Угонщик [СИ] - Роман Феликсович Путилов Страница 14

В приемном покое гинекологической больницы, в руки докторов, Яну я передал, как и привез — в трусах и старой простыне, пояснив, что на этих предметах возможно следы преступления и их надо упаковать правильно. Молодая серьезная девушка — врач понятливо кивнула, опыт у местного персонала был богатый, и каталку с разбуженной, но не протрезвевшей Яной покатили в глубь лечебного заведения, а я подошел к, скромно сидящему в уголке, стажеру.

— Ну как, Руслан? Скучно ли тебе было при розыске «потеряшки»?

— Охренеть, как скучно. А что теперь?

— С кем? С Яной? Сейчас у нее возьмут мазки из… Наверное, отовсюду возьмут. Часть упакуют, как положено, чтобы биологические жидкости не загнили и, если следователь затребует, то передадут ему, как доказательство по уголовному делу. А часть пойдет на анализы, на предмет наличия венерических заболеваний. Я подробности не знаю, не специалист.

— Что нам делать дальше?

— Мы сейчас здесь ждем маму Яны. Я ей позвонил с поста, она обещала в течении двадцати минут приехать. Потом берем с нее объяснение, что дочь ее нашлась и рассказываем, при каких обстоятельствах и где, мы нашли ее ребенка. Или ты считаешь, что если сука не захочет, то кобель не вскочит? Не считаешь? Ну тогда берем с мамы объяснение, едем в РОВД, где меня дежурный порвет, как тузик грелку, потому как уже вечер, а я, по факту, дежурил часа два всего. Ну, а ты пишешь рапорт, что «потеряшка» нашлась и передана родительнице. И еще один рапорт, что в ходе оперативной работы по поиску ушедшей из дома несовершеннолетней, тобой установлены обстоятельства, соответствующие признакам преступления, предусмотренного статьей сто семнадцать УК РСФСР, имевшее место на участке номер…дцать садового общества «Луговое» в Колыванском районе. И что установлен, по крайней мере, один из подозреваемых — Вячеслав Владимирович Виноградов. И все, на этом твоя функция заканчивается. Материал направляется по территориальности, в Колыванский РОВД, дальше местная милиция и прокурорские по нему будут работать. Если совесть у них есть, то, при возбуждении дела, тебя могут вписать в раскрытие. Но тебе в зачет это раскрытие все равно не пойдет, территория не наша.

В этот момент в приемный покой лечебницы ворвалась невысокая худенькая женщина с бледным лицом.

— Где она? Где Яна? — мать «потеряшки» с силой схватила меня за руку.

— Давайте вон туда отойдем, я вам там все расскажу. — я показал в сторону скамеек, стоящих у стены. Пока женщина шла в дальний угол просторного холла, я посмотрел в записной книжке ее имя-отчество.

— Анна Витальевна, как я уже сказал, мы нашли вашу дочь на дачах в Колыванском районе. К сожалению, на этом, хорошие вести закончились. Она была пьяная, до сих пор не пришла в себя. Судя по внешнему виду, она вступала в половые отношения несколько раз. Больше я ничего не знаю, вам надо с дочерью разговаривать и врачами. Вон туда пройдите, скажете, что вы мама, к вам доктор подойдет и о состоянии Яны расскажет. Сейчас Руслан возьмет у вас заявление, что дочь нашлась, и мы поедем.

Отойти в сторону мне не дали.

— Ну уходите! Как вас зовут?

— Оперуполномоченный Громов.

— Это понятно! Имя отчество ваше как?

— Павел Николаевич.

— Павел Николаевич, скажите, что мне делать? На чьей даче вы нашли Яну? Может быть она вам еще что-то сказала?

— Ваша дочь ничего не сказала, она была сильно пьяная и все время спала…

— Господи, какой позор…

— Там было несколько молодых парней, один из них назвался Вячеславом Владимировичем Виноградовым, сказал, что это его дача. Ну, наверное, он имел в виду, что дача его семье принадлежит. Ну а насчет всего остального — это вам решать. Если соберетесь заявлять о изнасиловании, то имейте в виду — все всем сразу станет известно. На следствии вашей дочери, в вашем присутствии, много-много раз придется повторять, кто с ней вступал в половой контакт, сколько раз, в какой позе, кто что говорил и что делал. Ее много раз спросят, сопротивлялась ли она, или была согласна, кричала ли она, что и сколько раз, кто при этом присутствовал, почему не попыталась убежать, добровольно ли она употребляла спиртные напитки, уверена ли Яна, что, будучи в пьяном виде, не вступала в половые сношения по взаимному согласию, или, может быть, еще как-то давала понять, что совсем не против секса. Кроме того, все семеро парней, я уверен, будут оговаривать вашу дочь. Короче, будет очень сложно и вам надо все взвесить, прежде чем принимать решение. А теперь извините, но мне правда некогда.

— Одну минуту подождите. Я хотела вам сказать, что уже раз совершала ошибку, когда в Ачинске, в техникуме училась. Зашла с подружками в комнату к знакомым ребятам, а потом подружки, как-то незаметно, ушли. А меня ребята из комнаты уже не выпустили. А мать мне сказала, что ей такого позора не надо и забрала заявление из милиции. Только позор все равно был, ребята, после того, как заявление забрали, долго рассказывали всем знакомым, что и как они со мной делали. Из техникума я ушла, выйти замуж удалось только за алкаша — Янкиного отца, который сбежал от нас через нескольких лет. Скажите, что я должна сделать, чтобы подать заявление?

— Вам лучше, все-таки, с дочерью поговорить сначала. А заявление вот, Руслан может у вас принять. Мы сейчас поедем в наш отдел, оттуда дежурный сообщит о случившемся в Колыванский РОВД, а оттуда сотрудники приедут сюда, разговаривать с вами и вашей дочерью.

В РОВД мы вернулись в десять часов вечера. Дежурный молча принял у нас материалы, просветлел лицом, когда узнал, что изнасилование, заявление о котором было вложено в материалы о без вести пропавшей, произошло не на нашей территории, и отправил меня на новый выезд — до окончания дежурства оставалась еще десять часов.

После суточного дежурства оперу положен день отдыха, после чего, по традиции сложившейся в Дорожном РОВД, сотрудник выходит на службу не к половине девятого утра, а к двум часам дня. Это называется второй сменой. До десяти часов вечера этот сотрудник, либо работает с бумагами, либо подстраховывает дежурного опера, выезжая в его отсутствие на заявки или принимая заявителей в РОВД. Чем я, в принципе, сейчас и занимался. Передо мной сидел очень грустный гражданин, которому в государственной автоинспекции отказали в постановке на учет купленного в соседней области «с рук», поддержанного автомобиля. Инспектору ГАИ, при сверке номеров, эти самые номера показались подозрительными, и он отправил автомобиль на экспертизу, а владельца к нам, в РОВД, по месту прописки. И теперь этот гражданин битый час елозил на стуле в моем кабинете и давил мне «на жалость», а из коридора в кабинет, каждые несколько минут, заглядывали озабоченные лица следующих по очереди заявителей.

— Товарищ инспектор, ну пожалуйста…

— Пожалуйста, что?

— Ну выдайте мне справку, чтобы ГАИ мне машину вернули.

— Силкин, я вам уже раз десять сказал, что я не могу вернуть вам машину. Она на экспертизе. Эксперт установит, что с номером кузова, фабричный он или его кустарно выполнили, после чего будем решать, что делать дальше…

— Это моя машина!

— Это не ваша машина. Вы, Силкин, что-то путаете. Машина числится в собственности другого человека, а вы только управляете ей по доверенности.

— Это моя машина! — нервы у товарища не выдержали, он вскочил и брызгая слюной, замолотил кулаком по столу: — Это моя машина, я за нее деньги отдал! И доверенность у меня генеральная. Отдайте мне мою машину!

— Послушайте, Силкин, мы сейчас с вами…

— Отдайте машину!!!

Ну, нервы у меня тоже есть, и они не выдержали. Я поймал руку, впавшего в раж, Силкина, и взял ее на излом, после чего, развернув, продолжавшего бушевать, гражданина, дотащил его до выхода из подвала и подтолкнул в сторону лестницы.

— И чтобы без результатов экспертизы из ГАИ ко мне даже не подходил! Понял, Силкин?

Силкин, от моего толчка, по инерции, взлетел на несколько ступенек вверх, откуда, крикнув, что найдет на меня управу, побежал в сторону выхода, а я развернулся к замершей передо мной парочке — мужчине и женщине, на вид, около пятидесяти лет.

— Здравствуйте! Вы ко мне? Пожалуйста, заходите, только у меня, к сожалению, место мала, кому-то из вас придется