Андрей Архипов - Ветлужцы Страница 14

— А вот за это я вас отдельно выдеру, чуть позже и очень больно! Все десятники явились вместе со своим главой, — кивнула она на Мстислава. — Вы тут прохлаждаетесь, а подчиненные ваши должны за вас норму выполнять?

— Исправимся, тетка Ефросинья, — вытянулся по струнке Мстислав. — Андрейка за меня остался, а сами мы тут по воинским делам, новгородца заплутавшего к веси привели. С завязанными глазами особо по тропе не разгонишься, вот и припозднились с ним немного. Как бои закончатся, так сразу и уйдем обратно.

— Нашел тетку... — нашла к чему придраться Фрося, сделав вид, что немного обиделась. — Я тебе староста, а не тетка! Да и молода я еще для того, чтобы меня так величать! — продолжила она ворчать на Мстишу. — Сказано же, что в веси нельзя без нужды появляться! Здесь только те бабы остались, кто воинство наше кормит, а остальные даже на торг являлись издалека! Кхм... А что это ты прячешь за спиной? Никак самострелы спер из дружинной избы?

— Да с тына все бои как на ладони, — ответил Мстислав, сделав вид, что ничего не слышал по поводу самовольного присвоения казенного имущества. — В круг нас не пустят, там только вои опоясанные...

— Ты не крути, вопрос был задан!

— Отец мне разрешил их взять после того, как новгородца отловили, — нехотя признался Мстислав. — Все одно без дела пропадают, раз не взяли их с собой в Суздаль. А нам Тимкиных двух мало для тренировок. Луки же боевые для нас еще непосильны...

— Ой, разрешил ли? — Фрося вопросительно подняла бровь и уставилась на Тимку, уже зная, что тот признается, если виноват.

— Сперли, Ефросинья Петровна, — покаянно кивнул головой тот. — Но разрешение хотели спросить, как только батя его освободится.

— Ну, так не забудьте, — спокойно та восприняла эту весть. — А еще за вами норма полуторная за нынешний день. Вечером приду проверить, а пока... — Ефросинья не выдержала и хмыкнула. — Пока отдохнет ваша тетка старая перед весью на лавочке.

Проводив глазами удаляющуюся поступь внушительной фигуры старосты Болотного поселения, Мстислав достал из-за плеча завернутые в холстину самострелы.

— Юрка, ты боевой бери. Мошка... ты Тимкиным старым обойдешься, угу? А я себе с Андрейкой один на двоих беру, все согласны? Прошка же у нас с малолетства батин лук охотничий тягает, нечего ему переучиваться, так? Кстати, надо бы тебе, Прохор, прилежных к стрельбе отроков в свой десяток забрать. Тогда и выпросить для вас боевой лук полегче будет. Самый лучший не дадут, конечно, но нам бы хоть с чего начать. Так, болты разобрали? Тимк, когда твой батя наконечники делать начнет?

— Как чугун в сталь перегонит. Из чугуна, сам понимаешь, их на один раз и хватит. Не говоря уже о том, что доспех не пробьют.

— Не вполне понимаю, но верю...

— А ты не верь, а проверь! Набей чугунок землей и сбрось с высоты на камни. Вдребезги! Особенно это касается посуды из последней партии. А вот после передела чугунного не только крепкое ковкое железо будет, но и без примесей. Вовка так говорил...

— Пацаны! К верху! — поманил разложившихся на помосте ребят Прошка, который поглядывал через тын с возрастающим интересом.

— Не к верху, а наверх. Что там, новый бой начался? — поднял голову Тимка.

— Не! — Прошка перешел на шепот. — Новгородцы... зайти хотят.

— Сюда?! — Мстислав подскочил как ужаленный. Следом за ним к краю тына подскочили все остальные подростки.

— Не обязательно... Может, просто побеседовать хотят со стражей, а? — вопрос Тимки на несколько секунд повис в воздухе.

— С черемисами? Целым десятком? Думаешь, они знают их язык? — Мстислав недоверчиво покачал головой. — Нет, Тимка, не знаешь ты обычаев наших, в здравом уме не пойдут вои толпой со стражей лясы точить! Даже было бы промеж них несогласие какое, так и то подождали бы как сменятся они. Иначе любая стычка не личным делом будет, а распрей со всем поселением. Согласен?

— Угу... Я-то все надеялся, что кто-нибудь к нам с миром заявится, но что-то ни у кого не выходит. Вот и черемисы нервничают — половину оставили снаружи, а остальные внутрь втянулись и калитку закрыли. Ну что? Действуем?

— Свара свой бой начал, — прокомментировал Прошка произошедшее в воинском круге событие.

— Не до него пока... Расходимся по двое с разных сторон ворот, — принял решение Мстислав и, понизив голос, начал командовать. — Прошка, ты спрыгивай и становись перед калиткой... Становись, говорю, только в стороне чуть! Это мы из самострелов с помоста стрелять можем, а тебе роста не хватит, чтобы высунуться с луком из-за изгороди. Накладывайте тетивы и взводите! Тимофей! Ты куда?!

— Там же Фрося сидит! — сунув кому-то в руки свой самострел, Тимка с этими словами стремглав понесся по улице прочь от ворот, не обращая внимания на окрики друзей.

— Куда побежал? Она же на пажить вышла, — недоуменно повертел в руках Тимкино оружие Прошка.

— На кудыкину гору! Лезь обратно вместо него! — неодобрительно покачал головой Мстислав.

Перед воротами между тем разгорелся ожесточенный спор между одним из черемисов и новгородцами. Ветер сносил слова перебранки, но и так было примерно понятно, что дозорный не пускает приезжих гостей в весь, выставив сулицу поперек тропы. Те горячились, напирая на него втроем, и произносили имя Захария, однако тот встал накрепко и только качал головой в разные стороны. Не выдержав, один из новгородцев схватился за древко, но тут же перед ним возникло острие другого копья, выставленное одним из черемисов, находящихся чуть ближе к воротам. Троица на мгновение отступила, но была поддержана выкриками своих товарищей, наблюдавших за зрелищем шагах в двадцати от происходящего и была вынуждена приступить к очередному напору на стражников.

— Эй, Вараш! — Мстислав чуть присвистнул в сторону молодого черемиса, который недавно пропускал их в весь. Тот стоял около калитки и внимательно смотрел за разворачивающейся на пажити сценой через небольшое окошко. Когда черемис оглянулся, Мстислав знаком показал, будто он натягивает лук, и вытянул палец в сторону пастбища. На недоуменный взгляд Вараша предводитель ветлужских пацанов подергал тетиву на своем самостреле, показал себе на спину и еще раз ткнул в сторону стоящих поодаль новгородцев. Стражник несколько мгновений вглядывался наружу и коротко кивнул Мстиславу в ответ, одновременно что-то произнеся на своем языке. Трое его приятелей тут же бросились к своим вещам, сложенным чуть в стороне и потянули из саадаков луки, натягивая на них тетивы.

— Что ты заметил? — шепотом спросил Прошка, пристроившийся сбоку от своего мальчишечьего начальства.

— Четверо новгородцев подошли уже с наложенными тетивами, налучи у них широкие и изготовленный лук отчасти туда влезает, так просто не заметишь... Что там у Свары?

— Похоже, что ему... как это, по-вашему... крепко достается, вот! — Прошка досадливо цокнул языком. — Смотри! Свара! На щите!

Переливчатый свист приковал взгляды со всей пажити к воинскому кругу и заставил всех замереть, вглядываясь в непонятные многим знаки, которые Свара прочертил в воздухе. В следующий момент тот уже падал вместе с попавшей в него секирой, которая лишь на мгновение блеснула росчерком на неярком солнце. Однако стоявшие около веси новгородцы сразу же, по одному им известному знаку рассыпались, окружая четверку черемисов с двух сторон, и выпустили в прогал между собой лучников, тянущих стрелы из тула. Передний черемис даже не успел размахнуться своей сулицей, как уже падал с рассеченным горлом, по которому ближайший к нему новгородец чиркнул засапожным ножом. Остальные с криками ощетинились короткими копьями, прижавшись к воротам.

— Бей по лучникам! — надрывный крик Мстислава совпал с захлопнувшимся оконцем калитки и руганью на черемисском языке. Высунувшись над тыном, он разрядил одновременно с Прошкой самострел в ближайшего к нему новгородского стрелка и чуть погодя нырнул за изгородь. Своего запоздавшего десятника он силой потащил вниз и тут же стал заряжать новый болт. Упавший Прошка последовал его примеру, наступив ногой на арбалетное стремя и вытягивая на себя "козью ножку", а спустя мгновение надрывно засипел над ухом.

— Один упал с двумя болтами...

Тут же помост заскрипел от тяжести впрыгнувшего тела и один из черемисов, высунувшись над частоколом, начал часто посылать стрелы по новгородцам.

— Залп! — высунувшись наружу, Мстислав краем глаза заметил, как вражеские ратники вплотную схватились на мечах с двумя черемисами, успевших бросить по противнику свои сулицы... — "Еще по одному с каждой стороны положили! Так, присесть, вставить ногу в стремя, повернуть ножку... как неудобно-то в таком положении! Положить болт под защелку... Теперь скомандовать!" — голос сорвался и громким фальцетом прорезал звуки битвы. — Залп!!!

Рядом со всего размаху уселся Прошка, прижимая руку к уху, из-под пальцев которой закапала кровь, заливая его светлую рубаху.