Александр Маркьянов - Период распада часть 4 (СИ) Страница 13

— Тебя как звать?

— Хосе. А тебя.

— Джек. Где ты научился так стрелять?

Хосе невесело усмехнулся

— На улице, где же еще? У меня с десяти лет ствол. Тут у нас перестрелки в городе каждый день, у бандитов есть даже броневики. Берут грузовик, обшивают его стальными листами, пара пулеметов в кузов — и готово.

— А как ты в полицию попал?

— У меня брата старшего убили Зетас. Кастрировали и отрезали руки. Он истек кровью у нас на пороге. Я теперь мщу.

— Извини… — Джек М., несмотря на то, что участвовал в боевых действиях, такой жестокости представить не мог. Даже в Ираке максимум что могли — отрезать голову.

— Ничего… Я уже достаточно отомстил.

По лестнице они поднялись на крышу, там стоял вертолет, тот самый, у которого была утечка в гидравлике, ему обозначили посадочную площадку, кинув пару ХИСов, химических источников света. Ждали механиков, пилоты сидели в кабине, мексиканские полицейские из "убитых при штурме" осматривали вертолет, с любопытством рассматривали пушку, пулемет, подвесные с противотанковыми ракетами, цокали языками, громко и восхищенно комментировали.

— Внимание всему американскому военному персоналу! — закричал кто-то — всем кто не убит, приказываю подойти к источнику света!

— Извини… — Джек хлопнул Хосе по плечу

— Да ничего… Текила с тебя.

— Заметано. А с тебя — виски.

Спасатели собрались у офицера-посредника, который размахивал ХИСом, быстро посчитались. Задача была выполнена, заложники были освобождены — и им присудили заслуженную победу. Вот только из шестидесяти человек, начинавших штурм — в живых осталось тридцать восемь.

На второй зоне высадки в Сьюдад-Хуаресе все было еще хуже.

Эта зона представляла собой тренировочный полигон, выстроенный мексиканскими строителями под руководством американских военных инженеров, создающих тренировочные комплексы для тренировок ближнего боя в урбанистической местности. Комплекс был построен с явной "восточной" спецификой, но мексиканцы добавили много чего своего, для реализма. Хуже всего то, что основой защитников комплекса зданий, где проходили тренировки по урбанистическому ближнему бою — стал спецотряд мексиканской морской пехоты, прошедший переподготовку на этом полигоне и имеющий навыки городского боя и борьбы с терроризмом — но не забывший и общевойсковую подготовку. В обычное время этот отряд морской пехоты исполнял обязанности полицейского спецназа в городе Сьюдад-Хуарес, применяя на практике знания и навыки о городском бое, полученные здесь. Сьюдад Хуарес был приграничным городом, там было полно наркотиков, беглецов от правосудия — и хуже всего, влияние в этом городе оспаривали Зетас и Синалоа. На стороне обоих воевали бывшие полицейские и военные, в том числе и те, кто прошел подготовку в США и на этом самом полигоне. Только за этот год мексиканские морские пехотинцы, обороняющие комплекс, в уличных боях потеряли убитыми троих своих товарищей — а оставшиеся учились выживать. Это как война — к ее концу в живых остаются наиболее подготовленные и опасные. Поэтому — американским десантникам из восемьдесят второй противостояли достойные соперники, даже более чем достойные — при планировании операции американские аналитики привычно недооценили боевые возможности своих партнеров, равно как и при подготовке реальной операции уже сейчас закладывалась серьезная недооценка боевой подготовки русских. Оценивать русских, сидя в теплом кресле на американской военной базе — это одно, а вот делать то же самое, в районе железнодорожного вокзала Луганска в четырнадцатом, когда ты вжимаешься в кирпичное крошево, стараясь укрыться за остатками стены, а по твоим позициях хлещет "кочующий" пулемет казаков — совсем другое.

Первым на позицию вышел АС-44, боевой ударный конвертоплан, получив информацию о том, что противовоздушная оборона противника подавлена, он резко ускорился и пошел вверх, заходя на широкий вираж для того, чтобы "стать на круг". Для того, чтобы применять свое оружие эта машина должна была описывать над целью круги, поражая противника огнем из всего бортового вооружения.

Но проблема была в том, что противника — не было. Мексиканцы решили занять здания и организовать оборону в них, правильно рассчитав, что все внешние точки обороны будут подавлены, а вот по зданиям, где находятся заложники — вести огонь не рискнут. При штурме же десантники будут с самого начала проигрывать морпехам, потому что морпехам полигон знаком как свои пять пальцев, а вот десантникам он не знаком, только по картам и макетам. Условия были честные — там все будет точно так же.

Один из конвертопланов завис над основным зданием, поливая огнем из всех четырех пулеметов, по двум тросам — через люк в полу как на СН-53, и через хвостовую аппарель на крышу посыпались десантники. В этот момент мексиканцы нанесли удар — отработали по конвертоплану разом из четырех снайперских винтовок Барретт-82, которые в мексиканской морской пехоте были за основные снайперские…

В пилотской кабине конвертоплана загорелся сначала один транспарант, извещающий об опасности — а потом еще несколько разом.

— Борт четыреста сорок пять, пожар четвертого двигателя. Борт четыреста сорок пять, пожар третьего двигателя. Борт четыреста сорок пять, утечка в гидравлике. Борт четыреста сорок пять, отказ основной системы управления, включена дублирующая…

Конвертоплан повело влево, опытный экипаж, как мог, боролся за машину. Миниганы с правого, атакованного борта озверели вконец — но полигон застилал дым, пущенный из нескольких закладок БДШ, больших дымовых шашек. Дым был плотный, густой, словно осязаемый — пулеметчики, на глазах которых были только приборы ночного видения, могли только бить наугад, пытаясь прикрыть поврежденную машину огнем — а вот у мексиканских снайперов были термооптические прицелы, и они били прицельно.

— Я Лазарь-три, атакован в воздухе, потерял половину мощности! Машину не удержать, иду на экстренную посадку!

Снайперы продолжали обстрел подбитой машины.

— Лазарь-один, ты что там заснул?! Нас бьют в упор!

— Я их не наблюдаю! — раздался голос оператора систем управления огнем большого штурмовика — у меня на радаре нет целей.

В голосе была паника

— Так разуй глаза, твою мать! Они бьют справа, справа, понял?!

— Вас понял, цели справа!

Штурмовик открыл огонь из обоих пушек Гэтлинга наугад, пытаясь если и не поразить, то спугнуть снайперов — а потом сделал то, что прямо запрещалось инструкцией. Прервав полет по кругу, он перевел свои двигатели в режим висения и пошел вниз, выходя на позицию огня прямой наводкой. Зависшая в воздухе огромная туша штурмовика — отличная цель даже для гранатомета.

— Я управление огнем, снижай скорость и иди по кругу, мы засечем их! Разведка, прошу выдать цели! Я не вижу цели!

— Они бьют из зданий! Мы их не видим!

Кто-то из десантников, успев высадиться на крышу до того, как подбили первую машину, догадался подсветить цель лазером, установленным на цевье винтовки — но это было все, что он успел сделать — снайпер засек лазерный луч в прицел и поразил стрелявшего. Но и снайперы, выполнив задание на сто один процент, были обречены — снизившись до ста пятидесяти ярдов, тяжелый штурмовик вышел на огонь прямой наводкой.

— Я их засек! Выдал цель!

Оператор управления огнем увидел на экране здание и вспышки, бьющие из него. Это было шестнадцатиэтажное здание, где отрабатывали городской альпинизм и бой на высоте.

— Есть захват, есть разрешение!

— Зеленый свет!

Палец утопил кнопку — и длинноствольный тридцати пятимиллиметровый Бушмастер-3 выплюнул одной очередью пять снарядов.

— Цель поражена.

— Накройте их из Гатлинга, прикройте высадку!

— Принято.

Под шквальным огнем, пилотам первого конвертоплана удалось посадить машину аварийно, рядом со зданием, которое надо было штурмовать. Операция уже была провалена — вторая машина не возьмет на борт всех, надо было ждать спасателей и свободный вертолет. Но игру надо было доигрывать до конца, пусть это была всего лишь игра.

Второй конвертоплан дождался, пока тяжелый штурмовик подавит все огневые точки в зоне высадки, потом завис над крышей здания, высаживая бойцов — первая машина успела высадить одиннадцать бойцов, высаживались аварийно, из высадившихся боеспособны были только четверо, а один даже по-настоящему сломал ногу. Высадка десанта со второй машины началась относительно штатно — но это только в самые первые секунды. Мексиканский морпех, прятавшийся в коробке вентиляционной системы выбил решетку и открыл огонь, у него был гранатомет MGL-140, и он выпустил из него все шесть гранат по высадившимся пехотинцам, прежде чем его успели убить. И почти одновременно с этим, огневая группа с первого этажа здания открыла огонь по десантникам, только высаживающимся с подбитой машины — а заодно и по самому конвертоплану тоже. И штурмовик отработать не мог — на маленьком пятачке было столько своих, что примени он даже почти снайперский Бушмастер-3 — потери среди своих были бы неминуемы…