Шэрон Кендрик - Запретная женщина Страница 14

Эшли показалось, что Вселенная затаила дыхание, ожидая ее ответа, от которого зависело все. Незнакомые эмоции бурлили в ее душе, грозя перерасти в цунами. В ней горело желание, толкавшее женщин и мужчин друг к другу с начала времен, но вместе с примитивным зовом плоти пришло какое-то пока неопознанное, но более глубокое и сложное чувство.

Эшли впервые заметила, что в чем-то они с Джеком похожи, несмотря на то что он богат и влиятелен, а она – наемная работница по уши в долгах. Она ощутила если не родство, то взаимопонимание душ, гармонию потаенных желаний и потребностей. Как будто лукавая судьба, разглядев это раньше, ради эксперимента решила свести их вместе, какими бы ни были последствия.

– Нет, – прошептала Эшли. – Я больше не могу бегать от тебя. Как я проживу остаток жизни, если не узнаю, каково это – заниматься с тобой любовью?

Джек сжал челюсти, словно искренние слова тронули его больше, чем он хотел признать. Но тут же расслабился и даже тихонько зарычал от удовольствия.

– В таком случае не будем терять время.

Губы Джека исследовали лицо Эшли: спустились от век на кончик носа, потом по щекам – к подбородку, оттуда поднялись к маленьким чувствительным ушкам. Она могла лишь покорно таять под лучами нежности, с которой Джек соблазнял ее.

– Я мог бы взять тебя здесь, – пробормотал он. – Где угодно. Но я думаю, нам лучше подняться в спальню. Ты согласна?

– Да. – Когда ее пальцы переплелись с его пальцами, Эшли посетило глупое видение, что она говорит ему это «да» у алтаря.

«Став любовницей Джека, ты должна будешь запретить себе такие мысли, – строго одернул ее внутренний голос. – Даже не мечтай, что ваша связь продлится долго. Как бы он ни хотел затащить тебя в постель, он никогда на тебе не женится».

У подножия лестницы Джек кивком показал наверх:

– Хочешь, отнесу тебя?

Эшли помотала головой. Картина получилась бы слишком жертвенной: всесильный босс несет покорную рабыню навстречу неведомой и неожиданной участи.

– Пойдем вместе. Я не люблю чувствовать себя беспомощной.

Это Джек уже понял – как и то, что Эшли еще не закончила удивлять его, переворачивая с ног на голову все его ожидания.

– Большинство женщин мечтают, чтобы мужчина нес их в постель. По крайней мере, в первый раз.

Слова Джека отдались в Эшли новыми тревожными звонками. Большинство знакомых ему женщин? Сколько это в численном выражении, хотела бы она знать! С другой стороны, Эшли прекрасно понимала, что застраховать себя от разбитого сердца невозможно. Она была бессильна что-либо предпринять, в принципе и особенно сейчас, когда сама судьба вела ее за руку.

Но решимость покориться этой самой судьбе понемногу покидала девушку – с каждой пройденной ступенькой, с каждым боязливым взглядом на то, что ждало ее впереди. На закрытую дубовую дверь в спальню Джека.

Глава 8

Двери бесшумно распахнулись, и Эшли с расширенными от страха и волнения глазами впервые перешагнула порог хозяйской спальни. Комната оказалась такой же монументальной и консервативной, как она себе представляла. В центре, подавляя все остальное размерами и великолепием, помещалась огромная кровать из темного дерева. Сердце девушки пропустило удар. Собственное желание заняться любовью с аристократом снова показалось ей непозволительной наглостью и нарушением всех субординаций.

– Не нужно нервничать, – мягко сказал Джек.

– Я… не знала, что это так заметно.

– Ты выглядишь напуганной.

– Неужели?

Джек заметил, что она не стала отрицать страх. Закрыв двери, он взял руки Эшли в свои, перевернул ладошками вверх и некоторое время изучал линии, словно намеревался предсказать ей будущее. Потом взглянул в глаза:

– А еще ты мерзнешь.

– Немного.

Он притянул девушку к себе, укутав теплом рук, и приблизил губы к ее уху:

– Немного странно предлагать раздеть кого-то, чтобы согреть. Но именно это я и предлагаю.

Чувственное предвкушение в его голосе могло бы испугать Эшли еще больше, но рядом с Джеком, в его объятиях, она чувствовала себя в безопасности. Не как девственница, чьей неопытностью собирается воспользоваться искушенный соблазнитель, а как женщина, которая нашла мужчину, достойного посвятить ее в тайны плотской любви.

– Да, пожалуйста, – прошептала она.

Джек принялся расстегивать ее кардиган, высвобождая каждую пуговичку так нежно, словно это имело какое-то эротическое значение. Затем одним движением раскрыл молнию сбоку на юбке, которая с мягким шорохом упала к ногам Эшли. Какой-то инстинкт подсказал ей шагнуть из образовавшегося круга. За юбкой на пол последовала футболка – Эшли осталась стоять перед Джеком в бюстгальтере и трусиках под черными лосинами. Раньше, проигрывая в мечтах подобную ситуацию, она думала, что умрет от стыда. Ведь Джек наверняка никогда в жизни не видел на женщинах такого простого и дешевого белья…

Но сейчас Эшли не испытывала стеснения. Разве то, что происходило между ними, не было предназначено мужчинам и женщинам самой природой? И разве она не хотела предстать перед ним такой, какая есть? Не принцессой грез, не пластилиновой игрушкой, не актрисой с тысячью лиц на все случаи жизни, а самой собой. Эшли. Эшли Джонс.

– Что мне делать теперь? – Она серьезно посмотрела на Джека, от сосредоточенности даже не моргая.

– Иди ко мне, мой храбрый маленький котенок, – позвал он, очарованный ее застенчивым любопытством.

Шагнув вперед, она обняла Джека за шею и подняла к нему лицо, чтобы он поцеловал ее. На мгновение его черты заледенели, словно этот простой жест чем-то встревожил или даже рассердил Джека. Но выражение недовольства исчезло без следа, как только его губы коснулись губ Эшли. На сей раз он не стал спрашивать позволения взять девушку на руки – легко поднял ее и, откинув мягкое теплое одеяло, уложил на кровать. Эшли лежала без движения, глядя на него снизу вверх, опасаясь пошевелиться, сделать что-то не так.

– Эшли, – строго сказал Джек, – прикройся.

Тень неуверенности пробежала по ее лицу.

– Тебе не нравится то, что ты видишь?

Джек фыркнул:

– Ты смеешься? Мне слишком нравится! Но, во-первых, ты можешь простудиться, а во-вторых, я на тебя отвлекаюсь. – Он наклонился и укрыл Эшли одеялом до подбородка, посматривая на нее все с той же притворной, насмешливой строгостью. – У мужчины, когда он раздевается перед новой женщиной в первый раз, не должны дрожать пальцы.

Голос был приглушен темным свитером, который Джек стягивал через голову, но Эшли показалось, что в нем звучит изумление. Словно раньше в таких обстоятельствах пальцы Джека никогда даже не думали дрожать.

Она наблюдала, как он снимает одежду, открывая ее завороженному взгляду безупречное мускулистое тело. Шелковая рубашка была рассеянно брошена на пол поверх джинсов, за ней последовали трусы – и Джек остался перед Эшли во всем нагом великолепии.

– Ты не отвернулась, – констатировал он, направляясь к постели. – Значит, не испытываешь стыда?

Эшли испугалась, что Джек сочтет ее безнравственной, но она и вправду не чувствовала ни тени смущения. Несмотря на ее неопытность, смотреть на обнаженного мужчину было так же естественно, как дышать. Ее куда больше волновало ощущение, что она стоит на грани удивительного открытия. И сделать его ей поможет человек, которым она восхищалась. Эшли еще раз повторила про себя слово «восхищение» и сочла его слишком слабым для описания ее чувств к Джеку. Слово «любовь» подходило гораздо лучше.

– Нет, – все-таки призналась она, так и не отведя взгляд от его выставленной напоказ эрекции.

– А страха?

– Нет. Мне совершенно точно не страшно.

Засмеявшись, Джек присоединился к Эшли на кровати, под одеялом, так что их тела оказались плотно прижаты друг к другу посреди теплого пухового облака.

– Ты не перестаешь удивлять меня, – промурлыкал он. – Прожженного скептика, считавшего, что больше ни одна женщина не застанет меня врасплох. Я беспокоюсь, что к тебе внезапно вернется здравый смысл и ты спросишь себя, какого черта делаешь со мной в постели. – Он вытаскивал из ее волос заколки, одну за одной, и нежно гладил пряди, рассыпавшиеся по подушкам. – Такое может произойти, Эшли?

Взглянув ему в лицо, она обвела кончиками пальцев его подбородок, почувствовала легкое покалывание щетины.

– Нет, Джек. – Она передвинула пальчик на нижнюю губу мужчины, только сейчас понемногу осознавая силу своей любви к нему. – Ты не дождешься от меня сомнений. Я… ни в чем никогда не была так уверена.

– Ох, Эшли, – промурлыкал Джек. – Разве некому было научить тебя, что женщина никогда не говорит прямо, что думает или чувствует? Притворство – непременный атрибут женственности.