Эми Фетцер - Ты так прекрасна! Страница 13

— А может, могу!

— Нет, у вас нет ни малейшего шанса. — Увидев, как он помрачнел, Виктория поспешно добавила: — Возвращай-есь домой, шериф. На свое ранчо, к своей семье. Не мешай-мне делать дело.

— Черт побери, ты!..

— Нет. — Она натянула поводья, и лошадь дернулась. — Когда дома никого нет, в дверь не стучатся.

Выйдя на крыльцо конторы шерифа, Крис прислонился к столбу и сунул руку в карман за табаком. Скрутив длинную сигарету, он прищурился и посмотрел на дорогу. У магазина напротив два подростка дразнили собаку; мимо везли огромный воз сена, причем медленно и осторожно, чтобы он не распался. Подобные сцены шериф наблюдал каждый день и потому, равнодушно скользнув взглядом, перевел его на конюшню. Он тут же вспомнил Викторию. Может, все же потребовать у нее объяснения, что означают все эти номера с переодеванием? Вряд ли они вызваны лишь страхом за личную безопасность. Обычно женщины не скрывают своих достоинств, наоборот, всячески их подчеркивают (и нарядами в том числе), чтобы кружить голову мужчинам и толкать их на безумства. А Виктории Мэйсон этого не надо. Непонятно.

И еще: где она научилась этому поразительному искусству преображения? Узнать ее было совершенно невозможно. Где были изготовлены ее парик и маска? Что было в том рюкзаке, который она столь тщательно оберегала? И почему ее манеры так отличаются от поведения леди? Последнему, впрочем, могло быть такое объяснение: она воспитывалась лишь отцом, без матери, из-за чего и приобрела чисто мужские повадки. По крайней мере с такими железными нервами и мужчин-то встретишь не часто!

Как же он в очередной раз изумился, поняв, что Джейк — это Виктория. И как же, оказывается, легко его можно провести!

С досадой ударив спичкой по коробку, Крис зажег сигарету и глубоко затянулся. Стараясь отвлечься от этих неприятных мыслей, он пустил несколько табачных колец и понаблюдал, как их размывает утренним ветерком.

Мимо конторы, приветливо кивая шерифу, спешили горожане, некоторые были с детьми. Крис вспомнил о Лаки. Абигайл промыла его раны, наложила повязку, накормила и уложила в гостиной. После этого он исчез. Парень, конечно, объявится, и очень скоро: его схватят во время кражи пищи и, возможно, побьют. На сердце сразу же стало тревожно: в его городе разгуливает беспризорный ребенок, и с ним может случиться все что угодно.

«Надо напомнить помощникам, чтобы приглядывали за парнем», — подумал Крис, бросая недокуренную сигарету.

Он в последний раз окинул улицу равнодушным взглядом и вдруг заметил пересекавшую дорогу одинокую фигурку. Опустив голову, по дороге шла женщина, да так быстро, что из-под натянувшегося платья выскакивали белые кружева нижней юбки.

Крис не смог удержаться от улыбки. Те же ботинки!

Женщина скрылась в дверях магазина, Свифт же при-, ся размышлять, почему он так обрадовался при виде ее. же с измененной внешностью.

Не скрывая радости, шериф медленно, как бы прогуливаясь, направился через дорогу к магазину. Распахнув дверь, он прошествовал мимо удивленной очереди и остановился рядом со старой знакомой.

«Боже, во всем мире не найдется второй такой отвратительной прически!»

Тусклые безжизненные волосы Виктории были связаны на затылке в тугой узел. Глаза закрывали толстые, как линзы, очки. Округлые щеки делали лицо похожим на беличью мордочку. Широкая, застегнутая под горло серая блуза и бесформенная коричневая юбка предполагали отсутствие всякой фигуры у их обладательницы. По-видимому, Мэйсон опять обвязалась поясом, решил Крис.

Он остановился напротив нее.

— Ну, это уже несколько лучше!

Виктория вздрогнула. Заметно было, как она вмиг напряглась.

— Простите? — удивленно буркнула она, поправляя пальцем очки на переносице. Скосив глаза на очередь, она поняла, что всех покупателей невероятно интересует их беседа.

— А вот шрам на щеке, пожалуй, уже лишнее, — осуждающе заметил Крис, прислонясь к стойке.

Однако женщина без талии была вовсе не расположена с ним беседовать.

— Прошу меня извинить, — она многозначительно взглянула на его значок, — шериф. У меня нет времени на пустые разговоры.

— Вот как?

— Именно. — Виктория выпрямила спину, надеясь, что со стороны смотрится как образцовая старая дева.

Чуть улыбнувшись, шериф дотронулся до ее белого передника, но Виктория тут же окатила нахала ледяным взглядом. Затем, вскипев от негодования, потянулась, чтобы забрать выложенные продавцом ткань и мыло.

Но Свифт не отступал. Напротив, он придвинулся ближе и оперся о стойку локтем. Она даже почувствовала тонкий запах одеколона, слегка отдающий хвоей. Обернувшись, она увидела Криса совсем рядом, и ей внезапно захотелось коснуться пальцами его бронзовой кожи. Так сильно, что она с трудом сдержалась.

— Ты стала горничной, Виктория?

Он раскрыл ее настоящее имя! Виктория негодующе сверкнула глазами.

— Клара, сэр! Клара Мэрфи.

Шериф улыбнулся, обнажив ряд белоснежных зубов, и Виктории захотелось лишить наглеца сразу нескольких, и одним ударом. Он ведь может ее сейчас разоблачить! А если и не сделает этого, по городу все равно поползут слухи.

— Так ты не Виктория? И не Джейк из кузницы? Она не ответила. Снова повернувшись к продавцу, Виктория проговорила любезным тоном:

— Миссис Фатерингхэм просила вас записать все в счет ее кредита.

Владелец магазина услужливо кивнул, и тут Виктория заметила стоящую за ним продавщицу: та глядела сквозь нее, на шерифа, со смесью страха и восхищения.

— Вам помочь? — предложил Крис.

— Спасибо, нет. Я вполне способна справиться сама.

На сей раз шериф улыбнулся натянуто и невесело. Он молча приложил руку к шляпе, затем повернулся и пошел прочь.

Внезапно Виктории стал тесен воротник, сердце ее бешено колотилось. Так бы и стукнула кулаком о прилавок с досады! Надо же, как ее естество предательски реагирует на присутствие этого человека!

— Милочка, с вами все в порядке? — тронула ее за плечо какая-то женщина.

— Как он с ней разговаривал! Каков нахал! — раздались голоса.

Виктория растерянно моргала, глядя на обступивших ее разнаряженных женщин.

— Как он вообще посмел подойти к даме! — раздраженно прошипела одна.

— А почему бы ему не подойти? — удивилась Виктория. В женщин словно камень бросили.

— Как?! Он же дикарь!

Виктория в недоумении посмотрела в окно на удалявшегося Криса. Только через секунду до нее дошло: женщины имеют в виду то, что он — индеец.

— Я знаю. — Виктория в упор взглянула на обступив-I ших ее дам. — И не вижу в этом никакой проблемы.

— Вы, должно быть, нездешняя, мэм, — вмешался владелец магазина. — В наших краях индейцы не приносят ничего, кроме неприятностей.

— Но он же шериф вашего города!

Казалось, все присутствующие одновременно негодующе фыркнули.

— Понятно, — произнесла Виктория ледяным тоном. — Он может защищать закон и следить за порядком, даже умереть ради вашей безопасности и вашей собственности, но из-за того, что у него другой цвет кожи, вашего общества он недостоин.

Ответом ей была гробовая тишина. На Викторию старались не смотреть.

Девушка внимательно всмотрелась в стоящего рядом широколицего рыжеволосого мужчину.

— Вы — ирландец? Мужчина кивнул.

— Ирландская пивная бочка! — бросила ему детектив.

Мужчина изумленно разинул рот, затем оглянулся, ища поддержки окружающих, но Виктория больше не обращала на него внимания.

— А вы, по всей видимости, англичанка или шотландка? — спросила она бледную сухопарую женщину.

Та нерешительно кивнула, в глазах ее читалась тревога.

— Злобная скупая англичашка!

— Да как вы смеете! — вспыхнула та. В мгновение ока она превратилась во взъерошенную курицу.

— А не вы ли говорили за моей спиной, что я толстая и у меня лицо со шрамом? — прервала ее Виктория. — Тогда я вам ничего не сказала. — Она крепче сжала свои покупки и еще раз окинула взглядом присутствующих. — Вам не понравилось, что вас оценивают по происхождению, не так ли? — Девушка двинулась к двери, но на пороге задержалась. — Хотя я не местная, но готова держать пари, что никто из вас не знает свою родословную так, как знает ее этот индеец.

И Виктория решительным шагом вышла вон. Она так разъярилась, что не обратила внимания на пристально глядевшего на нее из-за стойки для ружей человека. Когда она вышла на улицу, человек немедленно перешел к окну. Его глаза были прищурены, на губах играла загадочная улыбка.

Шагая по дороге, Виктория быстро остыла. Напрасно она набросилась на городских обывателей: даже самой горячей речью век не изменишь. Правда, сейчас девушка не могла бы сказать, что ее сильнее разозлило — расовые предубеждения или тесный корсет. Все же ей не стоило так взрываться — теперь по городу поползут сплетни, и к тому же она наверняка нажила себе врагов. И почему она принимает судьбу Криса так близко к сердцу, когда все ее мысли должны быть поглощены лишь преследованием Бэкета?!