кому он принадлежал. В определении его так и значило: «Homo? Anthropoid?» - Человек? Обезьяна? Все- таки Шлессер на первое место, в своем определении поставил Homo - Человек. К сожалению, в 1923 году зуб этот исчез из мюнхенской коллекции и значит, был потерян для сравнительного анализа.