Плюсы и минусы алхимии - Инди Видум Страница 14

— Э-э-э… — растерянно промычал Шмаков, который на такое точно не рассчитывал. — Девчонки, вы чего? Он же нищий. У них даже дома своего нет.

— Зато у него есть алхимический талант и нужные нам рецепты, — отрезала Мацийовская. — Это компенсирует отсутствие денег сейчас. Если он войдет в наш род, Андрюша, то догадайся, чьими станут княжеские контракты по целительским зельям?

— Дорогуша, вообще-то, я первая на него глаз положила, — проворковала Уфимцева. — Так что по праву он мой. Как и княжеский контракт.

У них почему-то даже мысли не возникло, что я могу отказаться от столь заманчивого предложения. Честно говоря, мне ставленницы Живетьевой было много, а сейчас к ней присоединятся еще двое.

— А меня вы в расчет не принимаете? — неожиданно зло спросила Фурсова.

Ой-е…

— Тебя? Если тебя услали на обучение на другой конец империи, у тебя или у вашего Рода есть какие-то проблемы, — уверенно сказала Мацийовская. — Так что мы точно предложим условия лучше.

— У нашего рода проблем нет. Причина, по которой я тут нахожусь, тебя не касается.

— Разумеется, не касается, если это не Песцов, — радостно согласилась Мацийовская. — Не ради него же ты сюда приехала? Итак, мы не лезем выяснять твою причину, ты не лезешь к Песцову.

— Нужен он мне больно, — недовольно сказала Фурсова.

— Так вот… — продолжила Мацийовская.

Но что «так вот» я уже не услышал, потому что разговор стал удаляться, а значит, Фурсова от группы отошла. Я уже думал обрывать прослушку и быстро уходить, но тут ее догнал Шмаков.

— Я думал, ты на моей стороне, — обвиняюще бросил он.

Пришлось зайти в ближайшую пустую аудиторию и прикрыть за собой дверь, иначе столкнемся и я не услышу чего-нибудь интересного. Сделал я это вовремя, потому что вскоре голоса одногруппников стали слышны не только благодаря заклинанию.

— С чего бы? У меня свои интересы. Подыграла тебе сегодня, потому что захотелось. Кстати, что тебя так тянет на его участок? Не ври, что просто так хотел попасть. Не поверю.

— Посмотреть хотел. Мы специалистов нанимали, чтобы они проникли и… Короче, чтобы проникли. Но никто не смог.

— Интересное дело… — протянула Фурсова. — А лезли вы туда, чтобы лабораторию уничтожить, я правильно понимаю?

— Я этого не говорил, — ответил Шмаков, но таким тоном, что не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что предположение оказалось верным. — Мы рассчитывали найти записи и посмотреть, как там все устроено. Ну не может же такое быть, чтобы какой-то недоучка делал зелья лучше, чем алхимический Род с многовековым опытом.

Хорошо, что шмаковским наемникам пролезть не удалось, но плохо, что к нам ломились, а мы ни сном ни духом. Нужно второй уровень магии Жизни брать и ставить сигнальный контур.

«Можно, — подал голос Песец. — Второй нормально усвоится. Тогда Разум возьмешь завтра».

— Слушай, может, еще подыграешь? — неожиданно спросил Шмаков.

— Зачем мне это? — скучающе спросила Фурсова.

— Буду обязан.

— Это очень расплывчатое обещание.

— Скажи, что конкретно хочешь?

— Мне нужно знать, в чем подыгрывать.

— Влюби в себя этого Песцова, — с надеждой предложил Шмаков. — Ты офигительно красивая, у тебя точно выйдет.

— Реально боишься, что они его к себе затащат? — с насмешкой спросила Фурсова. — Но тут, прямо скажу, ты этому сильно посодействовал.

— Я думал, на мою сторону встанут. Еще один алхимический род в Верейском княжестве — лишний. У нас все поделено, — зло прошипел Шмаков. — А конкретно этот разевает рот на нашу, шмаковскую, часть пирога.

— Прибейте, — неожиданно предложила Фурсова. Причем в голосе ее прозвучало воодушевление.

Кажется, я ей не понравился. Это, конечно, взаимно, но немножко обидно. Никогда не думал, что кому-то не понравлюсь настолько, что меня решат убить.

— Думали. У них договор о защите с неким Зыряновым. Мы справки навели. Дело того не стоит. Он очень жестко расправляется с теми, кто покушался на подопечных. То есть покушение пройдет удачно или нет, неизвестно, а мы однозначно пострадаем.

— А за лабораторию? Не пострадали бы?

— Договор только на жизнь и здоровье.

Какие информированные эти Шмаковы. И что мне теперь с ними делать? В чем-то Шмаков прав: против меня могут выступить и другие алхимические Рода, если посчитают, что мое существование им угрожает. Прям не жизнь, а минное поле: не знаешь, куда наступить, чтобы остаться в живых. С целителями вон чуть не попался, а алхимикам точно нельзя показывать больше, чем уже засветил. Зырянова я и не подумал предупреждать, но он вряд ли начнет кому сообщать об алхимическом усилении…

— Понятно… Честно говоря, Андрюша, мне в ваши местечковые разборки лезть не хочется. Не вижу плюсов для себя, одни минусы.

Кажется, Шмакова сейчас грамотно разводили на деньги. Одногруппника не жалко, дурак потому что. И трепло: сначала создал одну проблему, раззвонив обо мне, потом попытался ее решить, выложив еще информацию о наемниках, которым не удалось проникнуть на наш участок. Хотелось бы верить, что Фурсова оставит эту информацию для собственного пользования и не передаст дальше. А то ведь придется уходить на Изнанку и сидеть под домом Живетьевых миной замедленного действия. Очень замедленного — до достижения мной нужных уровней.

— Ты просто сомневаешься, что он в тебя влюбится.

— Андрюша, мой тебе совет: используй разные приемы, — с насмешкой сказала Фурсова. — А то ты всех пытаешься брать на слабо, и как-то это у тебя не особо хорошо получается. Я уже сказала, что без выгоды для себя не полезу.

— Пойдет?

К сожалению, заклинанием передавался только звук, поэтому то, что предложил Шмаков Фурсовой, для меня осталось тайной. Одногруппница решала недолго, неохотно сказала:

— Разве что как аванс.

— Ну ни фига ж себе аванс! — возмутился Шмаков. — Недешевый артефакт, между прочим. Это — полная оплата. И отдам, когда будет результат. Нет результата — нет артефакта.

— Понимаешь, Андрюша, — ласково проворковала Фурсова, — мне нужно будет сделать вложения. Как минимум в одежду и косметику. Я с собой ничего такого не брала. И поскольку существует вероятность, что несмотря на все ухищрения, Песцов голову от меня не потеряет, то будет справедливо, если все это оплатишь ты.

— Сделать зелье?