Алексей Махров - Время, вперед! Гвардия будущего (сборник) Страница 14

– Я комендант, – откликнулся седой, – штабс-капи… тьфу, командир Чернов. А это товарищ…

– Председатель солдатского комитета Яков Зоникман, – отчеканил «лисенок», злобно сверкнув глазками. При этих словах на лице коменданта мелькнула гримаса брезгливости. Быстро просмотрев документ, Чернов хмыкнул и передал бумагу Зоникману. Тот только что на зуб этот листок не попробовал: и перечитал раза четыре, и минуты три изучал подписи и печати. Наконец откинулся на стуле и разочарованно вздохнул – придраться было не к чему.

– Что вы хотите от нас? – спросил комендант.

– Нужны помощники – три-четыре толковых человека. Работа предстоит большая, – ответил Мишка, – нам необходимо обследовать Большой дворец. По имеющимся данным, где-то там спрятаны архивы царского министерства иностранных дел. Они необходимы нашим товарищам, ведущим сейчас очень сложные переговоры с немцами в Брест-Литовске.

– Когда приступите? Ведь вам надо отдохнуть с дороги, – сказал комендант, – добрались-то удачно?

– Нормально добрались, а отдыхать нам некогда! Пока мы здесь будем прохлаждаться, на западе может произойти катастрофа.

– Как говоришь-то гладко! Никак из бывших? – мерзко ухмыляясь, влез в разговор Зоникман.

– Что?!! – одновременно взревели мы с Бэдменом. – Да я член РКП с пятнадцатого года, потомственный рабочий, – продолжил я, – и не тебе, гаденыш, гавкать на нас! Мы сюда не в бирюльки играть приехали! Будешь препятствовать нашему делу – мы тебя по закону революции, без суда и следствия!!! – Я демонстративно положил руку на кобуру «нагана».

– А полномочии у нас самые широкие, – небрежно пояснил Чернову Мишка, – ну, так даете людей?

– Конечно, конечно! – радостно сказал комендант, чувствовалось, что унижение Зоникмана доставляет ему необыкновенное счастье. – Пойдемте со мной, я сам отберу вам бойцов.

Во дворе комендант приказал построить дежурный взвод. Пока он выкликал фамилии солдат, мы с Мишкой удивленно разглядывали полузасыпанные воронки от снарядов крупного калибра. Мы, конечно, знали, что в Москве велись бои во время октябрьского переворота, но у нас как-то не укладывалось в голове, что можно стрелять из пушек по Кремлю. Наконец кандидаты в помощники были отобраны, а остальные солдаты отправлены назад в казарму. Чернов объяснил отобранным бойцам, что они поступают в наше распоряжение. Мишка коротко рассказал, чем нам придется заняться. Во время его монолога я внимательно рассматривал лица собравшихся и остался удовлетворен результатами наблюдений. Интеллектом ребята не блистали, но и дебильных рож среди них не было.

После инструктажа Чернов, попрощавшись с нами, отправился к себе, а Зоникман продолжал ошиваться поблизости, и когда мы направились к Большому дворцу, небрежно пристроился рядом.

– А ты куда намылился? – спросил его Мишка.

– Я пойду с вами, – ответил Зоникман.

– На хрена ты нам сдался?! Вали отсюда! – Я грубо схватил председателя солдатского комитета за воротник и коленом в задницу придал ему ускорение в обратном направлении. Вот тут и произошла самая большая наша ошибка – такого подлого человечка, как Зоникман, надо было держать рядом на коротком поводке. Пока мы лазили по подвалам, он развил бурную деятельность, пытаясь по своим каналам проверить нашу легенду. Послав несколько запросов по телеграфу в Петроград и получив через несколько часов ответы, Зоникман сумел сделать соответствующие выводы. И хотя существовала высокая вероятность того, что мы были посланы с самого верха и низовые исполнители просто не знали о нашей миссии, мстительная натура толкнула Зоникмана на авантюру с нашим арестом. Он срочно собрал активистов солдатского комитета и объявил им, что в Кремль с подрывным заданием проникли агенты контрреволюции. А также, решив убить сразу двух зайцев, добавил, что бывший штабс-капитан Чернов является соучастником. Комендант был схвачен немедленно, а возле нашей машины устроена засада.

Ничего не подозревая о происходящих наверху событиях, мы со своими помощниками спокойно занимались поисками, которые осложнялись наличием в подвалах огромного количества пустых и набитых разным барахлом сундуков, а также поломанной мебели и утвари. Поэтому искомое мы обнаружили только часа через три. Находка представляла собой три десятка зеленых деревянных ящиков, размером примерно 60 на 30 сантиметров, обитых медными полосами. По счастливой случайности первым на этот штабель наткнулся я, а не солдаты. Мне сразу бросилось в глаза более-менее современное исполнение этих «контейнеров» и отсутствие на них многолетней пыли. Вскрываю штык-ножом первый попавшийся ящик. В плотно набитой соломе лежат какие-то предметы, завернутые в мягкую ткань. Осторожно разматываю самый большой сверток и застываю в изумлении – у меня в руках корона Российской империи. В остальных свертках оказались держава и скипетр.

Слегка оправившись от первого впечатления, я по рации обрадовал Мишку и, захлопнув крышку, стал звать солдат. Выстроившись цепочкой, мы стали подавать ящики к лестнице, ведущей наверх. Я молился только об одном – чтобы какой-нибудь олух не уронил и не раскокал упаковку. Но все шло нормально – бойцы оказались рукастыми, и что особенно приятно – не задавали вопросов. Сказано, что грузим архив, – значит, грузим архив. А то, что сундучки довольно легкие для бумаг, – так пускай начальство думает.

Вскоре весь штабель перекочевал к выходу, и я вышел на улицу, чтобы подогнать машину, а Мишка остался охранять нашу драгоценную находку. После сырой духоты подвала на поверхности прихватывал морозец, и я замешкался в дверях, застегивая полушубок. Это меня и спасло. У кого-то из сидящих в засаде не выдержали нервы, и он выстрелил. Пуля угодила мне точно в левую сторону груди и выбила из дверного проема в тамбур. «Меткий, черт, – подумал я, кубарем скатываясь вниз по ступенькам. – И хорошо, что не из винтовки!»

Похвалив себя за предусмотрительно надетый бронежилет, вызываю по рации Бэдмена и сообщаю ему о засаде. Мишка, приказав помощникам оставаться на месте и ничего не трогать руками, поднялся ко мне. Оглядев мою лежавшую на полу фигуру и увидев на полушубке рваную дыру, Суворов как-то неуловимо переменился в лице и, ничего не спрашивая, скользнул к двери. Сняв с головы фуражку, он осторожно выглянул и тут же отпрянул. Снаружи грохнуло несколько выстрелов, от дверного косяка полетели щепки.

– Их там человек десять, надо прорываться к машине! – оглянувшись на меня, сказал Мишка. – Ты как? Бежать можешь?

– Надо проверить. – Я заворочался, вставая. – Похоже, ребра целы, но синяк будет конкретный. Нормально, воевать могу.

– Отлично, а то до машины метров семьдесят. Еще не хватало тебя, борова, тащить на себе, – сказал Бэдмен, вынимая из-под полы полушубка «Ксюху» и откидывая приклад. – Ну, мы им сейчас устроим цыганочку с выходом.

– Ты там поаккуратней, это же все-таки наши люди!

– Эти «наши» несколько месяцев назад после штурма Кремля пленных мальчишек-юнкеров штыками кололи! А ты их пожалеть решил! Исусик!!! – Суворов, отвлекая внимание, выбросил в дверь фуражку. Грянул одинокий выстрел. Мишка тут же высунулся и дал две коротких прицельных очереди – снаружи раздался вскрик, грохнул нестройный залп. – Гранаты давай!

Я сунул Бэдмену четыре «эргэдэшки» и достал свои пистолеты. Два «стечкина», по восемнадцать патронов в каждом. Ладно, работаем цыганочку с выходом. Сейчас выскочим, как Буч Кесседи и Сайлес Смит на боливийскую армию[11]. Мишка вслепую выбросил первую гранату. Едва осколки упали на землю, Суворов спокойно вышел на крыльцо и не спеша прицельно швырнул остальные «РГД», тут же снова укрывшись за косяком. Когда утихло эхо тройного взрыва, мы выскочили во двор с оружием на изготовку, но воевать было не с кем. Бэдмен положил гранаты удивительно точно.

– Счастливый путь в загробную обитель! – злобно ощерясь, сказал Мишка.

Такого выражения лица я у своего друга еще не видел. Только теперь я понял, за что он заработал свой позывной.

– Ну да, под солнцем остается победитель! – осторожно кивнул я.

– Смотри-ка, наш знакомец Зоникман. Так и знал, что без него не обошлось! – сказал Мишка, тыкая сапогом в бок окровавленное тело.

На шум стали сбегаться солдаты гарнизона, выбрались из подвала наши помощники. На наше счастье, председатель никого, кроме погибших активистов, не посвятил в свои планы, и теперь бойцы толклись, недоуменно спрашивая друг у друга, что случилось. Один из умирающих прошептал, что в Кремль проникли враги и что Чернов их пособник. Заподозрив неладное, я, шепнув Мишке, чтобы не расслаблялся, бросился искать коменданта. Он оказался заперт в собственном кабинете, под охраной последнего оставшегося в живых активиста. Винтовка полетела в одну сторону, солдатик в другую, и я ворвался в помещение.