Чингисхан. Пядь земли - RedDetonator Страница 14

– Единственное, что я могу тебе обещать, если не заговоришь: ты опозоришься и умрёшь, – произнёс Эйрих.

Вандал молчал. Минута, две, три.

– Альво… – потерял терпение Эйрих.

– Стой, я заговорю! – дёрнулся вандал. – Я заговорю!

Это значило, что Эйрих ещё не разучился разбираться в людях. Двое убитых вандалов были опытными воинами, об этом говорили их руки и даже лица, а этот встал на воинскую стезю не очень давно, поэтому был не очень крепок волей и не привык к незримому присутствию смерти, всегда ходящей рядом с убийцами.

– Как тебя зовут? – спросил Эйрих.

– Гайзарих, – представился пленный.

– Расскажи мне свою историю, Гайзарих, – попросил его мальчик.

История не была длинной, потому что прожил Гайзарих всего девятнадцать зим, воином стал всего две зимы назад, пройдя испытание в дружину вождя Муритты. Его отправили за Дунай, вместе с десятью воинами, под командованием десятника Дразы, того самого, которого Альвомир задушил первым. Но сразу после пересечения реки на них напали, большую часть побили насмерть, а троих захватили живьём.

Целью отряда Дразы была разведка, проверка мест для развёртывания лагеря всего войска, а также прояснения осведомлённости римлян о готовящемся набеге на окрестные города и Филиппополь. Эйрих знал, что для римлян их планы секретом не были, но вандал искренне верил, что римляне ничего не знали, поэтому считал, что эта вылазка должна была быть лёгкой и безопасной прогулкой.

– Сколько воинов будет участвовать в набеге? – спросил Эйрих.

– Я не знаю, – ответил Гайзарих.

– Это неправильный ответ, – разочарованно вздохнул Эйрих.

– Это правда, я не знаю! – воскликнул вандал. – Мне никто не говорил!

– Хотя бы примерно, – Эйрих вытащил из ножен кинжал, тот самый, от которого умер гунн Улдин. – Это очень важно для тебя.

– Десятник Драза подчинялся сотнику Армогасу… – вандал начал соображать. – Я только слышал, что набег вождь обсуждал со всеми своими сотниками.

– Сколько сотников участвовало в этом обсуждении? – уточнил Эйрих.

Вандал крепко задумался. Он очень хочет жить, а его жизнь сейчас напрямую связана с точностью сведений, которые он передаст остготам. Эйрих точно знал, что предпочёл бы мучительно подохнуть, чем дать на заклание врагам своих соплеменников, но простые и слабовольные люди ценят свою жизнь превыше остального. Приспособленцев, готовых подставлять задницу всем, кто сильнее, среди людей полно и Гайзарих уже сделал свой выбор – ради собственной шкуры он готов пожертвовать чем угодно.

– Сорок или пятьдесят, – сообщил вандал. – Но я не знаю точно.

Эти сведения соответствовали всему, что слышал Эйрих от римлян, а также укладывались в аристотелевскую логику: меньшим числом крупный город можно и не взять, а это чревато полным провалом уже объявленных целей, что плохо для репутации вождя – люди могут и не знать о логике, но интуитивно следуют её законам. Некоторые из них, конечно же…

«Интересно наблюдать за тем, как тесно логика переплетается с нашей жизнью», – подумал Эйрих. – «Можно сказать, что это законы, по которым живёт всё сущее. И тот, кто знает эти законы, имеет преимущество перед всеми остальными. Греки когда-то были мудры».

Пятьдесят сотников – это около пяти тысяч воинов. У Эйриха их четыреста тридцать, но зато все облачены в римскую броню и вооружены римским оружием. Достаточно ли этого для отражения набега? Недостаточно, если атаковать в лоб.

– Ниман, пошли разведчикам весточку, чтобы они отходили от берега, – приказал Эйрих старшему дружиннику.

– Сделаю, – кивнул Ниман Наус и пошёл искать подходящих людей.

– Что ты задумал? – спросил Эйриха Иоанн Феомах.

О планах Эйриха было интересно услышать и наблюдателям от Соломона, поэтому Русс заинтересованно приблизился.

– Нужно сделать вид, что отряд разведчиков где-то затерялся или ушёл грабить римлян, – ответил Эйрих. – Пусть новые разведчики удостоверятся, что на этом берегу безопасно и можно начинать переправу. А дальше мы посмотрим.

– А с этим что? – спросил Хумул, указав на пленного вандала.

– Альвомир.

/27 июля 408 года нашей эры, земли римлян, на северном берегу реки Донав/

Дружина вождя Муритты, сына Аммата, спустила плот на неспешно текущие воды Донава. Вождь не знал, как эту реку называют римляне, возможно, что-то с окончанием «ум» или «ус», но это было неважно – сегодня асдинги пересекут эту реку и пройдут по землям нежных римлян раскалённым мечом.

Высокий и физически крепкий вождь, обладатель длинных светлых волос, пронзительных голубых глаз и окладистой бородки, по бокам заплетённой его женой в тонкие косы, стоял на берегу и с философским выражением лица смотрел на удаляющиеся плоты. Он был облачён в клёпанную римскую кольчугу, с которой убрали наплечники, вооружён гуннским мечом и держал за спиной круглый вандальский щит. Шлем его, берущий происхождение в восточных лесах и принадлежавший его покойному отцу, висел на поясе.

Если его затея завершится полным успехом, то он вернётся за Донав с богатой добычей, которая позволит купить расположение остальных вождей, причём не только вандальских. Над асдингами власть он уже получил, потому что остальные асдингские вожди и слова не смеют сказать поперёк его, но теперь предстояло пересечь границы мыслимого.

Улдин подох, говорят, от рук какого-то мальчишки, поэтому гунны сейчас делят владения и конца этой дрязге, пока что, не видится.[18]

Рано или поздно, конечно же, кто-то положит этой сваре конец, вновь объединив все земли под одной крепкой рукой, но сейчас, пока гуннам не до этого, пробил час Муритты.

– Узнали, что стало с Дразой? – спросил Муритта у сотника Армогаса.

Армогас – это уже поживший воин, начинавший во времена юности отца Муритты. Ростом сотник на полголовы ниже Муритты, но шире в плечах на полторы ладони – говорят, он был очень силён в свою молодость. Сейчас же этот седовласый воин должен задумываться о том, что пора уходить на покой, чтобы дело его продолжили старшие сыновья.

– Следов его отряда не обнаружили, – сообщил сотник. – Возможно, потерялись.

– Ты за него ручался, – вождь был крайне недоволен этой накладкой с разведчиками и не скрывал этого.

– Драза – надёжный воин, – вступился за своего подчинённого Армогас. – Я сам воспитывал его и точно знаю, что он не способен заблудиться меж трёх клёнов.

– Тогда где он? – вождь задал вопрос, на который нельзя дать правильный ответ. – А если его поймали римляне и на том берегу нас ждёт готовый к бою легион?

– Брунжо, родной брат Дразы, всё проверил – два дня они шерстили тот