Страж неидеального мира - Евгений Альтмайер Страница 12

Окружающий мир отозвался равнодушным рокотом двигателей. В транспортное средство, принадлежащее якудза, Александр попал по их же приглашению. Разговор с «начальником» приснопамятного Хамады вышел недолгим: золотые погоны, пара завуалированных угроз и крупная сумма наличными оказали на руководителей «транспортной компании» самое благоприятное воздействие. Поломавшись ради приличия, японцы живо выложили подноготную ситуации: Мейера они должны были встретить и переправить в Шанхай — к товарищу, вылетевшему часом ранее. Американцы не могли воспользоваться официальными путями — без документов японскими авиакомпаниями не полетаешь. А вот якудза, перевозившие из Осаки не совсем легальный товар, вполне удовольствовались одними лишь йенами. Куда американцы собирались отправиться дальше — вопрос открытый. Скорее всего, в Штаты. Из Японии без документов до Америки не добраться, но в Китае порядка куда меньше. Вот только компаньонами якудза для парочки беглецов оказались неважными. Проявленного русским интереса, подкрепленного шуршащими аргументами, оказалось достаточно для «пересмотра условий сотрудничества».

Иными словами, некий Майкл Макконал по приземлении будет незамедлительно скручен и доставлен туда, где Афонов получит возможность побеседовать с ним с глазу на глаз. Александр было заикнулся, что, чем отправлять его на континент, легче вернуть в Осаку самого беглеца. Якудза тутже подняли цену впятеро. Мол, гонять самолет порожняком из-за одного американца — удовольствие недешевое. Ну или ждите трое суток. Пришлось Афонову отправляться в Шанхай в компании молчаливого сопровождающего. После короткого обмена репликами во время взлета, японец заговорил лишь через два часа:

— Подлетаем, Афонов-сан.

Александр с любопытством заглянул в иллюминатор. Увы, Шанхай на роль туристической Мекки откровенно не тянул. С высоты открылся вид на серо-желтый городишко. Одинаковые коробки с покатыми жестяными крышами перемежаются совсем уж непрезентабельными лачугами — вот и весь пейзаж. Нечего даже пытаться сравнивать с Осакой или Токио с их бесконечными многоярусными автострадами и рвущимися в облака небоскребами. Да и на ухоженные российские города похоже мало. На фоне безнадежных трущоб выделяется лишь огромный порт: как и большинство других прибрежных городов, Шанхай Японией используется лишь как перевалочный пункт для добываемого на континенте сырья. Иными словами — типичный город чернорабочих, грузчиков и прочего обслуживающего персонала, который горбатится круглые сутки ради чашки скверного риса.

В глубине континента дела обстоят еще хуже. Странно, что население японского Китая до сих пор умудряется держаться на отметке в семьдесят миллионов. Империя уже полвека как отказалась от «политики великого очищения», но с пятьдесят седьмого года население почти не выросло: без работы и еды особо не расплодишься. Даже если тебя уже давным-давно не закидывают напалмовыми бомбами в отместку за убитого в соседней деревне японского солдата.

Самолет приземлился, вернее, приводнился в стороне от центрального порта, что и неудивительно: вряд ли в планы якудза входила встреча с официальными лицами. Судя по той спешке, с которой его вывели из самолета, легальностью таинственный груз похвастать не мог. Ладно, это все дело десятое.

Черная тойота на шанхайской дороге пустилась в безудержный пляс. Внедорожник, кажется, взялся научиться танцевать гопака. Дорожное покрытие то ли отсутствовало как класс, то ли состояло целиком из ям и ухабов. Никогда прежде Афонову не доводилось видеть ничего подобного. Японец же и не думал сбавлять скорость, так что осталось лишь вцепиться в ручку над дверью машины и надеяться, что издевательство не продлится слишком долго.

Мимо проносились обветшалые домишки с нецензурными надписями на уцелевшей кое-где штукатурке. Некоторые местные художники, оказывается, вполне владели русским матерным.

— Приехали, Афонов-сан, — проинформировал японец, остановив внедорожник около покосившегося двухэтажного здания. Господи, неужели эта пытка закончилась? — Проводить вас?

— Будьте так любезны. — Как будто он всю жизнь только тем и занимается, что навещает подобные, гм, учреждения и сходу способен определить, где якудза держат заложников, пленников и тому подобный… товар.

Оказавшись на твердой земле, Александр испытал кратковременный приступ счастья. Наконец-то окружающий мир перестал вертеться и подпрыгивать, словно упившаяся юла. Из дверей выглянул еще один японец. Взгляд контрразведчика тут же зацепился за кобуру, из которой торчала рукоять пистолета. Местный охранник смерил штабс-капитана подозрительным взглядом, затем заметил вышедшего из тойоты проводника и согнулся в поклоне.

— Сюда, прошу вас. — Афонова провели по узкому коридору. Под ногами проскрипела рассохшаяся лестница: в доме, как выяснилось, имелся полноценный подземный ярус. Наконец, путешествие закончилось перед металлической дверью. Парень с пистолетом зазвенел ключами.

— Он здесь. После того, как закончите, сможете найти меня на втором этаже. Вот ключ. — Судя по всему, провожатый разрывался между любопытством и нежеланием лезть в дела контрразведки. Последнее явно лидировало, что говорило в пользу наличия у парня инстинкта самосохранения и некоторой толики житейской мудрости.

— Благодарю, — Афонов, нагнувшись, вошел в небольшую каморку. Обычный подвал, освещенный покачивающейся под потолком лампочкой. Из мебели лишь пара стульев. На одном из них съежился молодой парень в перепачканной одежде. На некогда холеном лице красовался внушительных размеров синяк. Видимо, задержание не обошлось без эксцессов.

— Майкл Макконал? — Уточнил офицер, прикрыв за собой дверь.

— Он самый, — хрипло ответил американец, смерив Александра настороженным взглядом. От дальнейших комментариев парень воздержался.

— У меня к вам пара вопросов. Надеюсь, вы будете достаточно благоразумны, чтобы ответить на них?

— А что, у меня есть выбор? — Лицо пленника исказила кривая усмешка.

— Пожалуй, нет, — согласился Афонов. От идеи усесться на второй стул он отказался. Помещение не выглядело слишком уж чистым. И еще — в подвале царил влажный, липкий холод. Не самое приятное местечко. Странно, что Макконал до сих пор не выбивает зубами дробь. — Я не представился. Штабс-капитан Афонов.

— Русский? — Недоуменно нахмурился Майкл, — У вашей-то страны ко мне какие претензии?

— Вам знакома эта вещь? — Из кожаной сумки с шорохом показался планшет Мейера. В глазах Макконала мелькнуло узнавание.

— Теперь понятно. Я знал, что этот придурок попадется. — Американец ссутулился. Похоже, судьба Андреаса его здорово опечалила. — Умоляю, скажите. У него хотя бы получилось?

— Вы осведомлены о его планах? — Нейтральным голосом осведомился Афонов.

— Не нужно игр. — Макконал поморщился, — вряд ли он подарил вам айпад из случайного порыва щедрости. Накано мертва?

— Нет.

— Жаль. — Майкл понурился еще сильнее. — Эта гнида со своим напарником стали бы последними, о ком я горевал.

— С чего такая антипатия? — Афонов нахмурился. Похоже, Андреас оказался вовсе не одинок в своей иррациональной ненависти.

— Боюсь, вы сочтете меня сумасшедшим, если я отвечу. — В глазах американца мелькнуло нечто, подозрительно похожее на отчаяние. Решил, что его сейчас будут бить?

Афонов в ответ лишь хмыкнул. Все чудесатее и чудесатее.

— То есть, вы, следом за Мейером, полагаете Накано и Ванеева ответственными за ошибки при депортации немцев?