Валерий Большаков - Четыре танкиста. От Днепра до Атлантики Страница 12

Лишь однажды включились фары тупорылого «Опеля-Блиц». Высветили колонну «Тигров» и погасли. Свои.

А штрафники тоже не шибко прятались – врубили фары и перли себе по шоссе Ромны – Прилуки.

Задача перед 3-м корпусом стояла такая – перерезать ромненской группировке врага путь отступления на юго-запад. 3-я танковая и 2-я мотострелковая бригады двинутся именно этой дорогой, по шоссе в Прилуки.

А вот штрафникам надо было сворачивать к реке Удай – там, неподалеку от села Журавки, располагался немецкий аэродром. Он являлся первой целью танковой роты Репнина. А потом стоило наведаться и в сами Журавки.

После ночного перехода танкисты выбрались к аэродрому. Дело было перед рассветом, в сереющих сумерках. Германцы почивать изволили – спали пилоты, спали техники, даже часовые дремали.

Дорога была широкая, и «Тигры» построились в две колонны.

Дозорный на вышке встрепенулся, углядев танки, но тут же успокоился – свои же.

– Первый – Второму! – вызвал Геша Лехмана. – Бей по правому краю. Там то ли склад боеприпасов, то ли бочки с бензином. Выйдем на поле – расходимся веером. На самолеты снаряды не тратьте, давите их гусеницами!

– Есть!

Репнин пригляделся. Ворота, затянутые колючей проволокой, были закрыты. Слева виднелись какие-то здания, то ли казармы, то ли еще что.

– Заряжающий, фугасным!

– Есть фугасным! – сказал Мжавадзе, выволакивая длинный боеприпас с головной частью, окрашенной в желтый цвет. – Готово!

– Санька, давай по казарме, или что там у них. Огонь!

В снарядах для «Тигра» капсюльные втулки были заменены на электрозапальные, поэтому Федотову надо было всего лишь нажать кнопку электроспуска – ее приделали на штурвальчик вертикальной наводки.

Грохнуло. Гильза из казенника зазвякала по латунному желобу, прикрытому брезентом, и выпала в короб. Завыл вентилятор, сработала продувка ствола.

Репнин глядел в прицел, не отрываясь. Снаряд влепился в стену казармы, и та будто вспухла – крыша поднялась облаком огня, дыма и обломков, вывалилась стена.

У Лехмана рвануло куда эффектней – целью его и впрямь стал склад боеприпасов. Обычный навес, под которым были сложены авиабомбы. Множественные разрывы мигом уничтожили строение, поражая осколками вблизи стоявшие самолеты.

Наводчик Полянского влепил снаряд по складу горючего, и высокооктановый бензин жарко и весело полыхнул – бочки так и разлетались огненными клубами.

Срывая ворота, танк Репнина вырвался на летное поле.

– Иваныч, дави!

– Есть давить!

Пикировщики «Юнкерс-87» стояли ровненько, и мехвод направил «Тигр» прямо на бомберы, круша тем хвосты. Кили со свастиками, хвостовые части подминались под гусеницы.

Иные из «Юнкерсов», теряя равновесие, запрокидывались на нос, и тогда их утюжил танк Каландадзе.

– Башню влево!

– Есть башню влево!

«Тигр» наехал на «лаптежника», ломая тому крылья, повалил и раскатал.

– Командир! Зенитчики слева!

– Жора, фугасным!

– Есть фугасным! Готово!

– Санька, видишь?

– Вижу… Там наши!

– Кто?

– Судат, кажется… Судат и Кудинов!

Репнин, шепча всяческие пожелания, приник к перископу – прямо на линии огня разворачивался «Тигр» старлея Судата. Бухнул выстрел, и тут же вздыбилась земля, расшвыривая зенитки «ахт-ахт» – того же калибра пушчонки.

Артиллеристы разбегались, да не все – самый упрямый или самый безбашенный расчет возился со своей пушкой. Длинный ствол плавно опускался…

– Я – Первый! – заорал Геша. – Судат, уходи!

– Сейчас я их, гадов… – откликнулся тот.

Соседний танк – то ли Кудинова, то ли Полянского, – поспешил на помощь, разворачивая башню.

Танк Судата снова выстрелил, однако наводчик взял слишком высоко – снаряд перелетел и взорвался, подкашивая ангар.

А зенитчики в тот же момент выстрелили сами. «Тигр» находился прямо перед ними, в каких-то пятидесяти метрах. Пушка пальнула, и 88-миллиметровый снаряд вошел точно под башню.

Взрывом вышибло люки, и тут же сдетонировала боеукладка – пламя ударило, словно из гигантской конфорки, поднимая башню, смахивавшую на исполинский ковшик.

Башня запрокинулась, втыкаясь в землю дулом орудия, замерла в неустойчивом равновесии и рухнула обратно на горящий танк.

Кудинов с Полянским выстрелили дуплетом, изничтожая зенитчиков вместе с зениткой, но товарищам это уже помочь не могло.

– Зачищаем аэродром! Т-твою мать…

«Тигры» забегали по полю, как бешеные носороги. Танк Репнина помчался на «Юнкерс-88», винты которого медленно раскручивались. Надо полагать, летчики сочли себя самыми хитрыми.

– Врешь, – процедил Геша, – не уйдешь… Иваныч!

– Вижу, командир. Щас я ему заделаю «козу»…

«Тигр» с ходу протаранил бомбардировщик, невзирая на пулеметные трассы. Загрохотала броня, попадая под удар лопастей, а в следующее мгновенье фюзеляж был смят и переломан, лопнула «жукоглазая» кабина. Танк Лехмана прошелся по хвосту «Юнкерса» и выстрелил на ходу фугасным.

Снаряд прошил соседний бомбардировщик и взорвался, поражая стоявший рядом.

– Экономить боеприпасы! Давить!

Репнин не смотрел на часы, но, наверное, хватило двадцати минут, чтобы передавить, изломать, раскурочить почти сотню бомбардировщиков и транспортников.

Одному «Юнкерсу» почти удалось взлететь – снаряд, догонявший самолет, взорвался рядом со взлетной полосой, на блиндаже. Бомбер резко накренило воздушной волной, крыло задело за землю, пропахивая борозду, и самолет завалился, пораженный целым роем осколков.

Пригибаясь, почти падая, пробежали немцы, человек десять, пытаясь скрыться за капониром, откуда выглядывал автозаправщик.

– Федот, видишь «наливняк»?

– Ага! То есть так точно!

– Пулеметиком его.

– Ага!

Башня дернулась – это Федотов сгоряча нажал левую педаль. Матюгнувшись, вдавил правую – задолбил спаренный пулемет.

Очереди из 7,9-миллиметровых пуль хватило, чтобы пробить автоцистерну, а трассер сработал как зажигалка – с гулким хлопком «наливняк» раскроило, вскрыло, как консервную банку, и жидкий огонь затопил капонир. «Погрейтесь, гады!»

Словно подслушав мысли Репнина, радист сказал:

– Правильно! Они, вон, в Озерянах двести с лишним человек сожгли!

– Уходим, – буркнул Геша, глянув на танк Судата. Тот уже не горел, дымил только.

В голове перевернулась зловещая считалка про десять негритят: «Девять штрафников пошли громить люфтваффе, один из них сгорел, и их осталось восемь…»

…Недели две тому назад в окрестностях Рыльска советские танкисты так отметелили немецкую 273-ю пехотную дивизию, что от нее едва рота осталась – триста пятьдесят солдат. Они долго драпали, столкнулись с партизанами и наконец пополнили гарнизон Журавок.

Село было не слишком укреплено, разве что три танка «Т-IV» прятались, укрытые валами земли по башни, да пулеметчики засели на чердаках.

Журавки были второй целью отряда Репнина – здесь находился мост через Удай, и надо было не позволить немецким минерам подорвать его. Попросту говоря, следовало зачистить Журавки.

Добирались до реки двое суток – двигались ночами, а днем отсыпались, выставив дозоры. И вот он, неширокий Удай.

После гибели экипажа Судата Геша был зол, поэтому действовал резче, чем обычно, без церемоний и прочего.

– Второй, Четвертый и Пятый! Заходите от реки, от моста! Отрезайте немцев!

– Есть!

– Остальным – огонь по танкам, по чердакам! Иваныч, вперед!

– Есть!

– Жора! Фугасным!

– Есть фугасным! Готово!

Глагол «мчаться» не слишком подходил к «Т-VI», но мотор ревел, танк катился вперед, вниз по пологому склону. Хаты впереди вырисовывались вполне отчетливо, хотя до них оставалось километра полтора.

– Выбирай цели, Федот! С километра засадишь бронебойным. Видишь, где башни выглядывают?

– Вижу, командир!

– Огонь!

Бабахнуло. Осколочно-фугасный снес крышу крайней избы, в чердачном окне которой бился крестоцветный огонь пулемета. Снес вместе с пулеметчиком, со всем чердаком.

– Бронебойный!

– Есть! Готово!

– Огонь!

Попасть в башню танка – задачка сложная, особенно на ходу, даже если катки в четыре ряда. Федотов промахнулся – снаряд развалил хату на втором плане. Башенка «четверки» развернулась и плюнула огнем. Неведомый и невидимый наводчик оказался метким – 75-миллиметровый снаряд угодил в корпус «Тигра». Гул пошел изрядный, но попадание особых последствий не вызвало. Короткоствольная пушка «Т-IV» пробивала броню в 59 миллиметров с четырехсот метров. Продырявить же мощный панцирь «Тигра» почти с километрового расстояния «четверка» не могла в принципе.

А вот если наоборот…

– Выстрел! – бросил Федотов, раздраженный промахом.

Второй снаряд попал точно в башню – та как раз развернулась, чтобы пальнуть по взводу Лехмана. Башню снесло.

Каландадзе поступил более затратно – сначала ударил фугасным, разметав насыпной бруствер, а после засадил бронебойным в лоб. Вышел неплохой фейерверк – башню сбросило фонтаном огня.