Карла Кэссиди - Спасительная любовь Страница 14

– Да, Боб, у меня было дерьмовое детство. Отец меня ненавидел и требовал, чтобы мать и сестры со мной не общались. Если я не сидела весь день под замком в туалете, меня постоянно били и пинали.

– Я слышу твою боль, Джоржина. Я ее чувствую. Мой отец был законченный пьяница. Колотил меня чуть ли не каждый день, а моя дорогая мамочка даже не пыталась остановить его.

– Боб, расскажи мне, как тебе удалось похитить всех этих людей? – Несмотря на бурю чувств и мыслей, вызванную разговором о прошлом, она не теряла из вида главную цель – вытянуть из него любую информацию. – Ты сделал это один или у тебя есть помощник?

Боб презрительно фыркнул.

– Я один. Помощники только все портят.

– Значит, ты просто взял их на испуг и заставил пойти с тобой под дулом пистолета?

– Какое скудоумие. Единственная полезная вещь, которой научил меня отец, – метать ядовитые дротики. Со своего покосившегося маленького крыльца я мог попасть в глаз аллигатора, лежавшего в десяти футах от меня. Но я, конечно, использовал не яд, а достаточно сильный транквилизатор, которым мог усыпить их на время, пока перевезу в новый дом. Препарат имеет побочный эффект в виде потери памяти на несколько дней, но и это пошло мне на пользу. Тяжелее всего пришлось с Эмберли и Коулом, их надо было держать без сознания всю дорогу до дома, а это далеко.

Тим поднял вверх большие пальцы, показывая, что ему удалось определить номер телефона и зону, откуда пришел звонок. Алекс бросился к его компьютеру, потом стремительно двинулся к двери, кивнув Фрэнку и Мэтту, чтобы те следовали за ним.

Джоржина взяла телефон и торопливо пошла за ними.

– Как тебе удается удерживать людей? – Она понимала, что должна держать его на связи как можно дольше.

– Я очень осторожен. – Он засмеялся, заставив ее вздрогнуть.

– Отпусти Мейси, – попросила она, чувствуя, что голос едва не сорвался. – Я рассказала тебе про свое детство, как ты просил. Теперь и ты сделай что-нибудь для меня. Отпусти ее.

– Я очень доволен, что ты со мной откровенна, но пока не готов отпустить малышку Мейси.

– Пожалуйста, отпусти ее. – Джоржина глубоко вздохнула, стараясь хоть немного успокоиться. – Отпусти всех.

– Думаю, на сегодня хватит. Мы еще поболтаем, милая Джоржина. – Он отключился в тот самый момент, когда они вчетвером вышли через служебную дверь.

Фрэнк и Мэтт побежали к машине Мэтта, Джоржина вслед за Алексом бросилась к его автомобилю.

– Он повесил трубку. – Она прыгнула на пассажирское сиденье.

– Звонили из кампуса. Будем надеяться, что он все еще там. – Александр включил проблесковый маячок и помчался, лавируя в потоке машин. Мэтт, не отставая, держался позади.

Джоржина была благодарна Алексу за молчание. Боб заставил ее вспомнить то, что казалось давно забытым. Напомнил, каково чувствовать себя нежеланной, нелюбимой и ненужной.

Только поступив в полицию, а затем в ФБР, она осознала, что кому-то нужна, обрела самоуважение, чувство собственного достоинства, а с ним и страстное желание стать лучшей в работе.

– Кажется, сигнал шел со скамейки напротив спортзала. – Александр остановился на повороте к колледжу. Мотор даже не успел толком заглохнуть, а он уже выскочил из машины и побежал.

Мэтт и Фрэнк бросились за ним. Джоржина торопливо зашагала в том же направлении. Она надеялась, что Боб еще там. Молилась, чтобы он оказался там, они взяли его и он рассказал, где держит пленников. Желудок свело от приступа тошноты, в голове огненным водоворотом вертелись мысли о детстве.

Мужчины добежали до места, где обнаружили четырех студентов.

– ФБР! Поднимите руки, чтобы мы их видели. – Александр подошел к ним с пистолетом.

Парни вскочили, подняли руки.

– Что… в чем дело?

Фрэнк и Мэтт, тоже с пистолетами, окружили их.

– Очень медленно и осторожно достаем мобильники и кладем на скамейку, – скомандовал Алекс.

– Так это все из-за мобилы? – спросил высокий темноволосый парень. – Это я взял телефон. Он лежал на скамейке, когда мы вышли из спортзала. Я собирался отдать его в бюро находок.

И, вытащив из кармана телефон, снова быстро поднял руки.

– Откуда нам знать, что он не твой? – спросила Джоржина.

Парень бросил на мобильник презрительный взгляд:

– Да вы только на него посмотрите. Это же дешевка, кусок дерьма. В нем даже Интернета нет. Вот мой телефон. – Он достал из кармана сумки дорогую модель с новомодными примочками.

Боб ушел. Тошнотворная тяжесть в желудке Джоржины усилилась. Пока Алекс задавал вопросы, Мэтт, натянув латексные перчатки, убрал телефон в пластиковый пакет.

Джоржина подумала, что, скорее всего, это ничего не даст. Боб слишком умен, чтобы оставить телефон, если не уверен, что ни в нем, ни на нем ничего нет. Он бросил его, чтобы поиздеваться над ними.

Мужчины еще не закончили опрашивать студентов, а она пошла к машине, с трудом передвигая дрожащие ноги.

Через несколько минут Александр сел рядом с ней.

– Ты в порядке?

– Нет. Отвези меня домой и дай мне отгул на остаток дня. – Она говорила еле слышным голосом, который, казалось, доносился откуда-то издалека.

Алекс не стал задавать вопросов. Завел машину и повез ее домой. Видимо почувствовав, что она не в состоянии ни говорить, ни слушать, он всю дорогу молчал. Понимал, до конца дня она не придет в себя.

– Ты уверена, что справишься?

Она отстегнула ремень безопасности и открыла дверь.

– К завтрашнему утру все будет нормально. Просто сейчас мне надо побыть одной.

Слава богу, она могла войти в дом через гараж, просто набрав код, сумка с ключами от входной двери осталась в оперативном штабе.

Джоржина не оглядывалась назад. Когда гаражные ворота приподнялись, она нырнула внутрь и поспешила на кухню. Не добежав нескольких шагов до туалета, упала на пол, и ее вырвало.

Казалось, вся ярость и горечь, давным-давно похороненная в глубине души, наконец покидала ее. Взгляд затуманили слезы. Тошнота не прекращалась.

Она ненавидела Боба не только за преступления, но и за то, что он заставил ее снова погрузиться во тьму, откуда она сбежала много лет назад. Но больше всего за то, что из-за него свидетелем ее слабости стала вся команда.

Когда рвота наконец прекратилась, Джоржина почистила зубы и, вернувшись в гостиную, свернулась на диване перед телевизором.

Завтра она снова станет сильной. Завтра она снова станет образцовым агентом. Но сейчас надо справиться с тем, о чем предупреждал Алекс. Боб завладел ее мыслями, заставив погрузиться в воспоминания, которые она должна была навсегда изгнать из своего сознания.

Остаток дня тянулся еле-еле. Мысли Александра вертелись вокруг похитителя и совершенно разбитой женщины, которую он отвозил домой. Он никогда не видел Джоржину в таком смятении и волновался, что, разговаривая с преступником, она переступила грань, о существовании которой он не подозревал.

Теперь он понимал, почему Джоржина никогда не хотела делиться с ним воспоминаниями о прошлом. Понимал, какие демоны терзали ее.

– Странное совпадение, что телефон лежал совсем недалеко от дома этого чудака репортера, – заметил Мэтт, возвращая Александра к работе.

– Он с легкостью признал, что побывал на местах всех преступлений, – добавил Фрэнк. – Может, он и есть наш преступник, просто косит под дурака.

– Возможно. Из разговора Джоржины с Бобом две вещи мы узнали почти наверняка. Во-первых, он вырос где-то на болотах. Он говорил о том, что в детстве кидал дротики в аллигаторов. Во-вторых, думаю, он хорошо образован.

– «Скудоумие» словечко не самое обиходное для бандита, – присоединился Терри. – Черт, я окончил колледж, но ни разу в жизни не употреблял в разговоре подобных слов.

В комнату вошел Николас, и Александр вдруг осознал, что тот отсутствовал несколько часов.

– Какого черта, где ты был?

– Я же сказал, что иду есть, – запальчиво произнес Ник.

Александр посмотрел на часы, потом снова на него.

– С каких это пор ланч длится у нас по четыре часа?

Ник густо покраснел.

– Я ел всего полчаса. А потом мне позвонил информатор, хотел сообщить новость по нашему делу, и я согласился с ним встретиться.

– И?

– Ничего. Только зря потратил время. Маленький наглец просто надеялся, что я подброшу ему очередную двадцатку. Я что-то пропустил?

– Фрэнк, расскажи ему.

Александр направился в туалет и, несколько раз плеснув в лицо холодной водой, вытерся бумажным полотенцем.

В первый момент, увидев Ника, Александр так разозлился, что едва не потерял дар речи, зная, что этот молодец отчаянно рвется сделать себе имя.

Глядя на свое отражение в зеркале, он нахмурился. Был ли Николас на месте в то время, когда Джоржине приходили звонки от Боба? Нет, ни разу.

То, что пришло ему на ум, казалось полным безумием. Джоржине звонил Николас? Невозможно. Он определенно сходит с ума.