А. Демченко - Серый экспресс Страница 14

— Нет. — Отрезал начальник проекта.

— Вот так сразу и нет?

— Виталий Родионович, вы уж извините, но это моя работа. И я, со всей уверенностью могу заявить, что ваша блокировка, это врожденный элемент. Она такая же часть вашего организма, как тонкие оболочки. Собственно, одной из них, она и является.

— И вы предлагаете, в случае неудачи в исследованиях и, соответственно, невозможности сворачивания оболочки, попросту ее отрезать? — Нахмурился я.

— Виталий Родионович, рассматривайте это как… ну, как ампутацию шестого пальца на руке, или атавизма, вроде хвоста. Совершенно ненужных человеку частей, согласитесь? — Устало проговорил Берг, растеряв весь свой жар и поглядывая на выход. Намек понял, удаляюсь.

— Что ж, господа… и дама. — В полный голос заявил я, привлекая внимание, и без того навостривших уши, исследователей, после чего отвесил всем присутствующим, вежливый полупоклон, в полном соответствии с требованиями, изложенными в своде правил приличий. — Сегодня у меня был крайне занимательный день. Благодарю вас за проявленное внимание и интерес к моей проблеме, и, позвольте откланяться, до завтра. Вам, Берг Милорадович, моя отдельная благодарность за снисхождение к неучу и увлекательную беседу. Покойной ночи.

Облив всю компанию елеем, я выскочил за дверь и, чуть ли не бегом, помчался во флигель. Жрать хочу, это что-то неописуемое!

— Ва-аше благородие, — прогудел Лейф, встречая меня в холле, — а, я уж было собрался идти вас искать. Как утром вскочили, спозаранку, толком не поевши и ушли. Уж обед остыл, а вас все нет. Так я Ладе велел, что б она его господам охранителям отнесла, а сам вот, опять к плите стал, да по второму разу готовить принялся.

— Лейф, подожди… Мы же вроде договорились, насчет всех этих «баринов» и «благородий». Обращайся по имени.

— Ну уж простите, запамятовал. — Все так же размеренно пробубнил повар. Тут скрипнула дверь, и на пороге появилась вторая часть моей «свиты». Лейф тоже ее заметил. — Лада! Виталий Родионович пришли. На стол в гостиной накрывай, да смотри, горячее наперед неси и штоф не забудь, а то знаю я твои замашки немецкие!

— Вот что, Лейф, пока Лада на стол накрывает, собери корзинку с едой, да отнеси ее исследователям. Они в западном крыле сидят. Скажешь дежурному на этаже, он проводит. Тоже, поди, целый день голодные. Увлеклись работой, про обед и вовсе забыли. А им, в отличие от меня, еще до дома добираться, и то неизвестно, когда разойдутся. Пусть перекусят.

— Соберу. — Кивнул Лейф. — Вот прослежу за тем, как эта вертихвостка стол накрывает, и отнесу.

— Вот и ладно. — Я кивнул повару, и мы вместе вошли в комнату. Библиотека несколько изменилась, приобрела жилой вид. Давешний журнальный столик, вместе с креслами, был отодвинут ближе к камину, а на их месте появился большой овальный обеденный стол с белоснежной, вышитой скатертью, в окружении шести массивных стульев с высокими, резными спинками. На столе, пара серебряных канделябров (зачем они здесь, не представляю) и низкая ваза с живыми цветами.

Пока я приводил себя в порядок в ванной, Лада носилась между этажами, как наскипидаренная. К тому моменту, когда я, умытый и голодный, скинув пиджак (ну, визитку, один хрен), вышел в гостиную (с появлением «лишней» мебели, язык уже не повернулся назвать эту комнату библиотекой), на столе уже красовалась куча приборов, соусников и блюд, а Лада, как раз появилась на лестнице, с огромной супницей. Мама дорогая, да мне столько ни в жизнь не сожрать! В ответ желудок проурчал что-то вроде: «за себя говори», и замер в ожидании. Лада поставила супницу на стол, сняла с нее крышку, выпустив из-под нее горячий пар, и по комнате поплыл аппетитнейший аромат сборной мясной солянки с копченьями.

Наполнив и поставив передо мной глубокую тарелку, Лада кинулась снимать крышки с многочисленных блюд и блюдечек, расставленных на столе. Чего здесь только не было. Нежнейшая, горячего копчения, севрюга и масляно поблескивающая, слабосоленая семужка, небольшие ломтики прозрачно-розовой ветчины и, блестящие льдинками и кристалликами соли, витки тонко нарезанного сала. Соленые белые грузди и крепкие, упругие огурчики, квашеная капуста с горящей в ней рубинами, брусникой и янтарные зубчики чеснока. А ведь еще была, целая тарелка ассорти из разных сыров, от свежего, что мы привыкли называть домашним творогом, до твердого, похожего по виду на пармезан, пряные помидоры сухого посола с укропом и чесноком, еще теплый, с хрустящей корочкой хлеб, какие-то пирожки… да, одной только икры, на столе оказалось три вида: осетровая, лососевая и щучья! БУРЖУИ!!!

Определившись с собственным статусом, я уж было, вооружился ложкой, но в этот момент в гостиную вошел, что-то сердито бормочущий Лейф и, укоризненно глянув на Ладу, поставил на край стола небольшой серебряный поднос с чуть запотевшим графинчиком и рюмкой… Девушка недовольно наморщила носик, но, под взглядом повара, сникла и шустро наполнила рюмку водкой. А чем еще могла быть прозрачная жидкость в графине?

Весело переглянувшись с Лейфом, я опрокинул в себя содержимое рюмки. Лада вздохнула.

— Приятного аппетита, Виталий Родионович. — Чуть ли не хором произнесла эта парочка, и слиняла. Я даже не успел им ответить. Ну и ладно. Меньше слов, больше дела!

Тарелка с солянкой опустела очень быстро но, так же быстро передо мной появилась другая, с еще шипящей от жара, свиной шейкой.

В итоге, из-за стола я выбрался обожравшийся и умиротворенный. Хотя так и не смог съесть все, что мне наготовил Лейф. Благая мысль о том, что неплохо бы почитать что-нибудь для общего развития, узрев пустоту, что поселилась у меня под черепной крышкой, после сытного ужина, испуганно пискнула и смылась. А я завалился спать.

Следующее утро началось для меня так же, как и предыдущее, за исключением того, что не пришлось голышом скакать по спальне. Проснувшись, я дождался вежливого стука в дверь и, приняв от Лады поднос с легким завтраком, быстренько его уничтожил. Уже допивая великолепный кофе, я понял, чего мне не хватало во время исследований.

Так что, сразу после умывания и бритья (надо же, всего-ничего времени прошло, а скорость орудования этой «мечтой маньяка», у меня уже вполне приличная. Сегодня, мне хватило всего десяти минут, что бы отскоблить щеки и подбородок), я оделся в очередной костюм из категории «утренних» и отправился на поиски Лейфа. Повар нашелся в своей вотчине, и судя по его недовольному сопению, был совсем не рад моему вторжению на его территорию.

— Доброе утро, Лейф. Не хмурься, я заглянул всего на секунду. У меня к тебе просьба. Ты же вчера наведывался к исследователям?

— И вам доброго утра, Виталий Родионович. — Степенно кивнул повар. — А как же. Все как вы велели. Отнес им закусок разных, квасу. Благодарили. Вот крепкого ничего не взяли, ну да я понимаю, все ж, они на службе, нельзя.

— Вот. Я это к чему, Лейф. Кофе у тебя получается замечательный, так ты, будь добр, раз в пару часиков, приноси нам кофейник. Заодно и про обед, напомнишь. — Проговорил я.

— Так его ж не я делаю, а Лада. Она по этой черной воде, мастерица. Но вы не думайте, Виталий Родионович. Все исполним. Будет вам кофий, как приказали. И про обед напомню, не забуду.

— Спасибо, Лейф. И передай Ладе мою благодарность, кофе у нее действительно, отменный. — Я кивнул повару, и двинулся «на работу».

Исследователи встретили меня не в пример теплее, чем при знакомстве. Все та же пятерка, во главе с Бергом, дружно пожелала мне доброго утра, и началась работа. Медитации, расслабление, концентрация… Когда Лейф принес нам кофе я не заметил, только отметил краем сознания какие-то изменения в комнате… и выпал из транса, одновременно с контролировавшей мое состояние, Хельгой.

— Что это было? — Возглас девушки заставил меня открыть глаза.

— Повар кофейник принес. — Ответил Берг. — А что?

— Да ничего особенного. — Ядовито проговорила Хельга, тряхнув рыжей гривой. — Совсем ничего. Виталий Родионович находился в «глухом» трансе. Все шло, как должно. Виталий заглушил слух, зрение, обоняние, осязание… на диво быстро, кстати, а потом… потом, вошел этот ваш повар и сфера, как будто моргнула. То есть она исчезла, и тут же появилась снова. При этом, активность мозга подскочила чуть не на порядок!

— Тебе не показалось? — Четверо исследователей испытующе, но без недоверия, посмотрели на Хельгу. Девушка отрицательно покачала головой, и исследователи, одновременно заговорив, отвалили в дальний угол комнаты, к кофейнику. Честно говоря, я тоже мог бы подтвердить ее слова. Ведь во время транса, абстрагировавшись от происходящего, действительно, никак не мог почувствовать какие-либо изменения в комнате. Но почувствовал!

— Да что я… — На мгновение Хельга запнулась и, катастрофически покраснев (куда там братцу!), повернулась ко мне. — Извините за фамильярность, Виталий Родионович. Я, право… это от неожиданности…