Ответный удар - Алекс Шу Страница 14

— Не нужно, — отказался старик. — Картошки сейчас порежу, лучка брошу, достану из холодильника колбасу и яйца, и будет у нас с тобой отличный завтрак. Яичница с жареной картошкой. Или для вас городских это уже и не еда?

— Ещё какая еда, — заверил я. — Мое любимое блюдо. Батя, иногда на выходных отправляет маму отдыхать, и сам готовит. Чаще всего такую же жареную картошку с котлетами или сосисками. Мы её уплетаем за милую душу. Полной сковородки на один раз хватает. Только батя ещё любит чеснока добавить.

— Правильно делает, — оживился дед. — И мы добавим. Пользительная штука, я тебе скажу, для аромата и вкуса. И микробы убивает.

— Согласен, — я сделал десяток приседаний и махов руками. — Сейчас разомнусь, а потом умоюсь.

— Лады. Делай, как знаешь.

Дед снял со стола заранее приготовленную кастрюлю с водой, поставил рядом со стулом, подвинул к себе пластиковое мусорное ведро. Затем вытащил из-под стола мешок картошки, раскрыл горловину, подхватил нож, лежащий на скатерти, и начал чистить клубни, бросая их в кастрюлю.

Я принял упор лежа, и тридцать раз отжался. Затем сел на поперечный шпагат, растянулся. Попрыгал в стойке, нанес несколько ударов руками, локтями и коленями, имитируя бой с тенью.

Березин с интересом посматривал на мои упражнения, не забывая орудовать ножом и сбрасывать очистки в ведро.

Могешь, — одобрительно кивнул он, когда я закончил. — Техника рук — точно боксерская. Но локтями и ногами бьешь чудно́. Я такого не видал. Кто научил?

— Игорь Семенович Зорин. Бывший офицер ГРУ. Сейчас самбо, рукопашку и дзюдо преподает в спорткомплексе «Звезда». Военных тренирует, ну и нас тоже. Он дал базу, — охотно пояснил я.

— Охфицер да еще и ГРУ. Он же, наверняка, подписку давал, — прищурился старик. — Это ж, холодное оружие, практически. А тут вам, мальцам, показывает, как ногами головы разбивать.

— Никаких проблем, — отмахнулся я. — Во-первых, я не знаю, что у него с подпиской, но думаю, там всё нормально. Приемы-удары, которые я продемонстрировал — стандартная техника тайского бокса, каратэ и вьетводао, они к нашим армейским техникам не относятся. А Игорь Семенович полмира исколесил, и везде местные системы рукопашки изучил. Во-вторых, мы все дети военных. Ну почти все. В-третьих, тренирует он больше спортивным дисциплинам. Мужики у него самбо занимаются, приемы отрабатывают и на соревнованиях постоянно выступают. В-четвертых, показывает наиболее безобидные варианты приемов для самозащиты, а не уничтожения противника. Я и ещё пара-тройка бойцов — исключение. В-пятых, полуподпольные кружки карате во всех крупных городах есть. А сейчас они уже становятся легальными. В ноябре в московском клубе «Фрунзенец», организовали Всесоюзный центр подготовки инструкторов карате. В этом месяце прошла учредительная конференция и создана Федерация карате СССР. На ней избрали вице-президентом Алексея Борисовича Штурмина. Между прочим, ученика Анатолия Харлампиева, одного из создателей борьбы самбо. Так что, ничего такого страшного в преподавании техник нет. Пока. Потом карате, если история не изменится, запретят. 10 ноября 1978 года выйдет указ сначала об административной ответственности за обучение этому единоборству, а затем — через год и уголовную введут с соответствующей статьей в УК. Но пока мы рукопашкой на основе синтеза карате, самбо, бокса и некоторых азиатских техник занимаемся, и в Новоникольске ни у кого претензий нет. Хотя, не исключаю, что в других городах по-всякому может быть.

— Понятно, — пробурчал дед. — Между прочим, Анатолия Аркадьевича Харлампиева, я знал. И периодически в 50-х годах у него тренировался на «Динамо».

— Считайте, что вам повезло, — улыбнулся я. — Занимались у настоящей легенды. Такой же как Ощепков и Спиридонов.

— Знаю, — у Ивана Дмитриевича задорно сверкнули глаза. — Он уже тогда известен был. Все хотели у Харлампиева заниматься. Сколько Аркадьевич чемпионов подготовил, не счесть. Один Женя Чумаков чего стоит. Отличным спортсменом до войны был. В 18 лет свой первый чемпионат страны по самбо выиграл. Во время Великой Отечественной санинструктором пошел на фронт. Под огнём противников бойцов на себе вытаскивал, вместе с личным оружием. Был ранен в правую руку, задело нерв. Она, практически, не работала. Женьку комиссовали. С одной рукой, считай, калека. А Чумаков сразу после победы к Анатолию Аркадьевичу побежал. «Хочу бороться, это моя жизнь». Другие тренера бы отказались, наотрез. Какие, мол, перспективы у однорукого инвалида? А Харлампиев, сам фронтовик, начал работать с Чумаковым. И если раньше Женя всех физически переламывал в схватках, был нереально сильным и выносливым, то теперь ему пришлось менять тактику борьбы. Стал ориентироваться на предугадывание действий противника. Аркадьевич ему специально глаза завязывал и заставлял тренироваться так, чтобы он научился реагировать на любой шорох. Мы улыбались, но такие тренировки дали плоды. Звучит невероятно, но реальный факт — Женька выиграл чемпионат СССР по самбо в 1947 году, а потом ещё дважды в пятидесятом и пятьдесят первом. С покалеченной рукой. Мы все его «гроссмейстером» называли.

— Да, были люди в наше время, могучее, лихое племя, богатыри не вы, — процитировал я.

— Именно, — дед бросил очередную картошку в рукомойник и выпрямился, — Лермонтов в точку попал. Пусть и не о нас изначально сказал. Взять хотя бы Витю Чукарина. Сослуживцы рассказывали, 17 концлагерей прошел. В Бухенвальде выжил. Когда домой пришел, его родная мать не узнала, представляешь? Крепкий и здоровый парень сорок килограмм весил. Как одиннадцатилетний пацан. А в пятьдесят втором и в пятьдесят шестом Олимпиады выиграл. В пятьдесят четвертом чемпионом мира по спортивной гимнастике стал. Мы все за него каждый раз болели, ты даже не представляешь как. По радио трансляцию слушали и взрослые мужики-фронтовики плакали, когда он на пьедестал поднимался. Наш, советский человек. После концлагерей выжил, не сломался и победил. Назло буржуям и их лощеным атлетам, всю жизнь тренировавшихся в отличных условиях. И не только он. Сколько подобных ребят было. Куц, Удодов и многие другие. После страшной войны, концлагерей, ранений они выходили и становились первыми. Сегодня мне кажется, что нонешние такого повторить уже не смогут. Измельчали духом. Не все, но большинство, точно. Не потому, что плохие, а просто в тепличных условиях много лет живут, всё хорошее легко дается, за него бороться не надо.

— Может быть, — вздохнул я. — Знаете, ещё Платон говорил: «Тяжелые времена рождают сильных людей, сильные люди создают хорошие времена. Хорошие времена рождают слабых людей, слабые люди создают тяжелые времена». И