Бабочка под сапогом - Юрий Ра Страница 15

сорока пяти секунд хватает на всё. Особенно, когда солдата с вечера предупредили и он в штанах спит. В этот раз тревога оказалась учебной, как и все прочие разы. Боится враг нападать, наша армия непобедима. Может и бывают где-то совсем внезапные тревоги, но не сейчас. В этот раз приехал какой-то генерал-майор из штаба округа, а такие персоны не умеют неожиданно появляться, концепция не позволяет. Красные лампасы, фуражка-аэродром, какие бывают только у генералов и прапорщиков, свита. Вот и стараются, показывают часть лицом, а не тем, что там обычно. В столовой полный фарш, не в том смысле, что накормили вкусно, а в плане сервировки. В этот день на обед выдали вдобавок к ложкам еще и вилки со столовыми ножами. Народ уже отвык, одичал. Кто всё ложкой наворачивает, кто вилку взял в правую руку — позорище! А нам до лампочки, лучше бы вторую котлету дали вместо вилки.

В таких мелочах пролетела еще неделя и лето кончилось. Работаем по распорядку в боксе, изучаем мудреную и сложную боевую технику. Вот нафига было так навертеть? Скорость цели указывается в метрах в секунду, да еще и уменьшается в десять раз, а всё для того, что хватало двух цифр и двух ячеек индикатора. То есть тысяча км в час — это двадцать восемь. Высота цели дается в километрах и тоже указывается в десять раз меньше. Пол лаптя плюс, пол лаптя минус. Но главное не удобство персонала, а чтоб попадала. А с этим проблем нет, про учения на полигоне нам рассказали — цель сбита тремя ракетами из трех запущенных. Сержант Глодан, если не врет, как раз в телеустановку смотрел и видел, как первая ракета развалила мишень, а две другие сделали горку и тут же разметали обломки. Триста процентов успеха.

В середине сентября ударил первый заморозок, как-то неожиданно. Я думал, тут сентябрь — это еще один летний месяц, а оно вон как пошло. Или просто год такой? Изучаем материальную часть путем протирки брони соляркой. Так-то машины чистые, но чуток запылились, непорядок. Вдруг крик, суета… старлей наш пожаловал. Даже не пожаловал, а прискакал: «Я вам вчера приказывал воду в радиаторы залить! Залили?» В ответ тишина и готовность слушать дальше. «Я вас еще раз человеческим языком спрашиваю — воду залили в технику?! Чего молчите? Черновалюк, твою бабушку! Кто организовывал заливку воды в радиаторы?» И тишина в ответ, никто не готов докладывать, что забыли или забили. Ну не сошлись звезды, не судьба. «Ребята, просто скажите, что не заливали, вам ничего не будет» — Завгородний решил нас подтолкнуть на признание. Ну да, не залили по ряду причин. Завгородний резко остыл: «Слава богу, и не надо было. Ночью захолодало, могли радиаторы попортить». Дык, в ПВО служим, «Погоди Выполнять, Отменят».

Секретарь комсомольской организации позвал меня к себе прямо после утреннего развода, и опять по телефону. Блин, а я так хотел изучать материальную часть боевой машины. Кстати, комплекс пока секретный, нам всем по окончании службы в армии обещают ограничения по выезду за границу на три года. Особо никто не расстроился почему-то, видимо народ не планировал посещать Мальдивы и Кубу в ближайшей перспективе. Вызвали, надо идти, вдруг что интересное расскажут.

В кабинете Прокопенко сидел товарищ в капитанских погонах с черными артиллерийскими петлицами, как у большинства местных служивых.

— Милославский, с тобой хотят пообщаться из комитета госбезопасности, ну да тебе не привыкать общаться с органами. А я пока пойду по делам, чтоб не мешать. Знакомься, капитан Онегин.

Глава 7 Разговор

Когда дверь за главным комсомольцем части закрылась, Петр широко улыбнулся:

— Ну здравствуй, рядовой Милославский. Вот ты какой стал.

— Здравия желаю, товарищ капитан! Категорически раз знакомству.

Онегин замолчал, ненадолго задумался. Жорка еще подрос, стал форменным бугаем, только стройный пока по возрасту. Но это пройдет, заматереет, шкафом станет, видно по нему уже сейчас. В глазах пропала озорная подростковая смешинка и веселость, осталась наглость и бесшабашность, которых и раньше было завались. Монстр как есть, точнее хищный котяра, которому мало задушить, сначала дай поиграться с жертвой. И ни стыда, ни совести. А спроси что, начнет с комсомольским задором доказывать, что черное это белое, только слегка наоборот. С таким характером самое оно карьеру делать, так и этого не хочет шельма. Что ему рассказывать и надо ли? Может, он и так всё ЗНАЕТ, с него станется.

Почти три года назад, когда Онегин понял, что рассказы Милославского если и мистификация, то самая качественная, из тех врак, какие правдой оказываются. Как дезинформационная операция, когда противнику выкладывают настоящие факты, чтоб он в них начал сомневаться и отбрасывать. И против кого тогда играет КГБ? Против Лукавого? Против Мироздания? Так можно было доразмышляться до чертиков и зеленых человечков. Как комсомольский функционер Петр в эти бредни не верил, а как старший лейтенант Комитета Госбезопасности в резерве, он поделился своими размышлениями с начальником. Без раскрытия источника, но с конкретикой. После смерти Андропова, когда уже не мог отмахиваться от своей совести. Полковник КГБ тоже впал в задумчивость и даже невзначай подтвердил рассказ Милославского о факте перестрелки в центре Москвы между спецгруппой МВД и заслоном КГБ перед домом своего бывшего председателя.

Начальника не очень волновали моральные терзания подчиненного, разве только в плане работоспособности и пользы делу. К счастью, дело у них было одно — Родину защищать. Предсказания о гибели СССР, а информацию восприняли как предсказание, тщательно обработали, особенный интерес вызвали факты о месяце, проведенном Горбачевым в соседней с генсеком палате. Подтвердилась и связь Чазова, наблюдавшего всех умирающих вождей, с лысым членом Политбюро. Лысых там было много, но Меченым был только один. А уж наводка на заграничные счета четы Горбачевых оказалась прямо золотой, как банковская карта. Когда прозвенел звоночек о подготовке делегации в Лондон и четкое указание из Англии на главного участника переговоров, звезды не просто сошлись, а встали на свои места с характерным щелчком, Луна была в Меркурии, а боёк смотрел точно на капсюль. Это был третий звоночек, после которого автомобиль, везущий несостоявшегося генерального секретаря и его жену на дачу, попал в смертельное дорожно-транспортное происшествие… после тяжелой болезни. Спустя какое-то время и генерал Калугин немножко много выпил и не проснулся, что характерно, тоже на даче. Впору устанавливать запрет номенклатурным работникам на посещение дач.

Руководство окончательно решило, что дни Онегина как заведующего отделом ЦК ВЛКСМ сочтены, и вывело его из резерва. Ну и майора дали. Петр был очень рад, что во всей этой катавасии он остался без